Фотография Цвергшнауцера | Dreamstime.com
Название породы: | Цвергшнауцер |
Страна происхождения: | Германия |
Время зарождения породы: | 1888 год |
Тип: | пинчеры и шнауцеры |
Вес: | 4 - 8 кг |
Рост (высота в холке): | 30 - 35 см |
Продолжительность жизни: | 12 - 14 лет |
Классификация МКФ: Международная кинологическая федерация. | Группа 2, Секция 1, Номер 183 |
Цена щенков: | 320 - 550 $ |
Самые популярные клички: | список кличек для Цвергшнауцера |
Адаптивность Определение, означающее, насколько легко собака может приспосабливаться к изменениям в жизни. | |
Уровень линьки Уровень и частота выпадения волос у животного. | |
Уровень нежности Уровень и количество нежности и ласки, которую собака отдает взамен на внимание к себе. | |
Потребность в упражнениях Уровень дневной активности собаки. | |
Социальная потребность Необходимое количество контактов собаки с другими животными, а также людьми. | |
Квартирное соотношение Фактор, определяющий уровень шума и иных неудобств, которые собака может доставлять хозяевам в соотношении размера квартиры к размеру собаки. | |
Груминг Количество купаний, расчесываний, а также необходимое количество сеансов профессионального груминга, необходимого собаке. | |
Дружелюбность в незнакомой среде Особенности поведения собаки в обществе с незнакомыми людьми или в незнакомой обстановке. | |
Тенденция к лаю Склонность к лаю и его частоте и громкости. | |
Вопросы здоровья Потенциальный уровень состояния здоровья собаки. | |
Территориальность Склонность собаки к защите своего дома, двора или даже автомобиля хозяина. | |
Дружелюбность к котам Тенденция к терпимости к кошкам и пониженное проявление охотничьих инстинктов. | |
Интеллект Способность собаки к мышлению и решению возникающих трудностей (не стоит путать с обучаемостью!). | |
Воспитание и дрессировка Уровень сложности в обучении собаки выполнять определенные действия. | |
Дружелюбность к детям Фактор, определяющий насколько собака дружелюбна к детям, любит ли она с ними играть и терпеть некоторые детские шалости. | |
Игровая активность Понятие определяется самим его названием, и, как правило, встречается почти у всех собак. | |
Наблюдательность Способность собаки определить присутствие чужого на своей территории. | |
Дружелюбность к другим собакам Склонность собаки находить общий язык с другими своими сородичами. | |
Цвергшнауцер (миниатюрный шнауцер) – небольшая собака с «большим» сердцем. Она входит в ТОП-20 самых популярных пород США, Англии и Германии, а также является одной из популярнейших пород во многих других странах мира. Собачка невероятно преданна семье, поэтому требует к себе должного внимания.
Внешний вид цвергшнауцера несколько причудливый: он имеет длинную бороду и густые брови. Также отличается озорством и активностью. Часто эту породу считают уменьшенной копией ризеншнауцера, но все же это не так, ведь цвергшнауцер – самостоятельная, по-своему уникальная порода, которая уже давно заняло свое место среди тысяч собаководов по всему миру.
Эти собачки обожают быть в центре внимания. Они отлично ладят с детьми и с удовольствием проводят с ними время. Несмотря на свои небольшие размеры цвергшнауцеры достаточно смелые, поэтому нередко вступают в конфликт с более крупными сородичами, что часто приводит к печальным последствиям. Именно поэтому во время прогулок на улице следует держать питомца на поводке. В противном случае вы рискуете тем, что ваш любимец пуститься в погоню или затеет драку.
Размеры собаки делают из нее отличного городского питомца, но не стоит забывать об активности животного. Это обязывает хозяина обеспечивать своего домашнего любимца ежедневными физическими упражнениями. Как и все терьеры, цвергшнауцер должен много двигаться.
Животные этой породы хорошо приспосабливаются практически к любым условиям и любому климату, поэтом могут подойти любому: как фермеру, так и городскому жителю. Главное – достаточное внимание.
Цвергшнауцер очень часто становится на защиту своего хозяина и членов семьи. Эти собаки могут быть весьма подозрительными к незнакомцам, часто они воспринимают их как потенциальную угрозу. Вот почему цвергшнауцер сможет предупредить вас об опасности, но не стоит возлагать на него обязанности сторожа.
Миниатюрный шнауцер очень умен, его легко обучать. Собака активна и веселая, с ней вы никогда не будете скучать. При всех своих положительных качествах цвергшнауцер часто проявляет упрямство. В качестве проявления протеста или несогласия с хозяином питомец может игнорировать его, не реагировать на команды или даже превратиться спящим.
Не стоит позволять собаке делать что-то запрещенное. Позволив сделать это питомцу единожды, он будет повторять подобные действия постоянно. Ваша настойчивость – залог хорошего воспитания цвергшнауцера!
Будьте готовы к тому, что собака будет рыть ямы во дворе. Еще один сюрприз, который может преподнести цвергшнауцер – обезглавленные грызуны на пороге дома! Дело в том, что эти собаки обожают ловить мелких грызунов, при этом есть их они не очень любят.
Раньше большинство владельцев цвергшнауцеров прибегали к купированию ушей в косметических целях. Сегодня все больше и больше собаководов склоняются к мнению о нецелесообразности такого хирургического вмешательства. В отличие от купирования хвоста, которое производится с целью недопущения его травматизма в будущем, купирование ушей считается необоснованным. Несмотря на это, сегодня еще достаточно часто можно встретить цвергшнауцеров с купированными ушами. Это, как говорят, личное дело каждого.
Описывая цвергшнауцера в нескольких словах, о нем можно сказать следующее: это энергичная, умная, веселая, ласковая собака.
Картинки собак породы Цвергшнауцер | Dreamstime.com
Справедливости ради скажем, что достоверной информации о выведении этой породы нет, официальные документы об этом отсутствуют. На процесс разведения этой породы негативно сказались Первая и Вторая Мировые войны. В этот период некоторые породы собак практически исчезли.
Сегодня в моде цвергшнауцеры черного и серебристого окраса. Но еще несколько лет назад популярностью пользовались собаки разных размеров и окрасов: рыжего, черно-подпалого, желтого. Примечательно, что Американский клуб собаководов относит эту породу к терьерам и классифицирует как собаку рабочей группы.
Миниатюрный шнауцер полон жизни. Он обожает находиться в самой гуще семейных событий. Он любит обниматься, при этом иногда вспыльчив. Цвергшнауцер относится к терьерам, а это говорит о его упрямом, самоуверенном характере. Порой эта собака может злиться, но чаще она пытается быть в эпицентре всего происходящего. Собаки этой породы чрезвычайно умны, что делает обучение легким. Но определенное упрямство и способность к манипуляции может этот процесс несколько усложнить. Миниатюрный шнауцер не так агрессивен, как другие терьеры, но относится к злым собакам.
Регулярно проверяйте уши цвергшнауцера на наличие признаков загрязнения, раздражения и инфекций. Обрабатывать уши нужно специальным тампоном и раствором, назначенным ветеринаром. Никогда не используйте для этого ватный тампон!
Еженедельная чистка зубов предотвратит возникновение зубного камня, заболеваний десен и неприятного запаха изо рта. Когти обрезают по мере необходимости, как правило, это происходит раз в месяц.
Обучение должно происходить в спокойной, но настойчивой манере. Начинать дрессировку необходимо с раннего возраста. Занятия должны быть не продолжительными. Хорошо, если успехи питомца будут вознаграждаться лакомствами. Не забывайте, что упражнения необходимо подбирать разнообразные, чтобы они не надоедали питомцу.
После того, когда ваша собака освоит основные команды и правила поведения в быту, можно переходить к более сложным командам, в том числе и к подготовке к различным соревнованиям. Не забывайте, что правила обучения остаются неизменными – умеренная настойчивость и систематичность.
Цвергшнауцер относится к собакам-долгожителям. Его средняя продолжительность жизни составляет от 12 до 14 лет. К основным проблема со здоровьем относятся: аллергии, собачий нейрональный цероидный-липофусциноз, болезнь Кушинга, сахарный диабет, эпилепсия, врожденный идиопатический мегаэзофагус, геморрагический гастроэнтерит, миотонии, панкреатит, открытый артериальный проток, стеноз легочного ствола, эндокардиоз, сухой кератоконъюнктивит («сухой глаз»), вывих хрусталика, катаракта, прогрессирующая атрофия сетчатки, почечная дисплазия, дисплазия сетчатки, гиперлипидемия, меланома, дисплазия кожная, гистиоцитома, судороги, мочекаменная болезнь и крипторхизм (неопущение яичек).
dogcatfan.com
sobachiimir.ru
Многие известные ученые, философы, писатели любили и держали у себя дома собак. Знаменитости много писали о своих любимицах.
