Когда ваша «собака из приюта» станет «обычной собакой»? Снобс собака

Господин Собака. Интервью с Хаски — Сноб

Прошел год с тех пор, как Хаски назвали новой надеждой русского рэпа. За это время он объездил с концертами всю страну, выступил в качестве хедлайнера на нескольких фестивалях, засветился в глянце, получил выстрел в живот — к счастью, ранение не было тяжелым. Теперь многие смотрят ему в рот как человеку, который не просто правильно понял Россию, но и сумел рассказать об этом другим

Фото: Игорь Клепнев

На выступлениях Хаски, в миру Дмитрий Кузнецов, направляет микрофон в зал, и публика может исполнить за него хоть всю песню. Его можно назвать инфлюенсером, но от звука этого слова Дима закрывает ладонью глаза.

Прошлый год принес нам не только надоедливое слово «хайп», но и понятие «инфлюенсер», смысл которого раздражает не меньше, чем звучание. Некоторое время назад инфлюенсеры назывались лидерами мнений в соцсетях, но сегодня им необязательно иметь мнение: чтобы оказывать влияние, достаточно выглядеть круто и убедительно в любых предложенных обстоятельствах — например, круто носить спортивные штаны, круто играть со своим ребенком под объективом фотокамеры, записывать видео с оскорблениями оппонентов или до смешного искренне сообщать о том, что в похмелье ты мечтаешь только об одном — съесть доширак.

Мы сидим на кухне съемной однушки в центре. Дима говорит, что так и не понял, хочет он быть известным или нет. Он писал свой рэп, половину в стол, и не помнит, в какой момент его стали знать все. Он говорит, что популярность на него никак не повлияла, «Разве что раньше, когда я кого-то посылал, я был просто Дима, и мне говорили: “Сам иди”. А сейчас говорят: “Ну да, ты же Хаски, ты такой вот, да?”» Все принялись копаться в его голове, в его прошлом. Левый он или правый? Оппозиционер или лоялист? Что значат его дружба с Прилепиным и поездки в Донбасс? Истории, рассказанные в его песнях, не дают прямых ответов на эти вопросы — скорее рисуют карту бессознательного. Если прослушать все песни разом, можно заметить, как из одного альбома в другой перемещается образ собаки. Собаки на фоне архетипического русского пейзажа.

Кузнецов объясняет: «Собака — способ уйти от своей личности. Я мог бы быть и человеком-кошкой в конце концов — смысл в том, чтобы выразить себя через нечеловеческий образ. Впрочем, я сам не до конца осознаю, откуда что берется в песнях». Ему нравится песня «Крот»: в ней речь идет о кроте, который живет в животе лирического героя. Что это значит и почему именно крот, Хаски уже не помнит.

Зачем ко мне повернулась проплешинойЛуна — эта сука помешанная?Внутри меня живет крот,Он изнутри меня жрет, помешивая,И он шепчет, мне шепчет: «Хозяин!Все эти … тебе врут, Хозяин!Хочешь, я через пупок высунуПистолет — в каждого выстрелю?Пиф-паф, пиф-паф, тыщ-тыщ, пиу-пиу,Пиф-паф, пиф-паф, тыщ-тыщ, пиу-пиу,Пиф-паф, пиф-паф, тыщ-тыщ, пиу-пиу,Пиф-паф, пиф-паф, тыщ-тыщ, пиу-пиу...»

«Давай только не будем обсуждать Гнойного. Пей чай. Он хороший — не знаю, шу это или шен — у меня смешались пакетики». Гнойного и правда стало слишком много: он, в отличие от Хаски, решил использовать свой инфлюенсерский потенциал по максимуму и согласился посидеть в жюри телепрограммы «Успех». Дима говорит, что телевизионщики и к нему приходили. «Если пойти на шоу “Успех”, то можно и ипотечку раскидать. Частично», — он курит и задается вопросом о том, как многие к сорока годам естественным образом вселяются в свои квартиры. Он отверг предложение телеканала и решил, что обойдется пока без собственного жилья. Рэпер для рынка — золотая жила: любой маркетолог мечтает о том, чтобы музыкант, словно гамельнский крысолов, привел молодежь за своей дудочкой в нужный магазин. Что уж говорить о Хаски, который хорош тем, что его могут слушать даже люди, рэп не выносящие.

Слово «инфлюенсер» бесцеремонно вошло в русский язык, когда разные пласты культуры стали смешиваться друг с другом. Каждый школьник знает, что такое медиевистика, благодаря паблику «Страдающее Средневековье», молодая российская интеллигенция фетиширует приметы постсоветского периода, Иван Ургант пародирует героев интернета, один из лидеров телекома привлекает к рекламе своих продуктов YouTube-фрика Big Russian Boss и певицу Манижу, «выросшую» в инстаграме. Все смешалось: онлайн и офлайн, попса и андеграунд, треш и люкс. Появление Хаски тоже в некотором роде результат этого смешения. Его встречали в прямом смысле по одежке — тот самый, воспетый группой «Кровосток» «адидасовский тренкостюм» отлично работал, культурные обозреватели пищали от восторга: смотрите, внешность шпаны, а речь интеллигентного мальчика!

Он не понимает, от чьего лица говорит: «Когда человек затрагивает в своих песнях социальные проблемы, он может сказать, какую группу представляет. А я не могу. И вообще, попытка взять ответственность за того, кто на тебя ее не возлагал, довольно высокомерна». Он посмеивается над исповедальностью, в которую ударились мировые звезды, а за ними каждый второй слушатель. «Человек вытаскивает наружу свои травмы и несет их перед собой как знамя. Рэперы поют о том, какие они трагические персонажи, — выгодно быть романтическим героем. Хочется думать, что я это перерос, поскольку перестал чувствовать разницу между собой и кем-то еще».

Больше всего Кузнецов не любит быть неточным, поэтому разговоры с журналистами — процедура, заставляющая нервничать. Он привык неделями шлифовать строчки до тех пор, пока они не превратятся в монолит совершенной формы. «Рэп — музыка живая, она меняется с космической скоростью, — говорит он. — И все герои в этой музыке тоже постоянно сменяют друг друга. Каждый месяц появляется новый рэпер, который приковывает к себе внимание, и я не думаю, что обустроил свое будущее, став одним из них».

