Все-таки я недооценил состояние Жоры. Спустя полчаса он начал здорово тормозить группу, сильно хромая на раненую ногу, отпуская сквозь зубы короткие ругательства, злясь на осколок, распоровший ему бедро.
– Надо его бросить, – тихо сказала поравнявшаяся со мной Кати. – Мы так к полудню до оазиса не доберемся.
– Нет, – отрезал я. – Он пойдет с нами.
Мы все сильнее забирали на восток, двигались параллельно реке, видневшейся иногда между холмами, тянувшимися вдоль границы каменистой равнины. Я спросил француженку:
– Странный у нас маршрут? Ведь оазис на юге от пещеры, где мы ночевали. Нам надо идти прочь от реки.
– Да, – Кати кивнула, глядя вперед. – Только на юге территория тигриного прайда, мы не выстоим против них. Бешеной собаке – семь верст не крюк, так у вас говорят? Была бы машина, промчались бы до оазиса за четверть часа, но сейчас…
Окончание фразы я не разобрал. Давно у меня в голове не щелкало и не срабатывала Справка. Невольно вздрогнув, услышал монотонный женский голос: Пангейский тигр – самый опасный хищник на материке. Вес взрослой особи достигает четырех центнеров, длина тела у самцов превышает два метра…
Дальше было про когти толщиной с арматурный прут, саблевидные клыки на верхней челюсти и плотно прикрытые ребрами жизненно-важные органы. Толстую жесткую шкуру хищника прошибал лишь заряд импульсной винтовки, огнестрельное оружие могло его отпугнуть, но не убить. Башка у тигра была массивная, круглая, морда – с широкой нижней челюстью. Хищник способен развить до девяноста километров в час на пересеченной местности…
Да, настоящая машина смерти, его разве что из гранатомета остановить можно и… его можно приручить, превратить в служебную собаку, которая будет преданной хозяину до конца своих дней и никогда не проявит агрессии к нему.
Это было открытием! Не укладывалось в голове, потому что с земными тиграми такое невозможно. Мозг отказывался принимать озвученный Справкой факт. Но и не верить программе не было оснований.
– Кати, – сказал я, решив осторожно проверить новую информацию, – тигров раньше кто-нибудь убивал?
– Да, иногда на них охотятся ради шкур. Куртки шьют, лучше всякого бронежилета защищает.
– А как насчет детенышей?
– В смысле? – она повернула ко мне голову.
– Приручить или вместе с самкой в клетку посадить, как в зоопарке или цирке, и дрессировать?
– Сдурел, – отозвался Жора сзади.
Я оглянулся.
– Нет, – уверенно бросила Кати, хотела сказать еще что-то, но вдруг остановилась, приложила козырьком ладонь ко лбу и стала напряженно всматриваться вперед, поэтому я так и не понял, что означало ее «нет».
Небо над горизонтом темнело. Очередная гроза, решил я. Освежиться сейчас не помешает, до полудня еще далеко, но жарило уже прилично. Знойный воздух, гонимый ветром с пустыни, вот-вот станет обжигающе невыносимым. Нам стоило поторопиться, чтобы попасть в оазис, поэтому дождь и свежесть с востока, пускай ненадолго, взбодрят людей. Заодно воды наберем.
– Вернемся в пещеру, пока не поздно, – сказала Кати.
– Зачем? – удивился я.
– На небо глянь, – бросил Жора и приблизился к нам.
Воздух вдали густел и клубился, будто на горизонте начался пожар, лес горит. Только нет там никакого леса – бугристая земля и камни.
– Буря надвигается, – сообщил Жора. – Сучка права, надо мотать отсюда.
Кати резко подалась к нему, но я заступил дорогу, схватил ее за руку, крепко сжал запястье и процедил сквозь зубы для обоих:
– Еще раз вздумаете обзывать, угрожать или ударить друг друга, брошу! Брошу без воды и оружия. Ясно?!
Они насупленно смотрели на меня, Жора двигал челюстью, скрипя зубами, Кати сжимала и разжимала кулаки.
– Мы в одной команде, – я отпустил ее руку.