Благоговение - чувство, испытываемое человеком к Богу и собакой к человеку.
Амброз Бирс
В рай принимают не по заслугам, а по протекции, иначе вы остались бы за порогом, а впустили бы вашу собаку.
Марк Твен
Когда между собакой и кошкой возникает дружба, то это не иначе, как союз против повара.
Стефан Цвейг
Кошка полна тайны как зверь; собака проста и наивна как человек.
Карел Чапек
Лучшее, что есть у человека - это собака.
Туссен Никола Шарле
Собак любят за то, что они не хотят стать хозяевами.
Геннадий Малкин
Собака прыгает к вам на колени, потому что любит вас; кошка - потому что ей так теплее.
Альфред Норт Уайтхед Илья Ильф
Собаку грызут только блохи; а дурного человека - и собаки, и блохи, и совесть.
Рышард Подлевский
Величайшее удовольствие, получаемое от собаки, состоит в том, что человек вместе с собакой валяет дурака, а она не только не сердится, но и подыгрывает ему.
А С. Батлер
Собака составляет самое замечательное, совершенное и полезное из всех приобретений, какие когда-либо сделал человек.
Ж.Кювье
У нас еще нет слова, которое могло бы выразить одновременно самоотверженность, смелость и ум - все те великолепные качества, которыми обладает собака.
К.Г.Паустовский
Тот, кто говорит, что счастье не купишь, никогда не покупал щенка.
Уилфред П. Лямптон
Чем больше я узнаю людей, тем больше я люблю собак…
Мадам де Совинье
Собака – единственное существо на земле, которое любит вас больше, чем себя самого.
Josh Billings
Те, кто содержит животных, должны признать, что скорее они служат животным, чем животные им.
Мишель Монтень
Собака - не только друг человека, некоторым она еще и мать.
Дмитрий Пастернак-Таранушенко
У собак лишь один недостаток - они верят людям.
Элиан Дж. Финберт
Хорошему человеку бывает стыдно даже перед собакой.
Антон Павлович Чехов
Цифры не лгут. Посчитай, сколько людей тебя облаяло и сколько собак!
Пшекруй
Только человек, у которого есть собака, чувствует себя человеком.
Пшекруй
Не смотрите на своих собак как на людей, иначе они станут смотреть на вас как на собак.
Марта Скотт
Нет собаки - заведи друга.
Геннадий Малкин
Собак любят за то, что они не хотят стать хозяевами.
Геннадий Малкин
Собака так преданна, что даже не веришь в то, что человек заслуживает такой любви.
Илья Ильф
Собаке, чтобы она чувствовала себя человеком, нужен двор.
А.В. Иванов
Собаки тоже смеются, только они смеются хвостом.
Макс Истман
Все равно: человек заводит собаку, чтобы не было чувства одиночества. Собака, в самом деле не любит оставаться одна.
Друг собаки - это звучит гордо.
Если бы только люди могли любить как собаки, мир стал бы раем
Если вы приютите бродячую собаку, она вас никогда не укусит. В этом принципиальная разница между собакой и человеком.
Мы любим свою собаку и не хотим, чтобы она менялась к лучшему; а в людях, которых мы любим, нам многое хочется изменить.
Надин де Ротшильд
Купи собаку. Это единственный способ купить любовь за деньги.
Янина Ипохорская
Сострадание к животным так тесно связано с добротой характера, что можно с уверенностью утверждать: кто жесток с животными, тот не может быть добрым человеком.
А. Шопенгауэр
Собака обладает одним прекрасным душевным качеством – она помнит добро. Она охраняет дом своих благодетелей до самой смерти.
Анахарсис
Собака есть единственное животное, верность которого непоколебима.
Ж. Бюффон
Лучший доктор на свете – ветеринар, ведь он не может задать своему пациенту вопрос « На что жалуетесь»... Сам должен знать.
У. Родиссерс
Собака - существо, которое облаивает вошедшего гостя, тогда как человек - гостя ушедшего.
Магдалена Самозванец
Лучшее, что есть у человека, - это собака.
Туссен Никола Шарле
Быть может, когда нас называют собакой, это не такое уж большое оскорбление.
Джон Ричард Стивенс
Да, конечно, собака - образец верности. Но почему она должна служить нам примером? Ведь она верна человеку, а не другим собакам.
Карл Краус
Кость, брошенная собаке, не есть милосердие; милосердие - это кость, поделенная с собакой, когда ты голоден не меньше ее.
Джек Лондон
Собаки не краснеют: нет причин. Люди не от них происходят.
Фафик
Собака является лучшим утешителем потому, что не спрашивает, отчего у вас плохо.
Цель моей жизни - быть таким хорошим, каким считает меня моя собака.
Человек, укушенный собакой, склонен к бешенству, независимо от того, собака бешеная или нет.
Нет на свете лучше психотерапевта, чем щенок, облизывающий вашу щеку.
Правильно воспитанный человек может стать лучшим другом собаки.
Если вы не любите собак, вы не любите верность; вы не любите тех, кто верен вам, следовательно, вы не можете быть верным.
vkdc.ru
Grand Ch.RUS, Ch.RUS, Ch.CLUB, JCh.RUS, Ch.INT, Grand Ch.UKR, Ch.SWE, Ch.FIN, Ch.EST, Ch.LTU, Ch.BLR, Ch.ROM, Ch.SVN, Ch.UKR Fon's Feel Good Time × 14 RKF2268115 THKC E07112938 | |||||
Нет данных | Нет данных | Нет данных | |||
Нет данных | |||||
Нет данных | Нет данных | ||||
Нет данных | |||||
Нет данных | Нет данных | Нет данных | |||
Нет данных | |||||
Нет данных | Нет данных | ||||
Нет данных | |||||
Нет данных | Нет данных | Нет данных | |||
Нет данных | |||||
Нет данных | Нет данных | ||||
Нет данных | |||||
Нет данных | |||||
Нет данных | |||||
Нет данных | |||||
Нет данных |
spitz.su
Стефан Цвейг – австрийский писатель, автор новелл «24 часа из жизни женщины» и «Письмо незнакомки». У владельца текстильной фабрики в Вене Морица Цвейга в ноябре 1881 года родился наследник, которого назвали Стефаном. Воспитанием ребенка занималась мать по имени Ида Бреттауэр. Женщина происходила из семьи банкиров. Период детства практически не изучен биографами Стефана Цвейга.
Автор книг и стихотворений утверждал, что детских воспоминаний, которыми бы следовало поделиться, нет. Детские годы для Стефана прошли точно так же, как и для других детей, родившихся в семьях европейской интеллигенции. В 19-летнем возрасте парень получил диплом об окончании гимназии.
Портрет Стефана ЦвейгаПосле этого в биографии Цвейга наступил новый жизненный этап. Талантливый юноша оказался в Венском университете. Философия захватила Стефана, поэтому писатель через 4 года учебы получил докторскую степень.
В это же время молодое дарование создает сборник стихов, который назвал «Серебряные струны». Влияние на творчество Стефана Цвейга в этот период оказывал Гуго фон Гофмансталь и Райнер Мария Рильке. С поэтом Рильке у Стефана завязалась дружеская переписка. Мужчины обменивались собственными сочинениями и писали отзывы на работы.
Стефан Цвейг в молодостиУчеба в Венском университете подошла к концу, началось большое путешествие Стефана Цвейга. За 13 лет автор «Письма незнакомки» посетил Лондон и Париж, Италию и Испанию, США и Кубу, Индию и Индокитай, Панаму и Швейцарию. Постоянным местом жительства молодой поэт выбрал Зальцбург.
Окончив Венский университет, Цвейг отправился в Лондон и Париж (1905), затем путешествовал по Италии и Испании (1906), посетил Индию, Индокитай, США, Кубу, Панаму (1912). Последние годы Первой мировой войны жил в Швейцарии (1917—1918), а после войны поселился близ Зальцбурга.