Хаски видит взаимосвязь между стилем исполнителей и тем, как развиваются каналы передачи информации: «Оксимирон — персонаж из соцсети “ВКонтакте”, рэпер Фараон — из Tumblr напополам с инстаграмом. Вот сейчас эпоха телеграма, но я пока не понимаю, как он влияет на музыку. Сначала я подписался на кучу каналов, а потом читал и представлял, как люди всю эту туфту пишут, узнавал по стилю письма своих однокурсников, схематичных квадратноголовых людей. А за двухсотлетним противостоянием славянофильства и западничества тоже уже невыносимо наблюдать, оно поперек горла стоит».

Дима в третий раз заваривает чай и говорит, что ему неинтересно обсуждать новости. «Медиа — паразит, важнейшее из искусств сегодня — умение абстрагироваться от информационного потока, лучшая новость — отсутствие новостей. Потому что помимо них есть много информации, которую мы с тобой не знаем, а надо бы. Я про концептуальные знания о мире. Сначала надо их освоить, а потом уже в информационном потоке разбираться». Изоляция от внешних раздражителей — не его метод: он предпочитает переключать внимание на свой мыслительный процесс. «Для меня важнее не чувство почвы под ногами, а убежденность в том, что я способен разобраться в хаосе вокруг». Кипяток опять льется на заварку.

Фото: Игорь Клепнев

Время переваливает за полночь, внутренний редактор в голове Кузнецова засыпает. «Раньше ощущение почвы человеку давала религия — нам важно иметь концептуальное знание о своей роли в системе жизни. Религия дискредитировала сама себя, вместо нее ничего не предлагают, и люди мечутся. В наши дни по-настоящему религиозным человеком невозможно быть, но есть альтернатива — например, взять и воспринять за чистую монету какое-нибудь политическое учение. Мои предки были старообрядцами, но я как человек культуры не могу, как они, верить до конца. В некотором смысле религия закрепощала человека гораздо меньше, чем ее отсутствие». Он говорит, настало время пострелигии: можно перенять обряды, оценить культурную значимость веры и религиозный символизм, но невозможно просто поверить.

«Заметь такую штуку, — вдруг говорит Дима. — Есть личности, имидж которых интересен всем, но тем, что они собственно делают, интересуется гораздо меньше людей. Такая Ольга Бузова, например. Я тут как-то сходил на ее концерт, чисто из антропологического интереса. Думаю, тех, кто пришел ее послушать, занимает медийный образ Бузовой, а ее музыка им не особо нужна. Зато есть примеры музыкантов, которые не нуждаются в том, чтобы их новые фотографии мелькали каждый день».

Законы музыкальной индустрии ужесточаются. Некоторые рэперы раз в полгода выпускают альбомы из пяти треков, чтобы поддерживать к себе интерес. По Кузнецову, это «полная хрень» — невозможно за год прожить новую жизнь, набрать столько впечатлений и знаний, чтобы этого хватило для сочинительства: «Главный способ избежать повторов — жить, делать разные вещи и глупости. Когда мысли закончатся, я замолчу. Писатели Сорокин, Пелевин сейчас неактуальны, потому что Россия изменилась, а их писательские методы и интонации не изменились. Хотя это важнейшие авторы девяностых. Они выразили все, что можно было выразить. Я считаю, что уходить со сцены — правильно. Кроме рэпа есть еще чем заняться».С

snob.ru

Хвост не виляет собакой — Сноб

Преподаватель журфака МГУ размышляет о том, почему имидж президента страны не пострадал после трагедии в Кемерове

Кажется, в первый раз я по-настоящему удивилась часам патриарха.

Нет, не самим Breguet за много тысяч долларов (эка невидаль!) и уж, конечно, не тому, что монашествующее лицо увлекается цацками (тоже мне, редкость!), а тому, как изумительно безобразно отработала произошедшее PR-служба Московской патриархии. Тогда, в давно прошедшем 2012 году, я приставала к родственникам и знакомым со своими вариантами решения проблемы и спрашивала, почему никто не пригласит меня на работу за весьма скромный (по сравнению с ценой Breguet) гонорар.

Ах, как прекрасно выглядел бы патриарх, выходящий (по моему сценарию) на солею храма Христа Спасителя и произносящий примерно такую речь:

— Ну, подарили мне эту штуку, братья и сестры. Ну, красивые часы. Тикают. Время точное показывают. Цены не знал, конечно. Теперь знаю. Пресс-служба моя сглупила, конечно, уж простите их великодушно. А я велел им не извиняться попусту за глупости, а найти мне директора самого нищего в России детского дома (или, скажем, дома престарелых). Вот он тут стоит, добрый человек. Иди-ка сюда, чадо. Вот тебе тот самый позорный Breguet, который на руке не виден, а в столе отражается. Держи. Тебе помогут часы продать и помогут на эти деньги купить для твоего интерната, скажем, автобус. Чтобы детишек (или старичков) возить. На экскурсии, а иногда, может, и в храм Божий. Вот будет им радость, а мне — утешение.

В фильме «Хвост виляет собакой» гениальный spin doctor работает над спасением имиджа президента. Здесь, в реальной жизни, оказывается, что этот самый имидж не волнует никого вообще

И дня через три, не больше, дала бы я в эфир репортаж про то, как радостные детки грузятся с песнями в патриарший автобус и едут, например, по Золотому Кольцу…

Но это дело прошлое, и сейчас, издалека, кажется оно смешным и незначительным.

Особенно по сравнению с тем, что мы увидели, например, на площади в потрясенном горем Кемерове.

Глядя на то, как говорила с народом «администрация», я думала только об одном: ну хорошо, вот стоишь ты перед толпой, а в толпе этой люди, у которых сутки назад сгорели заживо их личные, персональные, любимые детишки. И люди эти, как можно предположить, не в лучшем настроении. И еще про них известно, что они не хипстеры московские, а, например, шахтеры. То есть их и так-то мало чем можно напугать, а тут еще такое… Ведь велик шанс, что кто-то в толпе не удержится и задушит тебя голыми руками. Может, оно и невеликая потеря, но это ведь спичка, поднесенная к стогу сена. Ведь полыхать начнет так, что не остановишь, и до большой, страшной крови всего один маленький шажок.

Если посмотреть правде в глаза, становится ясно, что патриарху все равно, что общество думает о церкви, а чиновнику наплевать, как выглядит со стороны его собственная власть

Вот я и думаю, и никак не могу от этих мыслей избавиться.

С каждым новым курсом на факультете журналистики я смотрю фильм «Хвост виляет собакой». Это остроумное, циничное, грустное и немного страшное кино о том, как с помощью нехитрых приемов можно заставить население поверить в несуществующую войну, несуществующих героев и даже вспомнить давно забытые песни, которых никогда не было на самом деле.

Там, в кино, гениальный spin doctor работает над спасением имиджа президента.