Жора сплюнул под ноги, француженка отвернулась, а я перешел к главному:
– Чем опасна песчаная буря?
– Ветром, – отозвался Жора, – сдует на хрен, песком глаза выколет, задохнешься, если раньше башку о камни не расшибешь.
– Такой сильный ветер бывает?
– Да, – Кати вновь повернулась к нам. – Лучше уйти в пещеру.
Я посмотрел на горизонт, потом на юг, где простиралась территория тигриного прайда. Как быстро до нас дойдет буря? Сколько продлится? Терять день, отсиживаясь у реки, мне не хотелось, генерал Варламов не сегодня завтра начнет действовать, а я толком не выяснил, где именно и как он будет использовать Ноймана, которого необходимо вернуть на Землю.
Песчаное облако разрослось в размерах, стали видные его четкие границы – значит, идет к реке, еще далеко, но быстро приближается. Вскоре накроет нас, и сориентироваться станет невозможно.
– В пещеру нельзя, – сказал я. – Не успеем.
– Шансы есть, – возразила Кати.
– Смотри, как растет в размерах, – я кивнул на восток. – Холмы точно раньше накроет. Но если пойдем сейчас на юг, лишь краем зацепит.
– Но на юге тигры, убей вас клон, – возразил Жора. – Давайте лучше назад.
Я снова посмотрел на бурю, в направлении оазиса и заключил:
– Рискнем, срежем путь. Животные тоже боятся бури.
– Ты псих! – воскликнула Кати.
– Чокнутый! – бросил Жора. – От хищников не уйти. Пикнуть не успеешь, как тебя…
– Нет времени. – Я снял ружье с плеча, проверил магазин и сделал два шага вперед. – Те, кто считает, что бешеной собаке – семь верст не крюк, могут возвращаться, отговаривать не стану.
Спустя мгновение Владас молча подошел ко мне и встал рядом. Он сильно побледнел, на лбу проступила холодная испарина – решение далось ему тяжело.
Кати с Жорой остались на месте. Подумав, Джим тоже присоединился к нам. Вонг с улыбкой на лице прошел мимо них, закинув дробовик на плечо.
– Бегом, вперед – марш! – скомандовал я.
Оглянулся. Хмурый Жора сплюнул от досады и поковылял изо всех сил за нами. Помедлив, Кати поспешила следом.
Мы бежали и смотрели только на восток, откуда приближалась буря. Вскоре клубящееся облако песка и пыли заслонило небо, резко потемнело. Налетевший горячий ветер хлестнул по лицу, жаля крупинками кожу; песок забивался в нос, рот и уши, колол глаза. Сквозь коричневую завесу в воздухе слабым мутно-желтым пятном светило солнце.
Это было только начало. Я крикнул: «Остановиться!», закрываясь рукой от ветра, другой схватил Кати за плечо и поставил рядом с Владасом, приказал им связаться ремнем. Вонгу ничего объяснять не понадобилось, он смастерил удавку и накинул Жоре на руку. Джим протянул мне отстегнутый от дробовика ремень, я быстро продел конец под пряжку, сдвинул на бок, и мы снова побежали на юг, ориентируясь по солнцу.
Но ветер усиливался, я перешел на шаг, когда отряд сбился в кучу. Закрывая лица локтями, люди наступали друг другу на пятки, спотыкались, но все-таки шли. Главное – не потерять чувство направления, пока еще окончательно не стемнело, есть возможность двигаться, надо идти.
Крупная тень мелькнула справа, Владас испуганно вскрикнул, я приготовился стрелять в том направлении, Кати с Жорой в один голос заорали, чтобы им дали оружие.
– Джим! – позвал я, перекрывая шум ветра, сплюнул песок, попавший в рот, и снова позвал: – Джим! Что с твоей стороны?
– Похоже, двое! – отозвался он. – Да, два тигра.
Я перехватил ружье одной рукой, другой заслонился от пыли, летящей в глаза. Впереди мелькнула тень, еще одна, и еще – да сколько же их там?
– Их пятеро, – долетел голос переставшей паниковать Кати. – Нарезают круги поблизости.
– Дайте же наконец ствол! – надрывался Жора, в отличие от француженки.