После переезда в Зальцбург Стефан Цвейг сел за создание новеллы под названием «Письмо незнакомки». Эта работа произвела впечатление на читателей и критиков того времени. Автор рассказывает удивительную историю о незнакомке и писателе. Девушка отправила письмо, в котором поведала о всепоглощающей любви и перипетиях судьбы, пересечениях дорожек главных героев.
Первая встреча писателя и незнакомки произошла, когда девушке исполнилось 13 лет. Романист проживал по соседству. Вскоре случился переезд, из-за которого девочке-подростку приходилось страдать в гордом одиночестве, не видя любимого человека. Долгожданное возвращение в Вену позволило незнакомке вновь окунуться в романтический мир.
Писатель Стефан ЦвейгНеожиданно леди узнает о беременности, но об этом важном событии отцу ребенка неизвестно. Очередная встреча с возлюбленным произошла уже через 11 лет, но писатель так и не признал в женщине ту единственную, роман с которой длился три дня. Незнакомка решилась написать письмо единственному мужчине, о котором дама думала всю жизнь, уже после гибели ребенка. Проникновенная история, трогающая за душу самого черствого человека, легла в основу фильмов.
Цвейг обладает невероятным мастерством, которое раскрывается постепенно. Но пик карьеры пришелся на выход новелл «Амок», «Смятение чувств», «Мендель-букинист», «Шахматная новелла», «Звездные часы человечества», то есть на период с 1922 по 1941 годы. Что же в словах и предложениях автора такого, что тысячи людей в довоенные времена с удовольствием листали томики с произведениями Цвейга?
Все, без исключения, считали, что необычность сюжетов дают возможность размышлять, задумываться над происходящим, над тем, какой иногда бывает несправедливой судьба по отношению к простым людям. Стефан считал, что человеческое сердце невозможно защитить, но оно способно заставить идти на подвиги.
Книги Стефана ЦвейгаНовеллы Цвейга разительно отличались от работ современников. Долгие годы Стефан работал над собственной моделью произведения. За основу автор брал путешествия, которые становились то утомительными, то приключенческими, то опасными.
Происшествия с героями у Цвейга происходили не в дороге, а во время остановок. По мнению Стефана, для судьбоносного момента не нужны дни и месяцы, достаточно несколько минут или часов.
Писать романы Цвейг не любил, так как не понимал жанр и не был способен уместить в событие в пространственное повествование. Но среди работ писателя присутствуют книги, выполненные в этом стиле. Это «Нетерпение сердца» и «Угар преображения». Последний роман автор не закончил из-за гибели. Впервые это творение увидело свет в 1982 году, а перевели на русский язык только в 1985 году.
Книги Стефана ЦвейгаВремя от времени Стефан Цвейг предпочитал отдавать всего себя созданию биографий современников и исторических героев. Среди них Жозеф Фуше, Мария Стюарт, Фернан Магеллан, Эразм Роттердамский. Эти работы представляли интерес для литераторов, так как Цвейг для сюжета брал официальные бумаги, но иногда автору приходилось включать фантазию и психологическое мышление.
В работе под названием «Триумф и трагедия Эразма Роттердамского» писатель показал близкие своему «я» чувства и эмоции. Автору нравилась позиция Эразма о гражданине мира. Описываемый ученый предпочитал жить обычной жизнью. Мужчине оказались чужды высокие должности и другие привилегии. Роттердамскому не нравилась светская жизнь. Главной целью жизни ученого оказалась независимость.
Стефан Цвейг показал Эразма как порицателя невежд и фанатиков. Представитель эпохи Возрождения выступал противником разжигателей розни между людьми. Европа превратилась в кровавое побоище на фоне возрастающей межнациональной и межклассовой розни. Но Цвейг предпочел показать события с другой стороны.
Стефан Цвейг в военной формеВ концепции Стефана присутствовала идея, что Эразм ощущал внутреннюю трагедию из-за невозможности предотвратить происходящее. Цвейг поддерживал Роттердамского и верил, что первая мировая война - лишь недоразумение, которое никогда не повторится. Стефан с Анри Барбюсом и Роменом Ролланом пытались добиться этого, но спасти мир от войны друзьям не удалось. Во время создания книги об Эразме в доме писателя проходил обыск, за которым стояли немецкие власти.
О книге «Мария Стюарт», которая была написана в 1935 году, Стефан заявлял, как о романизированной биографии. Цвейг изучил многочисленные письма, написанные Марией Стюарт к английской королеве. Ненависть на расстоянии – так можно описать отношения двух коронованных особ.
Новелла «24 часа из жизни женщины» появилась в 1927 году. Через четыре года книгу экранизировал режиссер Роберт Ланд. Современные кинематографисты оценили новеллу и представили свой вариант. Новый фильм вышел на экраны в 2002 году.
Стефан ЦвейгСтефан Цвейг познакомился с русской литературой в гимназии. Писатель влюбился с первого взгляда в труды классиков. Главным достижением автор новелл и романов считает перевод сборника сочинений на русский язык.
Максим Горький считал Цвейга первоклассным художником, среди талантов которого присутствует дар мыслителя. Русский писатель заявлял, что Стефан может передать всю гамму переживаний обычного человека.
Впервые Цвейг посетил Советский Союз в 1928 году. Визит был связан с празднованием 100 лет со дня рождения Льва Толстого. В России Стефан познакомился с Владимиром Лидиным и Константином Фединым. Вскоре мнение Цвейга о Советском Союзе поменялось. Недовольство высказывал писатель Ромену Роллану. Автор новелл сравнивал растреляных ветеранов Революции с бешеными собаками. По мнению Стефана, такое обращение с людьми недопустимо.
Первой супругой Стефана Цвейга стала Фридерика Мария фон Винтерниц. Бракосочетание молодых людей состоялось в 1920 году.
Стефан Цвейг и его женаСпустя 18 лет брака Фридерика и Стефан оформили развод. Прошел год и в паспорте писателя появился новый штамп о заключении союза с секретаршей Шарлоттой Альтман.
Еще в 1934 году Цвейг вынужден уехать из Австрии из-за прихода ко власти Гитлера. Новый дом Стефан обустроил в Лондоне. Через 6 лет Цвейг с супругой отправились в Нью-Йорк. Надолго останавливаться в городе небоскребов писатель не планировал. Молодые люди поехали в Петрополис, что находится в пригороде Рио-де-Жанейро.
Стефан Цвейг в последние годы жизниЖизнь вдали родины и отсутствие мира во всем мире ввергали Стефан Цвейга в депрессию. Разочарование привело писателя к самоубийству. С женой автор новелл принял смертельную дозу лекарственных препаратов. Супругов нашли мертвыми. Они держались за руки.
Позже в доме, где смерть настигла Стефана Цвейга, организовали музей. А в Австрии к вековой годовщине появилась почтовая марка в честь писателя.
24smi.org
Стефан Цвейг (1881-1942)
Она подумала: «Эмигранты. Такие же, как мы с мужем... С мужем?» К горлу подступает комок. Не хватало еще разрыдаться тут — на незнакомой улице, посреди чужого города.
Прохожие уже совсем близко: теперь, несмотря на шум дождя, их разговор слышится все явственнее.
— ...Проклятая война, проклятый Гитлер!— То, что он напал на Россию, похоже, уберегло Англию от вторжения.
— Надолго ли?
У нее сжалось сердце. Она узнала их по голосам — давние знакомые, еще по Вене. Нельзя допустить, чтобы эти люди увидели ее такой растрепанной, промокшей до нитки. Начнутся вопросы... Поравнявшись с каким-то маленьким магазинчиком, она юркнула внутрь. Но по несчастной случайности венские знакомые поднялись на крыльцо того же магазина, явно решив переждать там дождь, внезапно превратившийся в ливень. Ситуация складывалась нелепейшая. Она стояла по одну сторону магазинной двери, те двое — по другую. Яснее ясного, было слышно каждое их слово. «А что, если им захочется войти внутрь?» — думала она.
— ...Ну и что дальше? Насколько нам хватит тех денег, которые дал Стефан? Когда они кончатся, что же, снова идти к нему на поклон? До каких пор?
— Что ты хочешь от меня услышать? Мы тут перебиваемся кое-как, а он? Еще бы, модный, знаменитый Стефан Цвейг... Его издают и переводят во множестве стран, до которых не дотянулся Гитлер. Впрочем, он всегда был везунчиком — сын миллионера, да и в браке — счастливее не бывает.
— Это-то тут при чем?
— Ни при чем. Важно другое. Он помогает — ну и спасибо. Покамест никому из нашей венской пишущей братии не отказал. Дождь вроде бы кончается, пойдем...