Здесь, в реальной жизни, оказывается, что этот самый имидж всерьез не волнует никого вообще.

То есть, если посмотреть правде в глаза, становится ясно, что патриарху все равно, что общество думает о церкви, а чиновнику наплевать, как выглядит со стороны его собственная власть.

Из года в год я привожу своим студентам цитату из «Пропаганды» великого и ужасного Эдварда Бернейса: «Сознательное манипулирование привычками и мнениями широких масс является важным элементом демократического общества».

До сей поры мы делали акцент на слове «манипулирование».

Кажется, пора перенести этот акцент на слово «демократического».

Судя по всему, «хвост» больше не виляет «собакой». «Собака» ему больше не интересна.

snob.ru

Господин Собака. Интервью с Хаски – Юлия Гусарова – Блог – Сноб

Фото: Игорь Клепнев

snob.ru

Когда ваша «собака из приюта» станет «обычной собакой»?

Активистка с Интернет-форума Пес и Кот, занимающаяся спасением собак, сбором средств на их содержание и лечение, и поиском новых хозяев для них, написала мне в письме: «Собака, прошедшая через приют — это как человек, прошедший через тюрьму. Навсегда, на всю жизнь покалеченная психика… Но зачем писать о том, как клево в Америке, как там зоопсихологи подбирают собачкам хозяина, когда у нас в приютах собаки гниют заживо?!». Она считает, что в нашей стране, затрагивая тему приютов для собак, нужно писать о несовершенстве законодательства в отношении животных, расстройствах пищеварения и кожных болезнях, которыми страдают собаки, прошедшие через тесные, грязные вольеры муниципальных приютов и даже частных платных передержек. Да, возможно стресс собаки из-за жизни без хозяина – это не самая страшная беда для животных, страдающих от жажды, голода и болезней. Но именно о нем наша статья. Потому, что ветеринары и любители собак гораздо больше знают о том, как восстановить физическую форму животному, чем о том, как вылечить «покалеченную психику».

Собака – это не ручной волк, она прошла рядом с людьми долгий путь длиной в десятки тысяч лет и эти годы сильно изменили ее поведение. Это другой, нежели волк, биологический вид. Рядом с человеком оставались лишь те животные, которые были способны подстраиваться под него, угадывать его намерения и пожелания, быстро обучаться. Собаки отличаются от всех других – диких и домашних – животных своей невероятной тягой к человеку. Даже рожденный на улице щенок проявляет невероятные для большинства других животных способности – он понимает направление взгляда человека, может определить закрыты у человека глаза или открыты [11].

Любой щенок, вне зависимости от того, был ли он рожден в доме любящих хозяев, или у бездомной собаки, стремится завязать контакт с человеком в определенном возрасте – от 3 до 6 месяцев. Он может увязываться то за одним, то за другим человеком и в конце концов добивается ответной реакции [1]. Предсказуемость человека, подкрепление в виде еды или ласки, часы, проведенные вместе и возобновление знакомства изо дня в день приводят к развитию эмоциональной связи у собаки [11]. Признаки эмоциональной связи у собаки таковы: она радуется при встрече, следует за человеком или остается некоторое время рядом с ним, грустит, когда он уходит, но остается на своей территории. Самый яркий пример эмоциональной связи – отношение бездомных собак к тем, кто их подкармливает.

Привязанность, о которой мы подробно рассказывали в июньском номере журнала, развивается постепенно. Минимальный срок развития привязанности у взрослой собаки – две недели [8]. Отличие привязанности от эмоциональной связи одно, но очень существенное. Собака чувствует себя увереннее, смелее в присутствии хозяина. Она ведет себя активнее, больше осматривается по сторонам, обнюхивает всевозможные предметы, соглашается подойти к незнакомым людям и собакам, к которым бы не решилась подойти в отсутствие хозяина [11]. Некоторые собаки играют с игрушками, пьют и едят лишь рядом с хозяином и полностью теряют интерес к жизни, когда он уходит.

Привязанность – это подобие импринтинга, запечатления. Это не обычное привыкание или обучение, так как привязанность затрагивает работу и мозга, и гормональной системы. В небе у собаки расположен вомероназальный орган, с помощью которого животное изучает особые составляющие запахов – феромоны. Лизнув источник запаха, собака прижимает кончик языка к небу, втягивает воздух. Так кобель узнает готова ли сука к спариванию, а сука узнает о половозрелости кобеля. Важную роль вомероназальный орган играет и в развитии привязанности матери к детенышам [6]. Хотя работа вомероназального органа собаки практически не исследована, многие данные позволяют предположить, что он отвечает и за привязанность собак к своему хозяину. Вероятно именно в этом кроется ответ, почему собаки любят подолгу вылизывать руки, ноги и лицо хозяина.

Предсказуемость хозяина укрепляет привязанность, непостоянство – разрушает. Если собака не понимает, почему ее наказывают, она не может и предотвратить наказание. Она становится нервной, в ее слюне повышается концентрация гормона кортизола – верный признак стресса. Постепенно собака начинает избегать присутствия хозяина, его прикосновений. Она боится его и тогда, когда он ругается, и тогда, когда хвалит. Так привязанность может быть разрушена.

Привязанность способствует развитию доверия, но не гарантирует его. Доверие приходит с опытом, когда собака убеждается, что человек действует в ее интересах. Привязанность не подразумевает и послушания, которое также приходит по мере обучения. Отсутствие послушания и доверия у собаки к хозяину может привести к взаимному недовольству и, затем, разрушению привязанности.

Взаимопонимание – это еще одна из многих граней общения человека и собаки. Привязанность, доверие и послушание не гарантируют взаимопонимания. Многие люди высоко отзываются об уме своих старых собак. Взаимопонимание между ними – это результат многих лет, проведенных рядом друг с другом.

Причины отказа

В 1998 году американские ученые провели первое подробное исследование феномена отказа от собаки, для которого они насчитали 71 причину [12].

Даже если причина отказа от собаки не связана напрямую с поведением животного (например, переезд хозяина в другую страну), недовольство поведением питомца всегда присутствует. В иных случаях, по видимому, собаку берут вместе с собой или легко находят ей хозяев среди своего близкого окружения. Непослушная собака становится проблемой для своего хозяина. Но и проблемы хозяина мешают ему воспитывать своего питомца. Получается замкнутый круг, вырваться из которого человек может двумя способами – найти подход к собаке либо избавиться от нее вовсе. Справедливости ради надо отметить, что большинство хозяев пытаются исправить поведение собаки, посещают дрессировочные площадки, советуются с ветеринаром, но при нарушенном контакте с собакой поведенческие проблемы решаются сложнее, люди сдаются и отказываются от питомца.