Я лихорадочно соображал, что делать, как дать отпор пятерым хищникам, понимая: хватит и одного, чтобы раскидать нас и порвать в клочья, поэтому звук, который вплелся в гул нарастающей бури, я уловил не сразу. Сначала подумал: ветер свистит в ушах. Но спустя миг осознал, что никакой это не ветер, а самый натуральный полицейский свисток.
Длинная трель смолкла, повторилась уже громче, постепенно приближаясь к нам. Тигры, как по команде, отвалили в стороны, скрылись за пеленой, следом впереди зажегся белый свет, будто где-то там заработал маяк предтеч. Но откуда ему здесь взяться?
Яркое пятно двигалось навстречу, плавно перемещалось вверх и вниз, словно кто-то подавал сигналы.
– Эй! – крикнул я. – Мы здесь!
Сделал шаг вперед.
– Здесь!! – подхватили спутники. – Сюда!!
Порывом ветра меня сдвинуло с места, толкнуло на Джима, тот припал на колено, выставив руку. Сзади охнул Владас, вцепился мне в локоть, потащил к земле. Я бы не устоял, не подставь Кати плечо – она, оказывается, держала другой рукой за пояс Вонга, который, сцепив пальцы в замок, захватил Жору под мышки и тащил за нами, сражаясь с ветром.
Я захрипел, пытаясь сдвинуться хотя бы на шаг. Мы устояли, прошли немного навстречу яркому пятну и повалились на землю, сбитые налетевшим порывом.
Песок слепил глаза, скрипел на зубах, в горле пересохло, разбухший язык царапал небо. Свет впереди приближался, уже не так быстро, как мне казалось раньше, но все равно. Двигался к нам…
И тут ветер стих. Не окончательно, буря продолжалась, но уже не с той силой, как прежде. Ветер, точно позабавившись всласть с незнакомыми ему игрушками, умчался прочь, оставив кружиться и оседать на нас выпущенную из объятий завесу.
Пыль волнами еще плавала в воздухе, когда свет впереди погас. Ярче засияло солнце, сквозь пелену показалось небо и высокая человеческая фигура.
Незнакомец в длинных одеждах уверенно шагал, опираясь на палку, на голове у него был тюрбан, лицо скрывалось под платком.
– Ахмед, – выдохнула Кати. – Это Ахмед, пастух из оазиса.
За пастухом брело стадо коз. Крупное стадо, голов сорок.
– Ты хорошо его знаешь? – Я сел, выскреб грязь из носа, глаз и ушей. Сплюнул.
– Ну, видела пару раз. Но не общалась, обычно с ним разговаривал Фамба.
Наши лица покрылись толстым слоем пыли, у Джима даже веснушки не разглядеть. Владас достал из сумки флягу, хотел умыться, но Кати его остановила:
– Не трать воду, промочи горло, дай другим сделать то же самое, а грязь сотри тряпкой.
Он послушался, но немой вопрос в глазах остался.
– Неизвестно, сможем ли пополнить запасы воды в оазисе, – пояснила она. – Воду лучше беречь. Теперь все молчите, – Кати понизила голос. – Говорить с пастухом буду я.
Я кивнул – пусть начинает. Жора не среагировал, не выступил в ответ на ее реплику, сил у него не осталось, он сипел, сидя на земле, и выплевывал песок, пока Джим вытирал ему лицо тряпкой. Вонг был уже на ногах, встречал пастуха, держа дробовик на плече.
Ахмед прошел мимо него, не удостоив взглядом, направился к нам, потому что Кати махнула рукой в приветствии, и остановился. Стадо мохнатых коз, позвякивая бубенчиками на шеях, продвинулось еще немного вперед и встало. Некоторые животные заблеяли – устроили перекличку. Шерсть у них была длинная, светло-серая, морды у многих – с черными пятнами под глазами, рога короткие, примерно с палец длиной, но острые, хвостов не видать.
Только сейчас я вспомнил про тигров, повернулся на месте: буря ушла к реке, может, и тигры с ней? А может… Я посмотрел на коз. Может, этих мохнатых в пелене не разглядел и принял за хищников? Несколько отбились от стада, пастух им посвистел, да и вернулись. Мы только зря переживали.