Дождь действительно поутих, но ненадолго. Когда она решила выйти из магазина, он зарядил с новой силой. Как ни странно, этот случайно подслушанный разговор отрезвил ее. Довольно мотаться по городу под проливным дождем! Она — Фридерика Цвейг, жена известнейшего писателя, и он действительно счастлив в браке. Больше того, у них обоих за плечами четверть века безмятежной супружеской жизни. Этого забывать нельзя. Хватит глупостей. Нужно немедленно найти такси, ее познаний в английском хватит, чтобы внятно назвать адрес. Она огляделась. Боже! Какая-то унылая окраина, бесконечная узкая улица, страшные, закопченные дома. Похоже, такси сюда не заглядывают... Неожиданно за спиной раздался звонкий девичий смех, а следом мужской голос негромко затянул куплет песни, которую распевал весь Лондон:
«Далеко до Типперери, Далеко. Расставаться с милой Мэри Нелегко»...Они шли под дождем, не выбирая дороги, и улыбались друг другу. Девушка — темноволосая, невероятно молоденькая — не сводила со своего спутника счастливых сияющих глаз. А тот, тоже почти мальчишка, в солдатской форме, с рукой на перевязи снова и снова начинал петь о том, как долог путь до Типперери. Она спросила их о такси, и оба что-то затараторили по-английски. Когда убедились, что их не понимают, кое-как, чаще жестами, объяснили, что такси в эти края не ездят, а вот если мэм пойдет следом за ними...
Наверное, и она когда-то смотрела на Стефана такими же сияющими глазами, как эта темноволосая девчушка на своего солдата. Только ей никак не больше шестнадцати, а Фридерике Цвейг было двадцать... Нет, двадцать два. И фамилия у нее была другая, когда все началось.
А началось все с улыбки.
Она сидела в маленьком венском кафе, и ей улыбнулся, дерзко и нежно, стройный, щегольски одетый незнакомец с ровно подстриженными усиками, в модном пенсне.
Фредерика фон Винтерниц с детьми, 1912
И она, Фредерика Мария, урожденная Бургер, жена добропорядочного кайзеровского чиновника фон Винтерница, примерная мать двух дочерей, серьезная дама, пробующая себя в литературе, вдруг поняла смысл странного выражения «томление сердца».
Скорее всего, они не должны были познакомиться. Где? Как? У сына богатого венского буржуа и дамы из круга служилой аристократии не было точек соприкосновения. Вернее, не было бы, не будь они оба страстно увлечены литературой.
Потом был июнь 1912 года. Подруга подарила Фредерике фон Винтерниц томик стихов Верхарна в переводе Стефана Цвейга. Это случилось в литературном кафе «Ридгоф». Дамы скромно сидели в углу, а в центре расположились двое щеголей, один из них все время поглядывал на Фредерику. Она узнала его улыбку и покраснела. Подруга сказала: «Смотри-ка, вон наш переводчик!»
Фредерика Мария Цвейг (1882-1971)Через день Стефан Цвейг получил письмо, подписанное ФМФФ. Оно начиналось так:
«Дорогой господин Цвейг! Надо ли объяснять, почему я с такой легкостью решаюсь сделать то, что люди считают неприличным... Вчера в кафе мы с вами сидели недалеко друг от друга. Передо мной на столе лежал томик стихов Верхарна в вашем переводе. До этого я читала одну вашу новеллу и сонеты. Их звуки до сих пор преследуют меня... Я не прошу вас отвечать, а если все же появится желание, напишите до востребования...»Ни отправительница, ни адресат не предполагали, что эхо этого послания прозвучит через годы в одной из лучших новелл Цвейга «Письмо незнакомки».
Она отправила письмо, ни на что не рассчитывая: ее жизнь была безрадостна, а мир, который описывал Цвейг, великолепен, и ей хотелось хоть как-то прикоснуться к нему. Завязалась вежливая, ни к чему не обязывавшая переписка.
...Дождь то переходил в ливень, то снова затихал, словно для того, чтобы собраться с силами, а потом обрушиться на Лондон сплошным водяным потоком. Фредерика уже давно перестала это замечать — она шла и шла за влюбленной парой, так глубоко погрузившись в свои размышления, что несколько раз чуть было не потеряла провожатых из виду. Казалось, если сейчас она вспомнит что-то самое важное из их со Стефаном прошлого, в настоящем не будет того, что произошло. Оно исчезнет, испарится, забудется, как ночной кошмар. Так что же было дальше?
Стефан и Фредерика в 1922 и 1935 годах
Не вдруг и не сразу они стали звонить друг другу. Наконец Цвейг лично познакомился с молодой дамой. Позднее Фредерика поняла — Стефан уже тогда был готов влюбиться и влюбился бы, если бы не боялся потерять свою драгоценную свободу. И она, с большим трудом избавившись от любви к своему статному, пригожему, но направо и налево изменявшему ей мужу, а затем и от супружества, чувствовала то же самое. Этому нисколько не помешало то, что вскоре они с Цвейгом проснулись в одной постели.
Он осторожно, обиняками давал ей понять: не следует придавать слишком большого значения случившемуся. Есть любовь телесная — и есть духовная. Вторая намного выше первой. С ней — второй — все обстоит очень сложно. Она такая хрупкая...
За всем этим Фредерика услышала другое: он рожден для того, чтобы быть слугой своего дара, а не погрязнуть в семейной пошлости — ссорах, приступах ревности. Она не то чтобы соглашалась, но и не спорила. Фредерика помалкивала, давая Цвейгу возможность расценивать ее молчание как угодно.
Мысли Фредерики прервал влюбленный солдатик, вдруг во всю глотку гаркнувший: «Эй, такси!»
...Дома она сразу прошла в свою комнату. Заперла дверь, опустилась в кресло, сжала ладонями виски. Нужно взять себя в руки. Она справится с этим, как всегда справлялась со всем, что вставало у нее на пути.
В сущности, что сегодня произошло? Она, жена Стефана Цвейга, всемирно известного писателя, и сама автор нескольких повестей и романов, пользовавшихся успехом в Австрии, застала своего мужа с секретаршей... Пошлая, недостойная Стефана история! О нет, только не опускаться до сцен дурного тона со слезами и упреками. Она будет вести себя достойно.
Под дверь подсунули письмо. Оно начиналось с обращения: «Высокочтимая госпожа Цвейг!»
Далее секретарша умоляла простить ее, не придавать значения несчастной, нелепой случайности.
Фредерика представила, как выглядит грешница. О господи! Ну, разумеется, то, что произошло, случайность. Ведь она сама к пятидесяти годам сохранила и великолепную фигуру, и стать. Да и лицо, слава богу, не утратило былой миловидности.
А эта Шарлотта... Что у нее есть, кроме умения лихо печатать на машинке? И подумать только, ведь она сама — «высокочтимая госпожа Цвейг» — привела это создание в дом, когда мужу срочно понадобилась секретарша!
Так в их жизни появилась Шарлотта Альтманн — худая, сутулая, с лицом какого-то нездорового цвета. Второго такого жалкого существа, пожалуй, и не сыщешь. Перед Фредерикой предстала самая несчастная девушка из всех, искавших работу при помощи комитета по делам беженцев. Она выбрала ее из десятков других, чтобы сделать доброе дело.
Шарлотта Элизабет АльтманМолчаливая Шарлотта — Лотта, как стали называть ее супруги Цвейг, оказалась отличной секретаршей, а то, что эта робкая дурнушка с первого дня пребывания в их доме смотрела на Стефана влюбленными глазами, Фредерику нисколько не волновало. Не она первая, не она последняя.
И вот случилось то, что случилось...
Фредерика встала и прошлась по комнате. Спокойствие и выдержка. И еще раз выдержка и спокойствие. То, что произошло, не трагедия, даже не драма, а не более чем скверный анекдот. И все же... Выходит, я недооценила эту фрейлейн, эту серую мышь. Но Стефан... Уму непостижимо.
Стефан, которому за пятьдесят, который за время их двадцатилетнего брака ни разу не взглянул на другую женщину... Что это? Может быть, последствия депрессии, обрушившейся на него, когда в Австрию вошли нацисты и им пришлось бежать, оставив свой дом?
А ведь он был перед ней виноват, и это случилось еще до того, как они поженились...
Та давняя история припомнилась весьма кстати. Тогда Фредерика повела себя единственно правильным образом. Что ж, выдержки ей хватит и на этот раз...