Брошенная собака

Оставшись без хозяина в незнакомом месте, собака теряет «базу безопасности». Она меньше исследует окружающую обстановку, дольше остается в неподвижности, а ее активность в основном посвящена призывам к хозяину (лаю и вою), попыткам его найти или вырваться из замкнутого пространства [11]. В стрессовом состоянии у животных происходит интеллектуальное снижение [3]. Собаки могут забыть на время команды и правила поведения, начать биться головой о преграду, не догадываясь ее обойти. Брошенная собака переживает хорошо известные психологам три стадии горя: протест, отчаяние и отстранение. Известно, что кортизол (гормональный показатель стресса) постоянно повышается, когда собака попадает в приют. Если какой-нибудь человек, например, волонтер, с первого дня начинает выводить собаку на 45-минутную прогулку, то на третий день кортизол перестает повышаться, а это означает, что собака начала успешно справляться со стрессом [5]. Признаком того, что собака освоилась, становится ее самостоятельное перемещение из домика в вольер на улицу и обратно, приподнятая голова, уши и хвост. В американских приютах в такое состояние собаки приходят после 48-96 часов пребывания [2].

Физиологические последствия стресса – пониженный иммунитет, изъязвление слизистой желудка и ухудшение шерсти. Нервозность и боли в желудке заставляют собаку жевать несъедобные предметы. На какое-то время боль утихает, но болезнь желудка, наоборот, прогрессирует. Расстройство пищеварения приводит к тому, что собака не может сдержаться и «ходит» под себя. Нечистоплотность и грызение предметов могут стать привычкой, искоренить которую можно лишь после того, как собака привяжется к новому хозяину. Но хозяин, постоянно подтирая лужи и выбрасывая диваны и стулья со вспоротой обшивкой, не выдерживает, наказывает собаку и развитие привязанности задерживается. Возвращая собаку в приют, хозяева говорят, что были готовы к трудностям, но не ожидали, что они будут настолько велики.

Лучше всего приживаются в новом доме собаки, которых хозяева селят в вольере на улице или устраивают им лежанку в своей спальне. В первом случае у собаки нет возможности слишком набедокурить, больше времени отдыха в одиночестве. Во втором – собака лучше и быстрее привязывается к хозяину, после чего коррекция ее поведения становится возможна. Если собаке отводят место в коридоре и на кухне, и не пускают в спальню, то вероятность отказа от нее повышается [12].

Этапы успешной адаптации к новому дому

Когда вы знаете об этапах развития контакта, вам не сложно будет понять, почему по статистике в США более 25% из тех, кого возвращают в приюты, оказываются там в течение первой недели, 14% в течении второй недели, и за шестой месяц в приют возвращается около 10%. [7].

Всему есть свои пределы

Хотя большинство собак способны привязываться к новому хозяину, есть предположения, что число раз привязанностей не бесконечно – всего 3-4 за жизнь. Что случается, если собака меняет дом в пятый, шестой или седьмой раз? Специальных исследований на эту тему пока не проводилось. Описывают, что собаки становятся трусливыми, неконтактными, бывают подвержены внезапным приступам паники. Обычно такое поведение собаки люди объясняют жестоким обращением с ней прежних хозяев или сотрудников приюта, но проблемы появляются и в том случае, когда с собакой обращались мягко и терпеливо. Прояснить этот вопрос станет возможно лишь в будущем.

Комментарии

Мы еще пока не очень справились. Ребенок был явно бит и бит сильно. Первую неделю я водила ее по квартире у своей ноги — она сама от входной двери не отходила. По улицам ходила как буксир — локти в стороны, уши сложила и поперла по прямой, но самая главная беда, что социализация у нее фиговая, да еще и в приюте ее сильно прикусили. Стали заниматься, зверюшка поверила в себя и в собственную необходимость хозяину. Смысл занятий был в том, чтобы собака поняла: с хозяином интереснее всего, хозяину ты очень нужен, хозяин без тебя особо никуда, и ты без хозяина тоже не очень куда.

Елизавета, журналист. Санкт-Петербург.

Первое — нужно откормить и вылечить, нет, первое — это много терпения и времени, но у меня это была всего одна изнурительная неделя. Моя собака жила в приюте среди леса, не видела ни улицы с машинами, ни домов с лестницами, не умела ходить на поводке. Долгие спокойные выгулы по 5 часов в день нас очень быстро вылечили. У меня, правда, уже к середине той первой недели болел ВЕСЬ опорно-двигательный аппарат. На четвертый день она впервые пописала на улице (чуть не самый счастливый момент моей жизни!). Хотя «туалет» дома у нас еще долго случался.

Романна, программист. Львов.

Мой пес категорически отказывался оставаться один. Первый месяц вообще не отходил ни на шаг. Если я уходила даже на пять минут — это сопровождалось истерикой, даже если рядом были другие люди… И защищал меня ото всех. Потом так переживать перестал, но еще пару месяцев выл, оставаясь дома один. Прошло само. Видимо, поверил в то, что снова брошенным не окажется.

Екатерина, психолог, Минск

5-летняя сука попала под поезд. ПиК организовывал ей лечение, содержание. Трехногая, но и на поводке нормально ходила и дома не писала. Устроили на передержку. Забирали – с ней прям истерика, искрутилась вся. По дороге к новым хозяевам раздирала сидения. В новом доме тоже все крушила, на прогулке пыталась сбежать, и ее снова отдали. Оказалось, что на первой передержке собаку били. На второй передержке ее отпаивали успокоительными и сейчас она лижет ноги хозяйке передержки, ходит за ней хвостом, все команды выполняет безупречно… Но она не может оставаться там вечно, ей нужен настоящий хозяин, на всю жизнь. Вот ищем.

С интернет-форума Пес и Кот

Вы можете ознакомиться с еще большим количеством статей на тему собак из приюта в одноименном разделе на сайте "Школы Прикладной Этологии"

1. Agnetta, B., Hare, B., & Tomasello, M. Cues to food location that domestic dogs (Canis familiaris) of different ages do and do not use // Anim. Cogn., 2000. Vol. 3. P. 107–112

2. Bollen K.S., Horowitz J. Behavioral evaluation and demographic information in the assessment of aggressiveness in shelter dogs // Appl. Anim. Behav. Sci., 2008. Vol. 112. P. 120–135

3. Brilot B.O., Asher L., Bateson M. Stereotyping starlings are more ‘pessimistic’ // Anim Cogn. 2010, Vol. 13, P. 721–731

4. Call J., Brauer J., Kaminski J., Tomasello M. Domestic dogs (Canis familiaris) are sensitive to the attentional state of humans // Journal of Comparative Psychology. 2003. Vol. 117, No. 3. P. 257–263

5. Coppola C.L., Grandin T., Enns R.M. Human interaction and cortisol: Can human contact reduce stress for shelter dogs? // Physiology & Behavior. 2006. Vol. 87. P. 537 – 541.