На груди у Ахмеда висел серебристый свисток, на поясе – лампа, очень похожая на ту, что была в гостиничном номере и на катере у покойного Деда, но все-таки чуть другая. Нижняя часть корпуса из того же материала, что и стены пещеры и башенные опоры маяка, в основании углубление, в нем стеклянный стакан с выпуклыми линзами по бокам. Все это венчает толстая крышка, опять же из незнакомого материала.
Вот почему мы свет хорошо видели сквозь завесу. Я давно понял, что технологии предтеч не чужды ссыльным, грех не воспользоваться, когда других источников света под рукою нет. Они могут не понимать их принципов действия, но почему бы не применить в быту.
Хитрые черные глаза Ахмеда стрельнули по сторонам, он спрятал свисток на цепочке под складки одежды и скинул платок, открыв широкое, изрезанное морщинами лицо. Нос у него был прямой, рот обрамляли густые усы и жесткая с проседью бородка. Вроде старик, а все равно не поймешь, сколько ему лет – палку держит крепко, стоит прямо, расправив плечи, смотрит свысока, как хозяин.
– Заблудились? – вопросил он хрипловатым низким голосом с южным акцентом. Ощерился кривыми редкими зубами. – Ахмед пас коз, бурю видел, людей видел. Пошел навстречу, решил, помочь надо.
– Спасибо, Ахмед, – заговорила Кати учтиво. – Чем тебя благодарить?
– Все знают цену.
– Но… – Кати растерянно оглянулась на меня. – Мы…
– Сколько просишь, Ахмед? – спросил я, достал из кармана тубус с деньгами.
Пастух снова ощерился, качнул головой и твердо произнес:
– Ты недавно здесь, мужчина. Ты неверно понял меня. Я заберу ваше оружие, и можете уходить.
– Что за цирк ты… – начал я, но Кати шикнула на меня, притопнув ногой.
– Кто у вас командует, мужчина? – криво улыбаясь, произнес Ахмед и невзначай запустил руку под одежды.
Вдали за спиной раздался грозный рык, мы оглянулись. Буря уползла за реку, в воздухе висела пелена, скрывавшая холмы, но расстояние до них хорошо просматривалось. Недалеко от нас на земле покоилась большая груда камней, которую мы не заметили во время бури. Рык доносился оттуда.
– Он, – Кати кивнула на меня.
– Тогда почему со мной заговорила женщина? – продолжил Ахмед, обращаясь ко мне.
Я молча смотрел в хитрые глаза пастуха, все больше понимая, что угрозы и уговоры на него не подействуют. Он твердо знает, чего хочет, потому что его защищают ручные тигры. Так было всегда, так будет до конца его дней. Вот почему Кати не хотела идти в оазис через равнину, просто не успела мне объяснить: Ахмед в любом случае взял бы плату. Здесь его территория, мы вторглись на нее без разрешения.
– Она заговорила с тобой, потому что знает тебя, – наконец сказал я.
Ахмед перевел взгляд на Кати.
– Это правда, – подтвердила француженка. – Я пыталась объяснить про равнину, что сюда нельзя ходить…
Пастух поднял руку и произнес:
– Ваше оружие.
– Что взамен? – сказал я.
– Останетесь живы, – Ахмед прекратил щериться, взгляд стал холодным.
Я знал, что могу убить пастуха, он это тоже знал, но тогда мы все умрем – тигры в любом случае прикончат нас.
– Нужен компромисс, – не сдавался я. – Без оружия там, – махнул рукой на восток, – делать нечего.
– Вернетесь в Нью-Панг, купите оружие, – терпеливо ответствовал Ахмед.
– Нам нельзя в город, – возразил я. – Мы торопимся в другую сторону.
Пастух поднял кустистую бровь, погладил усы с бородкой и, кивая, произнес:
– Хорошо, Ахмед приглашает в гости. У Алеши вчера генератор испортился, починишь до темноты, будем в расчете.
– Согласен. – Стало ясно, что рейдеров в оазисе нет, иначе пастух не пошел бы на сделку, а решил вопрос с квартирантами.