Все началось с того, что Стефан, устав от неопределенности их отношений, сбежал в Париж. Там и появилась ослепительная красавица, модистка Марселла.
Он незамедлительно сообщил обо всем Фредерике. Написал подробно и обстоятельно, как пишут другу. Фредерика и ответила ему как добрый старый друг. Поздравила с тем, что Париж встретил его таким прекрасным сюрпризом... Ну, и прочее в том же роде.
Чего стоило ей это письмо, знала только она одна. Но, будучи женщиной умной, Фредерика догадалась сразу: Стефан затеял с ней игру. Жестокую, изысканную любовную игру, подобную тем, о которых не раз рассказывал в своих новеллах.
Он все писал и писал ей о своей модистке и явно ждал, что она предъявит права на его свободу. Однако ничего подобного не произошло. Фридерика условия игры приняла, но повернула ее по-своему — и выиграла. Ее письма оставались такими спокойными, такими дружескими, что Стефан испугался: а вдруг он потеряет Фредерику? Вдруг он ее уже потерял?
В очередном послании Стефан предложил ей руку и сердце...
«Я справлюсь с этим, если буду вести себя так же», — думала Фредерика. И тут у нее мелькнула мысль, от которой она досадливо поморщилась. Ей скоро пятьдесят, а Лотте — двадцать шесть. Она моложе Стефана ни много ни мало на целых двадцать восемь лет...
Поздним вечером к ней постучался Стефан. Он долго просил прощения, уверял, что эта девушка для него ничего не значит. Она ждала, что муж попросит срочно подыскать ему другую секретаршу, но этого так и не услышала. Ни в тот день, ни на следующий, ни через неделю, ни через месяц...
Все шло по раз и навсегда заведенному распорядку. Ровно к девяти аккуратнейшая фрейлейн Альтманн являлась в квартиру Цвейгов. И сквозь закрытые двери кабинета Фредерика слышала, как Стефан час за часом диктовал ей страницу за страницей. Проклятая машинка все стучала и стучала.
Время шло. Ничего не менялось. Пока однажды за обедом Фредерика не поймала на себе взгляд бессловесной фрейлейн. Ненавидящий и, главное, торжествующий взгляд.
После обеда она отправилась в комитет по делам беженцев, а вечером заговорила с мужем о новой секретарше. Стефан прятал глаза:
— Полно, Фредерика. Лотта великолепно работает, не вижу причин отказываться от ее услуг. Будь великодушна, девушка так молода, так беспомощна. Чужая страна, чужой город. Где она найдет работу?
— Я уже нашла ей работу, пусть это тебя не беспокоит.
Он помолчал, а потом сказал, как отрезал: «Лотта остается». И вышел из комнаты.
Три следующих года он спал с женой и украдкой проводил время с Лоттой. Три года они вместе обедали и старательно поддерживали за столом ничего не значивший разговор о капризной английской погоде. Фредерике было невмоготу, но она понимала: остается только одно — ждать. И дождалась.
Однажды, вернувшись домой к обеду, она увидела на полу в столовой осколки разбитой вазы. Окно, несмотря на позднюю осень, было открыто настежь. Растерянный Стефан поспешно захлопнул створку и бросился ей навстречу. Под ногами захрустели осколки фарфора.
— Фредерика, дорогая, горничная сейчас все приберет. Понимаешь, Лотта устроила сцену, разбила вазу. Впрочем, это пустяки. Она пыталась выброситься из окна. Фредерика, так дольше продолжаться не может.
— Естественно. Я завтра же подыщу тебе другую секретаршу.
— Ты не поняла. Я прошу у тебя развода.
Она молча вышла из комнаты, Стефан бросился следом и все говорил, говорил не переставая. Погрузиться в этот поток слов она не могла — слишком больно... А потом наконец поняла главное: все это началось давным-давно, когда никакой Лотты не было и в помине.
...У них со Стефаном был дом в Зальцбурге. Там они прожили двадцать пять счастливых лет. И вот как-то вечером, когда оба написали все, что было намечено утром, и отправились побродить по узким улочкам старинного городка, им навстречу попался старик. Он медленно шел, тяжело опираясь на палку, под руку его бережно поддерживала молоденькая девушка. Она старалась приноровиться к неуверенным шагам старика и все повторяла: «Осторожнее, дедушка, не споткнись, дедушка».
Фридерике со своими дочерьми Аликс и Жужей вместе со Стефаном в саду своего дома в Зальцбурге
Стефана передернуло. Позже он сказал Фрeдерике: " До чего же отвратительна старость! Не хотел бы я дожить до нее. А впрочем, если бы рядом с этой развалиной была не внучка, а просто молоденькая женщина. Кто знает. Помнишь библейского царя Давида? «...Сотовый мед каплет из уст твоих, невеста; мед и молоко под языком твоим, и благоухание одежды твоей подобно благоуханию Ливана!»
— Ты шутишь, — вымолвила Фрeдерика.
— Как знать. Рецепт вечной молодости остается одним на все времена. Старый человек может ее позаимствовать только у влюбленной в него молодой женщины.
Воспоминание мелькнуло и исчезло. Теперь Фрeдерика начала вслушиваться в то, что говорил Стефан:
— ...А еще я прошу тебя оставить себе мою фамилию. Пусть это станет последней связывающей нас ниточкой.
— Значит, на свете будут две фрау Цвейг?
— Да пойми же, Лотта для меня как подарок судьбы, как надежда на чудо...
— Хорошо, я сделаю все, как ты хочешь. Пусть адвокат подготовит необходимые бумаги. Я подпишу.
Двумя неделями позже на Фрeдерику обрушилось еще одно испытание.
Казалось, все кончено. Шарлотта и Стефан готовились к отъезду, а Фрeдерика на это время перебралась к одной из своих приятельниц. Та была женщиной деликатной и не задавала лишних вопросов.
Стефан разыскал бывшую жену.
— Фридерика, одевайся, едем.
— Куда? Кажется, я все сделала, как ты хотел.
— Мы немедленно едем к адвокату и аннулируем развод. Я не могу без тебя. То, что я затеял, — безумие, наваждение, бред.
— Фрейлейн Альтманн знает о твоем решении?
— Нет, слава богу. Она уехала по делам, вернется к вечеру.
— Вот как...
— Ну да, уверен, она закатит мне ужасную сцену. Ничего, переживу. Едем!
Адвоката не оказалось на месте. Уехал в отпуск. Фрeдерика никогда не видела Стефана таким растерянным.
— Что же ты теперь намерен делать?
— Не знаю, право, не знаю... Лотта, наверное, скоро вернется. Я позвоню тебе... Или напишу.
— Знаешь, Стефан, если бы адвокат оказался на месте, это в конечном счете ничего не изменило бы.
Фрeдерика была права.
Стефан и Шарлотта
Она обосновалась с дочерьми в Соединенных Штатах, Цвейг с молодой женой эмигрировал в США, потом в Бразилию — они поселились в маленьком курортном городке Петрополисе. Стефан, как в былые времена, часто писал Фридерике. Характер писем, разумеется, был совсем иной, чем в прошлом. Теперь ему интересны все мелочи, все подробности ее жизни, в случае необходимости он готов прийти на помощь.
О себе он писал скупо: «Читаю, работаю, гуляю с маленьким псом. Жизнь здесь достаточно комфортна, люди дружелюбны. Перед домом на лужайке пасутся маленькие ослики...»
И вдруг в одном из писем фраза: «Судьбу не обмануть, царя Давида из меня не вышло. Кончено — я больше не любовник». А в следующем письме — как признание, как мольба о прощении: «Все мои мысли с тобой».
Далеко внизу под окнами квартиры Фридерики Цвейг шумел пыльный чужой Нью-Йорк. Было раннее утро, на столе перед ней стояла чашка остывшего кофе, лежал лист бумаги с обращением: «Дорогой Стефан!» Решение принято. Дело за немногим: написать важное, очень трудное письмо. Ни в коем случае не выражать сочувствия. Стефан — гордый человек, сочувствия он не примет. Не упоминать о том, как ей пусто и одиноко без него. Это может уронить ее в его глазах. Не писать напрямую, что, поскольку его молодая супруга не сумела вернуть ему молодость, то... Нет, это не великодушно! Начать следует совсем с другого. С того, что в этой проклятой войне наметились перемены к лучшему, что после того, как русские нанесли Германии такое сокрушительное поражение в городе на Волге, можно надеяться... О, Господи, опять не то — от Волги до Зальцбурга дорога такая длинная...