6. Del Cerro M. Role of the vomeronasal input in maternal behavior // PsychoNeuroendocrinology, 1998. Vol. 23 (8). P. 905-926

7. Diesel G., Pfeiffer D.U., Brodbelt D. Factors affecting the success of rehoming dogs in the UK during 2005 // Preventive Veterinary Medicine. 2008. Vol.84. P. 228–241

8. Gacsi M., Topal J., Miklosi A., Doka A., Csanyi V. Attachment behaviour of adult dogs (Canis familiaris) living at rescue centres: forming new bonds // Journal of Comparative Psychology. 2001. Vol. 115. Р. 423–431

9. Luescher A.U., Medlock R.T The effects of training and environmental alterations on adoption success of shelter dogs // Applied Animal Behaviour Science. 2009. Vol.117 P. 63–68

10. McKinley J., Sambrook T.D. Use of human-given cues by domestic dogs and horses // Anim. Cogn. 2000. Vol. 3. P. 13–22.

11. Prato-Previde E., Custance D. M., Spiezio C., Sabatini F. Is the dog–human relationship an attachment bond? An observational study using Ainsworth’s strange situation // Behaviour. 2003. Vol. 140. P. 225–254.

12. Salman M. D., New J.G., Scarlett Jr.J.M., Kass P.H., Ruch-Gallie R., Hetts S. Human and Animal Factors Related to the Relinquishment of Dogs and Cats in 12 Selected Animal Shelters in the United States // Journal Of Applied Animal Welfare Science. Vol. 1(3). P. 207-226

snob.ru

Дети как собаки – Алексей Алексенко – Наука и технологии – Материалы сайта – Сноб

Заголовок этой статьи ни в коей мере не следует понимать в том смысле, что детей автор приравнивает к собакам (различия очевидны: к примеру, закон не требует при выгуле детей пользоваться поводком и намордником). Мы, скорее, имели в виду, что, если кто-то хочет лучше понять детей, — да даже и людей, — иногда имеет смысл воспользоваться собаками как экспериментальной моделью.

Вот, например, жила на свете замечательный детский психолог Мэри Эйнсуорт: очень интересовалась малышами и любила их по-своему. Он ввела в психологический обиход понятие «базы безопасности». Суть в том, что в присутствии взрослого воспитателя — особенно если этот воспитатель не в «Фейсбуке» сидит, а подбадривает карапуза делано заинтересованными репликами — ребенок будет более активно исследовать окружающий мир. Это потому, что ребенку как бы менее страшно: ведь всегда, если что, можно заорать визгливо, с подвыванием, чтобы взрослый обратил внимание и спас малыша от мучительной гибели. В результате такой активности, стимулированной присутствием взрослого, дитя вырастет гармоничным существом, проявляющим жадный интерес к жизни и другие качества, раздражающие одних, но одобряемые большинством других людей.

Эксперименты Эйнсуорт проводились над детьми; к счастью, дети не пострадали (развитие жадного интереса к жизни не принято считать крахом личностного роста человека). Но оказывается, что тот же феномен, считавшийся чисто человеческим, можно было изучать и на собаках! Это и проделали исследователи из Австрии. Они давали собакам творческие задания: отыскать и добыть еду, спрятанную в специальных устройствах. При этом собаки делали это в одиночестве, в присутствии постороннего человека, в присутствии хозяина, занятого своими делами, или хозяина, подбадривавшего собаку некими доброжелательными выкриками.

Оказалось, что присутствие хозяина было в точности аналогично присутствию любящего родителя. Причем даже в том случае, если хозяин был занят своим делом и не обращал на собаку внимания. Барбосина чувствовала себя уверенно и тратила больше времени на эксперименты с устройством и добывание вкусняшки (собак, которых в детстве отучили подбирать и жрать всякую гадость без разрешения, из исследования исключили). Присутствие постороннего человека, напротив, нисколечко не способствовало предприимчивости.

Последнее, кстати, противоречит моему личному опыту с кобелем Диком, ныне покойным, а некогда охранявшим поселковую водокачку. Дик этот к старости отчасти утратил уверенность в себе. Потому для вечернего обхода поселка он выжидал, когда мимо водокачки пройдут люди, и пристраивался к ним. При этом в его поведении был заметен точно выверенный компромисс: люди не должны были подумать, что Дик к ним примазывается; зато у потенциальных встречных врагов не должно было остаться сомнений, что это не просто собака, а Собака, сопровождающая Человека — своего лучшего друга.

Фото предоставлено авторомСобака автора

Впрочем, я отвлекся: как бы то ни было, исследование австрийских ученых показывает, что эффект «базы безопасности» налицо и собаки ведут себя в точности как дети, причем их хозяева выполняют для них ту же роль, что родители в жизни человеческих детенышей.

С другой стороны, непонимание того факта, что дети малоотличимы от щенков, может сослужить ученым плохую службу. Так, мне кажется, случилось с авторами другого исследования, выполненного в Японии. Незадачливые японцы пытались доказать, что дети — как люди. В частности, их опыты призваны были продемонстрировать, что у десятимесячных младенцев уже существует человеческая способность сочувствовать слабому и гонимому. Статья так и называется: «Рудиментарное сострадание у превербальных младенцев: предпочтение ближнему в беде».

Детям показывали компьютерный мультик, где голубой шар гоняется за желтым квадратом, преследует его и наносит жестокие удары (в половине случаев, наоборот, квадрат гонялся за шаром). Дети следили глазами за коллизией, а ученые следили за движением детских глазенок. Оказалось, что дети почти вдвое чаще смотрят на «жертву», чем на «гонителя» (и тем чаще, чем жестче гонение).

Ученые решили, что таким образом доказано сочувствие детей к жертве и их презрение к агрессору. Должен сказать, что тут у меня возникло смутное сомнение: я бы, например, тоже следил за жертвой, потому что именно с жертвой в конце фильма случится все самое интересное — лужи крови, вываливающиеся внутренности etc, — когда агрессор все-таки ее прикончит.