Кати широко распахнула глаза, открыла рот, но промолчала.
– Ступайте в поселок, – Ахмед высвободил кисть из-под складок одежды, поправил цепочку со свистком на груди. – Женщина укажет дом Алеши.
И двинулся прямо на меня. Я шагнул в сторону, Владас с Джимом расступились, пропуская пастуха, Жора проводил его долгим невеселым взглядом.
Заблеяли козы, звякнули бубенчики у них на шеях – стадо побрело вслед за пастухом.
© RuTLib.com 2015-2016
rutlib2.com
НАЧАЛО: https://www.chitalnya.ru/work/823774/картинка из интернета
После долгих расспросов о том, зачем богу нужно обжигать горшки, бабуля поняла, что нет меры моему любопытству и с тех пор стала держать меня поблизости. Собравшись в следующий раз за покупками, она сказала: - Собирайся, Ладушка, поможешь мне хлебушек из магазина принести. Да и дом целее будет в моё отсутствие. В магазине собралась небольшая очередь. Женщины, стоя у прилавка, смеялись, обсуждая деревенский случай. - Представляете, у нас в огороде большая полянка с травой, - рассказывала одна из покупательниц, - так наш сосед через забор говорит моему мужу: - Иван, траву-то выкосить пора! Мой отвечает: - На-кося, выкуси! А утром мы встаём - поляна выкошена и вся трава через забор к соседу переброшена. На вопрос мужа вопрос о том, что это за беспредел, он нам уверенно заявляет: - Иван, ты же сам мне сказал: - На-кося, выкоси! Я думал, что тебе просто некогда. Послушав женские пересуды, я сказала бабуле, что подожду её у входа в магазин. Она согласилась, вручив мне буханку хлеба в пакете. Возле магазина никого не было и я стала глазеть по сторонам. - М-ме! - вдруг кто-то окликнул меня. Я обернулась. На меня выпуклыми глазами смотрела коза. - Что ты хочешь? - спросила я, пытаясь погладить животное. - М-ме-е! - и коза потянулась к пакету, который я держала в руках. - Кушать хочешь? - отломив горбушку, я протянула козочке. Аккуратно взяв хлеб, она принялась уморительно жевать. - М-ме, м-ме-е-е! - Ещё хочешь? - и я снова отломила кусочек хлеба. Через некоторое время из магазина вышла бабушка и, взяв меня за руку, повела домой. Коза бежала следом за нами. Бабуля несколько раз пыталась её отогнать, но она не отставала. - Ну, вот что ты с ней будешь делать? Привязалась! Дойдя до нашей калитки, бабуля обратила внимание, что пакет у меня - пустой. - Ладушка, а где же хлеб, что я тебе давала? - Козочка съела. - сказала я, честно глядя бабуле в глаза. - Так вот почему она за нами увязалась! Угощение понравилось! Делать нечего. Надо возвращаться, хлеба купить и козу отвести на прежнее место, а то хозяева её потеряют. Усадив меня на крыльцо, бабуля строго-настрого приказала: - Сиди здесь, карауль сумки! Не вздумай никуда уходить и ничего не трогай, поняла? А мне, что ж - бешеной собаке семь вёрст не крюк. Всё равно забыла порошок стиральный купить. И она ушла, заперев калитку. Посидев на крыльце рядом с сумками, я поняла, что с ними ничего не случится. Подойдя к собачьей будке, где на земле спал разомлевший от жары Шарик, я спросила: - Шарик, ты - бешеный? Пёс приоткрыл один глаз и пошевелил хвостом. - Нет, ты не отлынивай, скажи мне честно: ты - бешеный? Шарик лизнул меня в лицо. - И нечего подлизываться! Отвечай, когда спрашивают. И я стала таскать пса за хвост, пытаясь его расшевелить. Шарик, прячась от меня, залез в будку. - Ах, вот ты как? Не желаешь признаваться? Я изо всей силы стала тянуть за цепь, которая держала собаку на привязи. После нескольких потыток в руках у меня оказалась цепь с ошейником, а Шарик кинулся от меня наутёк. Он легко перескочил через штакетник, едва не сбив бабушку, которая почти бегом возвращалась из магазина. - Господи! Да что это такое? Чуть сердце не зашлось. - Бабушка, Шарик - бешеный. Он сейчас семьвёрст будет делать и крюк! Бабуля присела на крыльцо, отдышаться. Я присела рядышком, просунув свою голову к ней под руку. - Бабушка, а что такое семьвёрст, который - крюк? - Да не семьвёрст, а семь вёрст. Вёрстами в старину расстояние измеряли. - А Шарик столько пробежит? - Пробежит, куда он денется. Набегается и придёт. Пойдём-ка, милая, покупки разберём с тобой. Похоже, к осени я сама сигать через забор начну. Бог даст - не доживу до этого, - бабушка, смеясь прижала меня к себе. Этот день закончился без приключений. Вечером, укладывая меня спать, бабуля прошептала: - Спи, моя хорошая! Кто рано встает, тому Бог дает. Засыпая, я подумала, что завтра встану рано-рано и посмотрю, что там Бог даёт и кому.