Фридерика по давней привычке сжала ладонями виски. Ну как, какими словами написать, что ему следует вернуться к ней, что старость совсем не так страшна, если это старость вдвоем.
Они могли бы поселиться... Не все ли равно где, лишь бы вместе. Какая, в конце концов, разница, будет это в Буэнос-Айресе, Лондоне или Мехико?
...Дочь вошла в комнату без стука, что у них вообще-то было не принято. Сказала: «Мама, смотри... Вот.» И положила на стол газету. На первой полосе аршинный заголовок «Самоубийство Стефана Цвейга». И дальше:
«...Шестидесятилетний писатель и его молодая жена вместе уходят из жизни... Великий человек не может вынести варварства эпохи, та, что его любила, не желает оставаться одна...»Несколько дней Фрeдерика не выходила из дома. Груда газет, которые приносила ей дочь, все росла и росла. Трагедия попала в заголовки едва ли не всех крупных изданий в мире. В 1942 году редакторам хватало новостей, но это событие на время потеснило и сражения в России, и известия из Северной Африки. Теперь благодаря газетам она могла представить себе, как это было.
Фрeдерика закрывала глаза и видела аккуратно прибранную комнату, стол с конвертами, на них наклеены марки. В конвертах последние письма друзьям, среди них и послание ей. Она получит его через несколько дней. Письмо губернатору штата Рио-де-Жанейро с благодарностью за гостеприимство. Конверт с надписью «Распоряжения относительно моей собаки». А в постели они оба — аккуратно одетые, накрытые пледом.
Газеты сообщали, что супруги Цвейг приняли большую дозу снотворного.
На столе перед Фрeдерикой по-прежнему лежал забытый лист бумаги — ненаписанное, ненужное теперь письмо с одной-единственной фразой: «Дорогой Стефан!»
А «Дорогому Стефану», судя по газетам, Бразилия готовила торжественные похороны. В своей книге «Бразилия — страна будущего» Цвейг написал о ней много хорошего, и в последний путь его провожали десятки тысяч благодарных, жадных до сенсаций жителей Рио-де-Жанейро. На следующее после похорон утро газеты опубликовали фоторепортажи с траурной церемонии. Не промолчал никто — уж очень интригующей была тема.
...Вошла дочь. Принесла свежесваренный кофе. Фрeдерика думала о своем: даже подписывая бумаги о разводе, она в глубине души на что-то надеялась. А потом эти последние два письма... Теперь он ушел навсегда. И в далеком Рио-де-Жанейро на кладбище рядом две плиты — бессловесная дурнушка не пожелала отпустить ее мужа и навсегда заняла место, которое по праву принадлежало ей, Фрeдерике.
Что ж, Стефан был мастером красивых мелодраматических развязок, и эта, в конце концов, не хуже прочих. Знаменитый писатель оставляет земную юдоль на гребне славы и уходит, как Ромео, вместе с юной возлюбленной... О Господи, зачем все это
Фрeдерика Цвейг прожила долгую жизнь: ей удалось увидеть, как состарились дети и выросли внуки. Окружающие считали ее счастливым человеком. И только самые близкие люди догадывались, что по-настоящему ее жизнь, полная томления жизнь сердца закончилась в 1942 году, когда она узнала о самоубийстве Стефана Цвейга.
Из: kykolnik.livejournalwww.izbrannoe.com
— ...Проклятая война, проклятый Гитлер!
— То, что он напал на Россию, похоже, уберегло Англию от вторжения.
— Надолго ли?
У нее сжалось сердце. Она узнала их по голосам — давние знакомые, еще по Вене. Нельзя допустить, чтобы эти люди увидели ее такой растрепанной, промокшей до нитки. Начнутся вопросы... Поравнявшись с каким-то маленьким магазинчиком, она юркнула внутрь. Но по несчастной случайности венские знакомые поднялись на крыльцо того же магазина, явно решив переждать там дождь, внезапно превратившийся в ливень. Ситуация складывалась нелепейшая. Она стояла по одну сторону магазинной двери, те двое — по другую. Яснее ясного, было слышно каждое их слово. «А что, если им захочется войти внутрь?» — думала она.
— ...Ну и что дальше? Насколько нам хватит тех денег, которые дал Стефан? Когда они кончатся, что же, снова идти к нему на поклон? До каких пор?— Что ты хочешь от меня услышать? Мы тут перебиваемся кое-как, а он? Еще бы, модный, знаменитый Стефан Цвейг... Его издают и переводят во множестве стран, до которых не дотянулся Гитлер. Впрочем, он всегда был везунчиком — сынмиллионера, да и в браке — счастливее не бывает.
— Это-то тут при чем?
— Ни при чем. Важно другое. Он помогает — ну и спасибо. Покамест никому из нашей венской пишущей братии не отказал. Дождь вроде бы кончается, пойдем...
Дождь действительно поутих, но ненадолго. Когда она решила выйти из магазина, он зарядил с новой силой. Как ни странно, этот случайно подслушанный разговор отрезвил ее. Довольно мотаться по городу под проливным дождем! Она — Фридерика Цвейг, жена известнейшего писателя, и он действительно счастлив в браке. Больше того, у них обоих за плечами четверть века безмятежной супружеской жизни. Этого забывать нельзя. Хватит глупостей. Нужно немедленно найтитакси, ее познаний в английскомхватит, чтобы внятно назвать адрес. Она огляделась. Боже! Какая-то унылая окраина, бесконечная узкая улица, страшные, закопченные дома. Похоже, такси сюда не заглядывают... Неожиданно за спиной раздался звонкий девичий смех, а следом мужской голос негромко затянул куплет песни, которую распевал весь Лондон:
«Далеко до Типперери,Далеко.Расставаться с милой МэриНелегко» ...Они шли под дождем, не выбирая дороги, и улыбались друг другу. Девушка — темноволосая, невероятно молоденькая — не сводила со своего спутника счастливых сияющих глаз. А тот, тоже почти мальчишка, в солдатской форме, с рукой на перевязи снова и снова начинал петь о том, как долог путь до Типперери. Она спросила их о такси, и оба что-то затараторили по-английски. Когда убедились, что их не понимают, кое-как, чаще жестами, объяснили, что такси в эти края не ездят, а вот если мэм пойдет следом за ними...Наверное, и она когда-то смотрела на Стефана такими же сияющими глазами, как эта темноволосая девчушка на своего солдата. Только ей никак не больше шестнадцати, а Фридерике Цвейг было двадцать... Нет, двадцать два. И фамилия у нее была другая, когда все началось.А началось все с улыбки.Она сидела в маленьком венском кафе, и ей улыбнулся, дерзко и нежно, стройный, щегольски одетый незнакомец с ровно подстриженными усиками, в модном пенсне.
Фредерика фон Винтерниц с детьми 1912
И она, Фредерика Мария, урожденная Бургер, жена добропорядочного кайзеровского чиновника фон Винтерница, примерная мать двух дочерей, серьезная дама, пробующая себя в литературе, вдруг поняла смысл странного выражения «томление сердца».Скорее всего, они не должны были познакомиться. Где? Как? У сына богатого венского буржуа и дамы из круга служилой аристократии не было точек соприкосновения. Вернее, не было бы, не будь они оба страстно увлечены литературой.Потом был июнь 1912 года. Подруга подарила Фредерике фон Винтерниц томик стихов Верхарна в переводе Стефана Цвейга. Это случилось в литературном кафе «Ридгоф». Дамы скромно сидели в углу, а в центре расположились двое щеголей, один из них все время поглядывал на Фредерику. Она узнала его улыбку и покраснела. Подруга сказала: «Смотри-ка, вон наш переводчик!»