Но научный подлог еще очевиднее, если вы на место ребенка мысленно поставите котенка или щенка. Разумеется, хищный звереныш тоже будет следить глазами за жертвой — но только потому, что идентифицирует себя с охотником и не прочь бы сам посоперничать с голубым кругом в этой агрессивной травле слабого. Можете называть это состраданием, если вам так угодно, но не обольщайтесь по поводу человеческой природы.

Эти два примера подсказывают нам, что между людьми и собаками много общего — как в хорошем, так и в плохом. Возможно, это оттого, что мы с ними давно живем вместе. Насколько давно? Этому вопросу посвящена безобразная собачья свара, разразившаяся недавно среди генетиков. О ней повествует статья в последнем номере Nature.

Дело было так. Еще весной шведские ученые потрясли научный мир гипотезой, что происхождение собак от волков было связано с приобретением собаками новых генов, позволяющих переваривать крахмальную пищу. Тем самым собакам стали милее человеческие объедки, в которых крахмал доминировал с того момента, как были окультурены первые растения (8-10 тысяч лет назад). И случилось это на Ближнем и Среднем Востоке.

Проблема этой гипотезы в том, что некоторые собачьи кости датируются куда более ранним временем. Шведских ученых затравили злые коллеги.

Тогда пришла очередь китайских исследователей, заявивших, что родина собак — Южный Китай. Их заявление основано на расшифровке геномов нескольких рас волков и пород собак. Их результат: собака произошла от волка в Южном Китае около тридцати тысяч лет назад, то есть очень-очень давно.

Тут тоже у коллег-генетиков возникло возражение, притом очень простое: собаки вряд ли могли произойти от волков в Южном Китае, поскольку в Южном Китае никаких волков никогда не было.

Наконец, третья статья появилась только что: точку в споре попытались поставить генетики из Чикаго. Их данные тоже основаны на геномном секвенировании, но математические методы куда изысканнее китайских. Они показали, что собаки появились 12-16 тысяч лет назад (как и написано в «Википедии»), но при этом долго продолжали спариваться с волками (да и сейчас сибирские лайки порой такое проделывают). Более того, собаки, похоже, происходят от вымершей линии волков, так что все ныне живущие волки имеют общую предковую популяцию, от которой современные собаки не произошли. Далее, оказалось, что в истории эволюции собак было «бутылочное горло» (сильное сокращение популяции, приводящее к очень быстрому изменению генофонда). А потом собаки размножились, и настало «бутылочное горло» у волков. Возможно, собаки же в том и виноваты, погрызли серых.

В общем, в истории собак еще много белых пятен, а собачьи генетики тем временем разругались между собой и, встречаясь, расходятся по разным сторонам улицы, волком глядя друг на друга.

А все потому, что собак и людей так многое объединяет, что мы просто не можем оставаться равнодушными, когда речь заходит о наших четвероногих друзьях.

snob.ru

Если у вас уже есть собака и вы берете еще одну (в том числе, из приюта)

Когда вы заводите вторую (а то и третью, четвертую…) собаку, вы должны быть уверены, что ваши собаки примут ее.…

Когда вы заводите вторую (а то и третью, четвертую…) собаку, вы должны быть уверены, что ваши собаки примут ее. Безответственно и жестоко брать собаку из приюта или с улицы для того, чтобы сделать ее еще более несчастной. Безответственно и жестоко разрушать жизнь тех собак, которых вы уже завели прежде.

Есть много семей, где собаки люто ненавидят друг друга, грызутся при любой возможности, а, бывает, и убивают одна другую. Люди в таких семьях постоянно помнят, какую дверь можно открывать, и какая дверь при этом должна быть постоянно заперта, в каком порядке можно выводить собак… Эту жизнь с множеством запретов и кровавыми драками, которые случаются при недосмотре, никто не ставит себе целью, когда заводят еще одну собаку.

Заводя еще одну собаку люди, либо не задумываются, к чему это приведет, либо мечтают о том, как будут дружить их собаки и как прекрасна будет их общая жизнь. Если собаки принимают друг друга, то их жизнь в самом деле становится счастливее, ведь собаки – стайные животные. В компании они живут лучше, дольше сохраняют бодрость и здоровье.

Вот вкратце то, что вам нужно знать, когда вы выбираете еще одну собаку в компанию к своему питомцу.

Пространство

Чем больше собак, тем больше пространства им необходимо. Но собаки распределяются по комнатам неравномерно, все они хотят быть поближе к хозяину, развлечениям, мискам, выходу в сад. На этих «жизненных точках» и случаются конфликты между собаками.

Я настоятельно рекомендую не заводить в одной квартире более трех собак. Если вы живете в деревне, проводите много времени на улице, тогда, возможно (но далеко не всегда) большее количество собак будет счастливо жить все вместе.

Перенаселение собак в одной квартире приводит к тому, что собаки испытывают дистресс, у них развиваются различные заболевания (цистит, гастрит, аллергии) и проблемы поведения (мечение в доме, чрезмерный лай, агрессия к людям и собакам). Люди, спасающие животных, нередко хотят взять еще и еще одно… Но, перейдя определенный рубеж, они уже не спасают животных, а причиняют им страдания.

Происхождение собаки

Некоторые собаки легко уживаются в тесноте, другие крайне чувствительны к нарушению индивидуальной дистанции. Это зависит от привычки – в каком окружении выросла собака, а еще больше – от ее происхождения. Более диковатые собаки, в чьих жилах течет кровь примитивных пород (лаек, хаски) более требовательны, им труднее уживаться в группе. Более инфантильные, а также потомки гончих, которых выводили для охоты большими сворами, могут терпеть большую скученность.

Возраст

Минимальная разница в возрасте между собаками должна быть 2 года. Лучше – больше. Лучше всего 5 лет.

Щенка к взрослой собаке

Для взрослой собаки всегда легче принять в дом щенка — это сооветствует естественному для собак поведению, когда молодые могут переходить из стаи в стаю. Однако, если разница в возрасте у собак при этом меньше 2-х лет, то проблемы в их взаимоотношениях с большой вероятностью возникнут, как только младший достигнет половой зрелости. Как часто можно слышать: «Они так хорошо играли первые полгода, а теперь ненавидят друг друга, будто совершенно чужие».

Величина собаки

Если собаки примерно в одной весовой категории (+-5 кг), то они вряд ли убьют друг друга, даже если подерутся. Они вряд ли покалечат друг друга во время игр. И их потребности в активности, а также потенциальные друзья-сородичи похожи. Это облегчает уход за ними.