ПРОДОЛЖЕНИЕ: https://www.chitalnya.ru/work/825770/
www.chitalnya.ru
Место действия: Исландия, Фьятлабак. Fjallabak переводится как "изнанка гор". Жопа мира, в общем. Самое подходящее место для того, чтобы перезимовать лето. Время действия - 24 июля 2018 года. Далее излагаются события этого дня в картинках с комментариями, блужданиями, терзаниями, лирическими отступлениями и точной картой маршрута. Это был очень крутой и совершенно безумный день. В сообщество ОМД по формату не проходит (нет бытовых фоточек и маркеров времени), а тут пусть полежит для памяти.
Карта маршрута - вот. Старт в правом верхнем углу, финиш в левом нижнем. Цифрами обозначены места, где сделаны соответствующие фотографии (они пронумерованы). Красной точкой вне маршрута отмечен термальный источник Струтслойг (Strútslaug), играющий крайне важную роль и далее для краткости именуемый просто "лужа".
Ну как - пойдем?
01. Доброе ли это утро? Пожалуй, не очень. Но жаловаться грех, дождь не сильный, а ветра и вовсе почти нет. Домик справа представляет собой главное и почти единственное здание кемпинга Álftavötn. Избушка стоит пустой, дверь не заперта. Заходи и ночуй, если хочется. На первый взгляд - чистейшая халява, однако в следующем же по маршруту кемпинге (они тут все относятся к одной сети) вас очень вежливо, но с пристрастием допросят - кто такой? откуда пришел? где провел прошлую ночь? а позапрошлую? - и неукоснительно возьмут плату за постой.
02. У нас свой дом есть. А также стол. И даже скамейки. Но, похоже, завтракать придется стоя.
03. Обещанные выше терзания начинаются сразу после завтрака. Дело в том, что из этого места в кемпинг Strútur ведут как минимум две дороги, длинная и короткая. Длинная очень четко изображена на карте maps.me в обоих наших телефонах, и длина ее составляет 27 км, плюс неизбежные процентов десять перепробега - итого 30. Короткая начинается вот с этой милой тропинки, затем идет вдоль левого берега речки Сидри Оувайра (Syðri Ófæra), а затем забирает на юг. Однако на нашей карте эта дорога не фигурирует. Это значит, что наверняка заплутаем, и сколько в итоге добавится к обещанным 22 км - неизвестно. К тому же примерно через километр отсюда эту самую речку придется форсировать вброд, что не особенно радует с учетом погоды. В общем, дилемма.
04. Наконец, выбираем длинную дорогу. Если вы думаете, что терзания на этом заканчиваются, то вы плохо знакомы с Филиппычем. Весь первый километр пути он делится соображениями о том, что, в принципе, короткая дорога тоже довольно простая, негде там потеряться, иди себе вдоль реки да иди. К тому же длинная до половины совпадает с наезженной и даже номерной грунтовкой F233, а это неинтересно. Но по грунтовке зато идти проще, мы меньше устанем. С другой стороны, если мы хотим к луже, то длинная дорога станет еще на три километра длиннее, а короткая там вплотную проходит. И т.д., и т.п. В общем, все как у Роберта Фроста:
В осеннем лесу, на развилке дорог,Стоял я, задумавшись, у поворота;Пути было два, и мир был широк,Однако я раздвоиться не мог,И надо было решаться на что-то.