Friderike Maria Zweig (1882-1971) Через день Стефан Цвейг получил письмо, подписанное ФМФФ. Оно начиналось так:«Дорогой господин Цвейг! Надо ли объяснять, почему я с такой легкостью решаюсь сделать то, что люди считают неприличным... Вчера в кафе мы с вами сидели недалеко друг от друга. Передо мной на столе лежал томик стихов Верхарна в вашем переводе. До этого я читала одну вашу новеллу и сонеты. Их звуки до сих пор преследуют меня...Я не прошу вас отвечать, а если все же появится желание, напишите до востребования...»Ни отправительница, ни адресат не предполагали, что эхо этого послания прозвучит через годы в одной из лучших новелл Цвейга «Письмо незнакомки».Она отправила письмо, ни на что не рассчитывая: ее жизнь была безрадостна, а мир, который описывал Цвейг, великолепен, и ей хотелось хоть как-то прикоснуться к нему. Завязалась вежливая, ни к чему не обязывавшая переписка...Дождь то переходил в ливень, то снова затихал, словно для того, чтобы собраться с силами, а потом обрушиться на Лондон сплошным водяным потоком. Фредерика уже давно перестала это замечать - она шла и шла за влюбленной парой, так глубоко погрузившись в свои размышления, что несколько раз чуть было не потеряла провожатых из виду. Казалось, если сейчас она вспомнит что-то самое важное из их со Стефаном прошлого, в настоящем не будет того, что произошло. Оно исчезнет, испарится, забудется, как ночной кошмар. Так что же было дальше? Стефан и Фредерика в 1922 и 1935 Не вдруг и не сразу они стали звонить друг другу. Наконец Цвейг лично познакомился с молодой дамой. Позднее Фредерика поняла - Стефан уже тогда был готов влюбиться и влюбился бы, если бы не боялся потерять свою драгоценную свободу. И она, с большим трудом избавившись от любви к своему статному, пригожему, но направо и налево изменявшему ей мужу, а затем и от супружества, чувствовала то же самое. Этому нисколько не помешало то, что вскоре они с Цвейгом проснулись в одной постели.Он осторожно, обиняками давал ей понять: не следует придавать слишком большого значения случившемуся. Есть любовь телесная - и есть духовная. Вторая намного выше первой. С ней - второй - все обстоит очень сложно. Она такая хрупкая...За всем этим Фредерика услышала другое: он рожден для того, чтобы быть слугой своего дара, а не погрязнуть в семейной пошлости - ссорах, приступах ревности. Она не то чтобы соглашалась, но и не спорила. Фредерика помалкивала, давая Цвейгу возможность расценивать ее молчание как угодно. Стефан и Фредерика Мысли Фредерики прервал влюбленный солдатик, вдруг во всю глотку гаркнувший: «Эй, такси!»..Дома она сразу прошла в свою комнату. Заперла дверь, опустилась в кресло, сжала ладонями виски. Нужно взять себя в руки. Она справится с этим, как всегда справлялась со всем, что вставало у нее на пути.В сущности, что сегодня произошло? Она, жена Стефана Цвейга, всемирно известного писателя, и сама автор нескольких повестей и романов, пользовавшихся успехом в Австрии, застала своего мужа с секретаршей... Пошлая, недостойная Стефана история! О нет, только не опускаться до сцен дурного тона со слезами и упреками. Она будет вести себя достойно.
Под дверь подсунули письмо. Оно начиналось с обращения: «Высокочтимая госпожа Цвейг!»
Далее секретарша умоляла простить ее, не придавать значения несчастной, нелепой случайности.
Фредерика представила, как выглядит грешница. О господи! Ну, разумеется, то, что произошло, случайность. Ведь она сама к пятидесяти годам сохранила и великолепную фигуру, и стать. Да и лицо, слава богу, не утратило былой миловидности.
А эта Шарлотта... Что у нее есть, кроме умения лихо печатать на машинке? И подумать только, ведь она сама - «высокочтимая госпожа Цвейг» - привела это создание в дом, когда мужу срочно понадобилась секретарша!
Так в их жизни появилась Шарлотта Альтманн - худая, сутулая, с лицом какого-то нездорового цвета. Второго такого жалкого существа, пожалуй, и не сыщешь. Перед Фредерикой предстала самая несчастная девушка из всех, искавших работу при помощи комитета по делам беженцев. Она выбрала ее из десятков других, чтобы сделать доброе дело.
Шарлотта Элизабет Альтман
Молчаливая Шарлотта - Лотта, как стали называть ее супруги Цвейг, оказалась отличной секретаршей, а то, что эта робкая дурнушка с первого дня пребывания в их доме смотрела на Стефана влюбленными глазами, Фредерику нисколько не волновало. Не она первая, не она последняя.И вот случилось то, что случилось...Фредерика встала и прошлась по комнате. Спокойствие и выдержка. И еще раз выдержка и спокойствие. То, что произошло, не трагедия, даже не драма, а не более чем скверный анекдот. И все же... Выходит, я недооценила эту фрейлейн, эту серую мышь. Но Стефан... Уму непостижимо.Стефан, которому за пятьдесят, который за время их двадцатилетнего брака ни разу не взглянул на другую женщину... Что это? Может быть, последствия депрессии, обрушившейся на него, когда в Австрию вошли нацисты и им пришлось бежать, оставив свой дом?А ведь он был перед ней виноват, и это случилось еще до того, как они поженились...Та давняя история припомнилась весьма кстати. Тогда Фредерика повела себя единственно правильным образом. Что ж, выдержки ей хватит и на этот раз...Все началось с того, что Стефан, устав от неопределенности их отношений, сбежал в Париж. Там и появилась ослепительная красавица, модистка Марселла.Он незамедлительно сообщил обо всем Фредерике. Написал подробно и обстоятельно, как пишут другу. Фредерика и ответила ему как добрый старый друг. Поздравила с тем, что Париж встретил его таким прекрасным сюрпризом... Ну, и прочее в том же роде.Чего стоило ей это письмо, знала только она одна. Но, будучи женщиной умной, Фредерика догадалась сразу: Стефан затеял с ней игру. Жестокую, изысканную любовную игру, подобную тем, о которых не раз рассказывал в своих новеллах.Он все писал и писал ей о своей модистке и явно ждал, что она предъявит права на его свободу. Однако ничего подобного не произошло. Фридерика условия игры приняла, но повернула ее по-своему - и выиграла. Ее письма оставались такими спокойными, такими дружескими, что Стефан испугался: а вдруг он потеряет Фредерику? Вдруг он ее уже потерял?В очередном послании Стефан предложил ей руку и сердце...«Я справлюсь с этим, если буду вести себя так же», - думала Фредерика. И тут у нее мелькнула мысль, от которой она досадливо поморщилась. Ей скоро пятьдесят, а Лотте - двадцать шесть. Она моложе Стефана ни много ни мало на целых двадцать восемь лет...Поздним вечером к ней постучался Стефан. Он долго просил прощения, уверял, что эта девушка для него ничего не значит. Она ждала, что муж попросит срочно подыскать ему другую секретаршу, но этого так и не услышала. Ни в тот день, ни на следующий, ни через неделю, ни через месяц...Все шло по раз и навсегда заведенному распорядку. Ровно к девяти аккуратнейшая фрейлейн Альтманн являлась в квартиру Цвейгов. И сквозь закрытые двери кабинета Фредерика слышала, как Стефан час за часом диктовал ей страницу за страницей. Проклятая машинка все стучала и стучала. Время шло. Ничего не менялось. Пока однажды за обедом Фредерика не поймала на себе взгляд бессловесной фрейлейн. Ненавидящий и, главное, торжествующий взгляд.После обеда она отправилась в комитет по делам беженцев, а вечером заговорила с мужем о новой секретарше. Стефан прятал глаза:- Полно, Фредерика. Лотта великолепно работает, не вижу причин отказываться от ее услуг. Будь великодушна, девушка так молода, так беспомощна. Чужая страна, чужой город. Где она найдет работу?- Я уже нашла ей работу, пусть это тебя не беспокоит.Он помолчал, а потом сказал, как отрезал: «Лотта остается». И вышел из комнаты.Три следующих года он спал с женой и украдкой проводил время с Лоттой. Три года они вместе обедали и старательно поддерживали за столом ничего не значивший разговор о капризной английской погоде. Фредерике было невмоготу, но она понимала: остается только одно - ждать. И дождалась.Однажды, вернувшись домой к обеду, она увидела на полу в столовой осколки разбитой вазы. Окно, несмотря на позднюю осень, было открыто настежь. Растерянный Стефан поспешно захлопнул створку и бросился ей навстречу. Под ногами захрустели осколки фарфора.- Фредерика, дорогая, горничная сейчас все приберет. Понимаешь, Лотта устроила сцену, разбила вазу. Впрочем, это пустяки. Она пыталась выброситься из окна. Фредерика, так дольше продолжаться не может.- Естественно. Я завтра же подыщу тебе другую секретаршу.- Ты не поняла. Я прошу у тебя развода.Она молча вышла из комнаты, Стефан бросился следом и все говорил, говорил не переставая. Погрузиться в этот поток слов она не могла - слишком больно... А потом наконец поняла главное: все это началось давным-давно, когда никакой Лотты не было и в помине....У них со Стефаном был дом в Зальцбурге. Там они прожили двадцать пять счастливых лет. И вот как-то вечером, когда оба написали все, что было намечено утром, и отправились побродить по узким улочкам старинного городка, им навстречу попался старик. Он медленно шел, тяжело опираясь на палку, под руку его бережно поддерживала молоденькая девушка. Она старалась приноровиться к неуверенным шагам старика и все повторяла: «Осторожнее, дедушка, не споткнись, дедушка».Фридерике со своими дочерьми Аликс и Жужей вместе со Стефаном в саду своего дома в Зальцбурге
Стефана передернуло. Позже он сказал Фрeдерике: « До чего же отвратительна старость! Не хотел бы я дожить до нее. А впрочем, если бы рядом с этой развалиной была не внучка, а просто молоденькая женщина. Кто знает. Помнишь библейского царя Давида? «...Сотовый мед каплет из уст твоих, невеста; мед и молоко под языком твоим, и благоухание одежды твоей подобно благоуханию Ливана!»- Ты шутишь, - вымолвила Фрeдерика.- Как знать. Рецепт вечной молодости остается одним на все времена. Старый человек может ее позаимствовать только у влюбленной в него молодой женщины.