Но очень часто люди заводят маленькую собачку в дополнение к большой и наоборот. Если к маленькой собачке заводят большую, и большая — щенок, то это наиболее обнадеживающий союз. Если маленькая собачка не просто маленькая, а крошечная, то хозяевам надо тщательно оберегать ее от игр большого собачьего подростка. Маленькие собачки при этом становятся часто гораздо более шумными и демонстративно агрессивными к более крупным собакам. Они не агрессивны по-настоящему, но им приходится громко-громко кричать, чтобы их не травмировали случайно или обратили внимание (хозяин или вторая собака).

Если большая собака уже взрослая, убедитесь заранее, что она хорошо общается с маленькими собачками. Некоторые большие собаки воспринимают маленьких как не собак, а какой-то другой вид животного, вроде кошки или белки. Охотятся и убивают. Причем это не всегда выглядит как постоянная охота. Просто в какие-то моменты, когда маленькая собачка начинает убегать, большую «переклинивает» и она убивает ее специфическим укусом за спину или голову.

Если вы берете в дополнение к большой собаке маленькую, то предыдущий абзац к вам тоже относится. Ваша большая собака должна быть надежна в общении с маленькими собачками.

Пол

Разнополые собаки уживаются вместе лучше, но исключений из этого правила огромное множество. Кроме того, разлучая собак в первый год-два их совместного существования, вы рискуете тем, что при их встрече все сложности знакомства придется проходить заново, и на этот раз оно может не удастся (потому что теперь обе собаки чувствуют себя хозяевами в своем доме и знают слабые стороны друг друга). И если собаки разнополые, то хотя бы на время течки у суки вам придется их разлучать. К тому же кастрация может менять расстановку сил.

Конкуренция

Консультируя владельцев, чьи собаки постоянно конфликтуют, я устаю повторять: «Не провоцируйте конкуренцию между собаками! Не наказывайте одну в присутствии другой, не давайте им есть из одной миски, не давайте им грызть рога или играть в игрушки в одной комнате, не принуждайте их быть слишком близко друг к другу, не водите их на одной перестежке». Когда у собак хорошие взаимоотношения, они могут чувствовать себя не комфортно, но не обижать друг друга. Но когда у собак уже есть конфликты, такие действия хозяев становятся непреодолимым препятствием для дружбы собак.

Люди часто делают это неосознанно. Они соглашаются с зоопсихологом насчет кормления из одной миски, но тут же провоцируют конкуренцию за диван или игрушку. Конкуренция заложена и в человеческой природе. Во многих культурах есть поощрение, даже намеренное, конкуренции между детьми и даже в семье между родными братьями и сестрами. Если у вас были (и остаются) сложные отношения с братьями или сестрами, подумайте хорошенько, не окажутся ли ваши собаки «зеркалами» вашего подсознательного?

Формула

Отношения собак в какой-то степени можно рассчитать как математическое уравнение.

Предположим, возраст собаки – это некий балл. И ваша цель, чтобы разница между собаками была 2 или больше. Например, у вас есть две собаки 3 и 5 лет.

«Диковатость» повышает бал на 1. Инфантильность – понижает бал на единицу. Таким образом, если ваша младшая собака – потомок хаски, а старшая – потомок лабрадора, то ваши собаки имеют одинаковый бал 4. С большой вероятностью они будут драться.

Кобель имеет плюс один бал, сука – минус один. Так что если младшая собака потомок хаски – кобель, а старшая потомок лабрадора – сука, то ваша младшая собака имеет 5 баллов, а старшая – 3. Может быть драк все-таки удастся избежать?

Кастрация понижает балл еще на единицу. Если вы кастрируете младшую собаку потомка хаски и кобеля, то сместите его балл к 4, и снова вероятность драк повышается.

Тот, кто родился в данном месте, всегда чувствует себя здесь увереннее – прибавьте ему 2 балла. Тот, кто родился в другом месте, но появился раньше, тоже имеет преимущество перед тем, кто пришел сюда позже. Прибавьте тому, кого завели первым 1 балл.

Хроническая болезнь или инвалидность могут понижать балл собаки на 1-2 балла.

Рассчитывая уравнение таким образом, вы сможете предугадать вероятность драк.

При одинаковых баллах вероятность драк будет очень высока и коррекция поведения будет очень малоэффективна.
При разнице в баллах равной 2 коррекция поведения может быть успешной, но надо быть очень внимательными к пространству – драк можно избежать лишь при правильной его организации.
При разнице в 3 и больше баллов, даже если конфликт между собаками существует, правильная коррекция поведения принесет успех и собаки могут подружиться.

Пожалуйста, отнеситесь серьезно к выбору еще одной собаки в дополнение к тем, кто живет у вас сейчас. Помните, «вы в ответе за тех кого приручили», то есть за тех, кто уже живет у вас – уже приручен – в первую очередь.

На сайте "Школы Прикладной Этологии" был специально создан раздел "Собака из приюта". В нем вы сможете найти ответы на многие вопросы, касающиеся приютских собак и их дальнейшей адаптации в доме.

snob.ru

Если бы у меня была собака – Ксения Кнорре Дмитриева – Блог – Сноб

Если бы у меня была собака, это было бы особое счастье и особая жизнь...

Собака будила бы меня рано утром, именно тогда, когда больше всего хочется спать. Под тёплое-тёплое одеяло залезал бы холодный-холодный, а главное - мокрый нос и утыкался бы мне в какое-нибудь особо теплолюбивое место, фыркал бы так, чтобы вышибало остатки сна, и убирался бы обратно...

* * *

Если бы у меня была собака, она наверняка была бы приютской. Когда-нибудь мы с ней бы встретили друг друга, посмотрели друг другу в глаза и поняли, что наконец встретились. Если бы она умела говорить, она бы многое, наверное, рассказала, но она бы молчала, и слава богу, потому что далеко не всё то, что мы знаем, нам бы хотелось знать. Собака моя была бы самой обычной беспородной псиной, и на некоторое время нашу семью заняло бы угадывание её предков по отдельным признаком. Бывают, знаете, такие беспородные собаки, у которых на смешной бородатой морде с овчарочьими ушами светятся умные и ясные глаза, такие любящие, что в них иногда и заглядывать страшно...

* * *

Если бы у меня была собака, осенью она бы приходила домой с грязными мокрыми лапами, на которых сосульками висела бы слипшаяся шерсть, и я бы вопила:

- Куда??? Куда ты пошла??? - и бросалась бы наперерез ей с тряпкой-полотенцем, а она бы, конечно, считала, что мы играем, и вырывала бы у меня тряпку зубами из рук, и трясла бы головой с наигранной враждебностью, так, чтобы длинные уши лупили её же по морде, а я бы вопила от смеха и ужаса, потому что брызги грязи летели бы во все стороны...