Нет, ну решились же? Значит, идем. И нечего тут.
05. Пока - да, идти очень удобно. Но теперь вместо классических стихов вспоминаются "Хроники Амбера" Желязны. Там у них тоже черная дорога была, со всякой нечистью.
06. Здесь из нечисти только бараны. Зато сразу два патруля.
07. Первый брод на сегодня. На что, интересно, указывает та белая стрелочка? "На короткую дорогу, - ворчит Филиппыч. - Она как раз где-то там и проходит".
08. Какой милый каньончик. Что, Филиппыч, есть такой на короткой дороге? А то, может, сходим проверим?
09. Там хорошо. Но нам туда не надо.
10. Впереди - ледник Мирдальсйёкюдль, справа - гора Майлифетль.
11. Вид с той же точки в другую сторону.
12. Очередной брод.
13. Полотенце не потребуется.
14. Могла ли я пройти мимо этих цветочков? Наверное, да, но - как?
15. Здесь мы уходим с трассы F233. Она пойдет дальше через равнину, а мы полезем вон на ту возвышенность справа.
16. Но сначала привал. Филиппыч тащит воду для обеда, а я, прикинув остаток пути, добавляю к рациону еще один пакетик супа. Интуиция есть умение головой чуять жопу, а мои голова и жопа синхронно и довольно громко подсказывают, что эта мера лишней не будет.
17. Лезем наверх.
18. Вид открывается замечательный, но тропа пропала. Начинаем ориентироваться по карте и описанию. Вот речка, говорит Филиппыч, и если это та самая, то нам нужно как-то пробраться к ее левому берегу (он от нас справа, ближе к холмам) и так идти, пока не покажется озеро. Значит, надо как-то туда спуститься. Но как?
19. Я опасливо поглядываю вниз и понимаю, что конкретно здесь никуда не полезу, ну нафиг, у меня ценная хрупкая фототехника. Филиппыч согласен - у него ценный хрупкий организм. Так что же, спускаться по своим же следам и идти понизу до речки? Крюк километра в два. Обсудив варианты, смотрим направо, и тут картинка местности идеально совмещается с картинкой на карте. Вот же она, эта речка, правильная!
20. А вот - в середине кадра - и уступ, с которого мы всерьез предполагали спускаться. М-да, слабоумие и отвага - это про нас.
21. Правильная речка, называется она кстати Хоульмсау (Hólmsá), чем дальше, тем вычурнее.
22. Нановодопадик прямо из стены:
23. Перепрыгиваем через многочисленные ручейки. Места красивые, но какие-то заколдованные, того и гляди наживешь приключений. Филиппыч бросает рюкзак через ручей и чуть не промахивается. Потом я резво перепрыгиваю уже другой ручей и тоже чуть не промахиваюсь. Еще через минуту мобильник Филиппыча выпадает из кармана, и буквально чудом удается его поймать в десяти сантиметрах над водой. На фото представлен тот момент, когда Филиппыч - лучше поздно, чем никогда, ага - убирает резвый телефон в карман на молнии.
24. Кратер Rauðibotn.
25. Кто-то взял нормальный водопад и уложил горизонтально. Верните как было, а?
26. Господа туристы, это озеро Хоульмсаурлоун. Уважаемое озеро Хоульмсаурлоун, это туристы.
- Офигеть, - шепчет Филиппыч. - Ну уж точно на короткой дороге нам бы такого не показали.
Из карты следует, что идти нам нужно по противоположному берегу всей этой красотищи. И где тут брод?
- Здесь, - уверенно машет Филиппыч рукой в сторону водопада.
Чего-о-о? Прям через водопад?! Не-а, я не пойду. Ни в коем случае, даже не уговаривай, не пойду и все. Смотри как тащит, это же невозможно, я же там стопудово камеру угроблю!!! Нет, нет, ты как хочешь, а я перейду во-о-он там, где с противоположного берега коса выдается, там еще цвет воды такой многообещающий, наверняка мелко.