Воспоминание мелькнуло и исчезло. Теперь Фрeдерика начала вслушиваться в то, что говорил Стефан:
- ...А еще я прошу тебя оставить себе мою фамилию. Пусть это станет последней связывающей нас ниточкой.
- Значит, на свете будут две фрау Цвейг?
- Да пойми же, Лотта для меня как подарок судьбы, как надежда на чудо...
- Хорошо, я сделаю все, как ты хочешь. Пусть адвокат подготовит необходимые бумаги. Я подпишу.
Двумя неделями позже на Фрeдерику обрушилось еще одно испытание.
Казалось, все кончено. Шарлотта и Стефан готовились к отъезду, а Фрeдерика на это время перебралась к одной из своих приятельниц. Та была женщиной деликатной и не задавала лишних вопросов.Стефан разыскал бывшую жену.
- Фридерика, одевайся, едем.
- Куда? Кажется, я все сделала, как ты хотел.
- Мы немедленно едем к адвокату и аннулируем развод. Я не могу без тебя. То, что я затеял, - безумие, наваждение, бред.
- Фрейлейн Альтманн знает о твоем решении?
- Нет, слава богу. Она уехала по делам, вернется к вечеру.
- Вот как...
- Ну да, уверен, она закатит мне ужасную сцену. Ничего, переживу. Едем!
Адвоката не оказалось на месте. Уехал в отпуск. Фрeдерика никогда не видела Стефана таким растерянным.
- Что же ты теперь намерен делать?
- Не знаю, право, не знаю... Лотта, наверное, скоро вернется. Я позвоню тебе... Или напишу.
- Знаешь, Стефан, если бы адвокат оказался на месте, это в конечном счете ничего не изменило бы.
Фрeдерика была права.
Стефан и Шарлотта
Она обосновалась с дочерьми в Соединенных Штатах, Цвейг с молодой женой эмигрировал в США, потом в Бразилию - они поселились в маленьком курортном городке Петрополисе. Стефан, как в былые времена, часто писал Фридерике. Характер писем, разумеется, был совсем иной, чем в прошлом. Теперь ему интересны все мелочи, все подробности ее жизни, в случае необходимости он готов прийти на помощь. О себе он писал скупо: «Читаю, работаю, гуляю с маленьким псом. Жизнь здесь достаточно комфортна, люди дружелюбны. Перед домом на лужайке пасутся маленькие ослики...»
И вдруг в одном из писем фраза: «Судьбу не обмануть, царя Давида из меня не вышло. Кончено - я больше не любовник». А в следующем письме - как признание, как мольба о прощении: «Все мои мысли с тобой».
Цвейг, Лотта и её племянница Ева (позже наследница) летом 1940 года в саду виллы в Бате 1940
Далеко внизу под окнами квартиры Фридерики Цвейг шумел пыльный чужой Нью-Йорк. Было раннее утро, на столе перед ней стояла чашка остывшего кофе, лежал лист бумаги с обращением: «Дорогой Стефан!» Решение принято. Дело за немногим: написать важное, очень трудное письмо. Ни в коем случае не выражать сочувствия. Стефан - гордый человек, сочувствия он не примет. Не упоминать о том, как ей пусто и одиноко без него. Это может уронить ее в его глазах. Не писать напрямую, что, поскольку его молодая супруга не сумела вернуть ему молодость, то... Нет, это не великодушно! Начать следует совсем с другого. С того, что в этой проклятой войне наметились перемены к лучшему, что после того, как русские нанесли Германии такое сокрушительное поражение в городе на Волге, можно надеяться... О, Господи, опять не то - от Волги до Зальцбурга дорога такая длинная...
Фридерика по давней привычке сжала ладонями виски. Ну как, какими словами написать, что ему следует вернуться к ней, что старость совсем не так страшна, если это старость вдвоем.
Они могли бы поселиться... Не все ли равно где, лишь бы вместе. Какая, в конце концов, разница, будет это в Буэнос-Айресе, Лондоне или Мехико?
...Дочь вошла в комнату без стука, что у них вообще-то было не принято. Сказала: «Мама, смотри... Вот.» И положила на стол газету. На первой полосе аршинный заголовок «Самоубийство Стефана Цвейга». И дальше:
«...Шестидесятилетний писатель и его молодая жена вместе уходят из жизни... Великий человек не может вынести варварства эпохи, та, что его любила, не желает оставаться одна...»Несколько дней Фрeдерика не выходила из дома. Груда газет, которые приносила ей дочь, все росла и росла. Трагедия попала в заголовки едва ли не всех крупных изданий в мире. В 1942 году редакторам хватало новостей, но это событие на время потеснило и сражения в России, и известия из Северной Африки. Теперь благодаря газетам она могла представить себе, как это было.Фрeдерика закрывала глаза и видела аккуратно прибранную комнату, стол с конвертами, на них наклеены марки. В конвертах последние письма друзьям, среди них и послание ей. Она получит его через несколько дней. Письмо губернатору штата Рио-де-Жанейро с благодарностью за гостеприимство. Конверт с надписью «Распоряжения относительно моей собаки». А в постели они оба - аккуратно одетые, накрытые пледом.Газеты сообщали, что супруги Цвейг приняли большую дозу снотворного.На столе перед Фрeдерикой по-прежнему лежал забытый лист бумаги - ненаписанное, ненужное теперь письмо с одной-единственной фразой: «Дорогой Стефан!»Стефан Цвейг студент Венского университета
А «Дорогому Стефану», судя по газетам, Бразилия готовила торжественные похороны. В своей книге «Бразилия - страна будущего» Цвейг написал о ней много хорошего, и в последний путь его провожали десятки тысяч благодарных, жадных до сенсаций жителей Рио-де-Жанейро. На следующее после похорон утро газеты опубликовали фоторепортажи с траурной церемонии. Не промолчал никто - уж очень интригующей была тема....Вошла дочь. Принесла свежесваренный кофе. Они сели за стол - дочь утешала мать, говорила, каким прекрасным человеком был отчим. Фрeдерика думала о своем: даже подписывая бумаги о разводе, она в глубине души на что-то надеялась. А потом эти последние два письма... Теперь он ушел навсегда. И в далеком Рио-де-Жанейро на кладбище рядом две плиты - бессловесная дурнушка не пожелала отпустить ее мужа и навсегда заняла место, которое по праву принадлежало ей, Фрeдерике.Что ж, Стефан был мастером красивых мелодраматических развязок, и эта, в конце концов, не хуже прочих. Знаменитый писатель оставляет земную юдоль на гребне славы и уходит, как Ромео, вместе с юной возлюбленной... О Господи, зачем все это?Фрeдерика Цвейг прожила долгую жизнь: ей удалось увидеть, как состарились дети и выросли внуки. Окружающие считали ее счастливым человеком. И только самые близкие люди догадывались, что по-настоящему ее жизнь, полная томления жизнь сердца закончилась в 1942 году, когда она узнала о самоубийстве Стефана Цвейга.Friderike Maria Zweig (1882-1971)
http://kykolnik.livejournal.com/867417.htmllera-komor.livejournal.com
Pragueratter | Все права защищены © 2018 | Карта сайта