* * *

Если бы у меня была собака, она бы, конечно, всячески стремилась залезть на диван, но я бы бдила и пресекала бы эти поползновения в зародыше. В моё отсутствие она бы непременно это делала, и косвенные улики - уютные пролежни в диване, шерстинки и микроскопические остатки гречки - на это бы указывали, но я бы, конечно, ждала того момента, когда я всё-таки однажды застану её там. И вот как-нибудь днём, когда я останусь дома болеть, прилягу и надолго затихну, собака, убедившись, что она в безопасности, запрыгнула бы на диван и мирно бы там заснула, и тут бы я, удивившись тишине, бесшумно бы появилась, и увидела бы эту виноватую морду, и, завернувшись в плед, как древнегреческий ритор, я прочитала бы ей недлинную, но эмоциональную обвинительную речь, а она бы вздыхала, кивала бы повинной головой и смотрела бы на меня своими человеческими умными глазами. Из-за этих глаз её невозможно бы было толком отругать, а можно только обхватить морду с двух сторон, так, чтобы вся шерсть собралась складками и чтобы нормальная собака стала похожа на шарпея, и горестно сказать:

- Ах ты бессовестная, ужасная собака! Как тебе не стыдно!

А собака бы вместе со мной кивала бы головой и вздыхала...

* * *

Если бы у меня была собака, у нас бы с детьми был бы вечный спор, в чьей комнате она спит и вообще - чья это собака: каждый бы, конечно, про себя был бы уверен, что его. В беспородной собачьей душе с лихвой хватило бы места на нас всех, и она бы с одинаковой радостью обнималась бы с каждым из нас, и всем давала бы себя гладить и трепать, и охраняла бы на улице, и преданно лежала бы рядом, когда кто-то болеет, и каждому бы беззаветно пахла вкусной псиной, и никто бы никогда не признался вслух, что когда он её обнимает, он непременно вдыхает этот её родной и тёплый запах.

* * *

Если бы у меня собака, её бы время от времени надо было мыть. Конечно, мы бы обе с ней недолюбливали это мероприятие, готовились бы - каждая по-своему. Я бы надевала что-нибудь погрязнее, а собака бы пряталась под разными шкафами и диванами, куда она не может залезть даже теоретически, а я бы выманивала её оттуда руганью, лаской, шваброй и косточкой. Наше с ней купание напоминало бы битву титанов с богами. Так и вижу, как она бы растопыривала свои дрожащие мокрые лапы, чтобы зацепиться за края ванны, а я бы заталкивала её обратно, а она бы проявляла чудеса эквилибристики... В какой-то момент она бы понимала, что сопротивление бесполезно, и стояла бы под струями воды, как понурая овца, а я бы с остервенением её намыливала бы и говорила:

- Хорошая собака, молодец! Вот видишь - совсем не страшно!

После ванны она была бы жалкая и мокрая, но, поверив, что экзекуция окончена, встряхивалась бы, щедро обдавая брызгами стены, оживала бы и начинала носиться бы кругами по дому, чтобы согреться и высохнуть, а дети бы носились за ней, а я бы кричала, что это сумасшедший дом, и рыдала бы от смеха вместе с ними, глядя на чистую и пушистую нашу псину, на её повеселевшую морду, на весь этот невозможный кавардак...

* * *

Если бы у меня была собака, она бы ужасно нервничала, когда я купалась. Она бы металась взад-вперёд по берегу и в конце концов прыгала бы в воду за мной, а, подплывая, норовила бы меня "спасти", взгромоздившись на меня, то есть утопить, и когда я была бы вынуждена вместе с ней выйти на берег, она бы умиротворённо и гордо растягивалась бы сохнуть, считая свою миссию полностью выполненной....

* * *

Если бы у меня была собака, мы бы вели с ней долгие философские разговоры. Я бы, ковыряясь на кухне, рассказывала бы ей о своих сомнениях в работе, жаловалась бы на погоду, ругала бы вечно убогую картошку и делилась своими мыслями по поводу современной реформы образования. Собака бы меня слушала, деликатно бы прятала зевок и кивала бы в нужных местах, а я бы, тронутая таким вниманием, выдавала бы ей скромными порциями что-нибудь вкусное. Собака бы оживлялась от этого, а затем снова бы впадала в дремотное состояние от моего убаюкивающего голоса...

* * *

Если бы у меня была собака, с ней, естественно, нужно было бы гулять. Промозглыми мартовскими вечерами или беспросветными ноябрьскими утрами дома бы начинался вялый спор на тему того, кто сегодня; собака следила бы за ним с растущим волнением. Наконец я бы мрачно надевала на себя всё, что в доме есть тёплого и непромокаемого и, назвав её луковым горем и наказанием божьим, выставляла бы себя с ней на улицу. Там бы я, благодаря ей, постепенно открыла бы для себя прелесть ранних московских утр и поздних вечеров, когда дворы пусты и тихи, а воздух свеж и неподвижен. Мы бы быстро перезнакомились с окрестными собачниками, и я бы перестала пялиться в телефон на улице, с интересом обнаружила бы, что живу в одном из лучших уголков Москвы, и полюбила бы его ещё больше...

* * *

Если бы у меня была собака, ей пришлось бы ощутить на собственной шкуре все тяготы детской любви. Иногда, залюбленная до полусмерти, она приходила бы ко мне за помощью и кидала бы на меня укоризненный взгляд, и я бы трепала её за ухом, приговаривая утешительно:

- Терпи, брат собака, такая наша доля, - и точно бы знала, что за бесконечным смирением в её глазах светится тихое собачье счастье.

* * *

Если бы у меня была собака, я бы дрожала от ужаса перед клещами и отравителями. Я бы учила её ничего не трогать на улице, я бы гуляла с ней в наморднике, я рылась бы в её шерсти после прогулок, грозно рявкая на её попытки вырываться. Продавцы специальных профилактических ошейников и жидкостей на мне прекрасно бы заработали: моя собака получала бы в сезон полную порцию этого добра. Я бы слушала на собачьих площадках истории о догхантерах, смотрела бы, как она носится по траве, счастливая и беззаботная, и думала бы только об одном: как тебя уберечь, тебя, забывшую, какое страшное животное - человек, как не дать тебе никогда вспомнить об этом?

Когда-нибудь у меня непременно будет собака.

Всем моим предыдущим собакам, тем, кто любит собак, и чудесному фонду "Не просто собаки", который помогает найти дом приютским собакам и даёт им возможность делиться избытком любви с теми, кому это особенно нужно: учит их на собак-терапевтов.

snob.ru