Да какой мелко, протестует Филиппыч, там по... тебе по пояс будет. Хрен с ним что по пояс, отвечаю, там песчаное дно и слабое течение, можно идти без палок, а камеру нести над головой. Филиппыч уговаривает, я сопротивляюсь. У него карта, у меня ценная фототехника, и вообще я, черт побери, сцу! В конце концов Филиппыч убеждает меня посмотреть, как будет переходить водопад он сам, и тогда уже решать. Блин, да мне даже и смотреть страшно. Филиппыч вступает в воду над самой кромкой уступа, делает несколько шагов вперед, оборачивается ко мне и начинает ржать.
- Ыыыы! До чего у тебя прикольная перекошенная физиономия, ты бы видела!..
Ну охренеть теперь. Конечно, перекошенная. У тебя у самого, интересно, какая была бы, если бы я полезла в водопад, а ты смотрел на это с берега?!
- А, - Филиппыч небрежно машет рукой, чуть не наворачивается с уступа вниз, и все мои внутренние органы стремительно мигрируют в область малого таза. - Ну это же совсем другое. Иди уже сюда, тут безопасно.
Ох. Другое оно ему. Охренеть. Другое. Вот переберемся на другой берег, и там я его убью. Лезу в воду, стараясь держаться подальше от кромки, там чуть глубже, зато камере ничего не грозит. Ох. Убью, точно.
27. Фотографий Филиппыча, стоящего в водопаде, история по понятным причинам не сохранила. Сам водопад - вот.
28. На карте тропинка проходит вдоль самой кромки озера. Почему-то нам не верится, что это правильно, и мы забираемся повыше...
29. И еще повыше...
30. И еще.
31. Однако в какой-то момент понимаем, что с картой лучше не спорить.
32. Вид на другую сторону.
33. Берег становится все каменистее, тропа (если это можно назвать тропой) все уже. Судя по продуктам жизнедеятельности птиц, в этом озере должна водиться рыба. Много рыбы. И даже не просто много, а дофига.
Иногда пунктир на карте настоятельно требует уклониться от берега на несколько десятков метров. Наученные опытом, мы так и поступаем. И правильно делаем.
35. Озеро Хоульмсаурлоун, вторая серия. Впереди, похоже, дождь, и мы к нему неуклонно приближаемся.
36. Вот именно этот сугроб с предыдущей картинки мы и обходили. Судя по всему, он тут лежит постоянно.
37. Обещанный дождь, наконец, начинается. Филиппыч, сверившись с картой, возвещает, что где-то здесь в озеро должна впадать речка, это ориентир, после речки нам налево, если мы сразу в кемпинг, ну или направо, если мы сначала в лужу. Ты как - хотела бы в луже полежать? Горячая. Термальная. Бодрит и вдохновляет. А?
Этой лужей, которая Струтслойг, Филиппыч мне еще в Москве плешь проел, какая она классная и как в ней было бы приятно обнулиться, а потом, после такого замечательного привала, с легкостью одолеть оставшиеся несколько километров до лагеря. Я против лужи ничего не имею. Но на данный момент мы, со всеми блужданиями, терзаниями и томлениями, уже прошли 27 (двадцать семь, прописью) километров. До кемпинга остается пять, если без лужи, и в лучшем случае восемь, если с лужей. И у нас никак не получается найти эту самую речку, которая ориентир. Судя по карте, мы уже до нее дошли и даже промахнулись метров на двести.
38. Возвращаемся до первого же снежного ручейка. Это, что ли, речка? Не похоже. Тут мой организм вспоминает, что он тоже ценный и хрупкий, почти как у Филиппыча. И он, организм, помимо моей воли расстегивает защелки рюкзака, и все мы вместе - я, организм и рюкзак - валимся в упоительно мягкий мох. И лежим. Дождь сыплет прямо на лицо. Хорошо-то как.
- Ты чего? - пугается Филиппыч. - Батарейки сели, да? Ох. Ну давай в низинку что ли спустимся, там хотя бы ветра нет.
Не двигаясь с места, очень спокойным и светским тоном рассказываю Филиппычу, что, мол, ничего страшного, все нормально, просто мне захотелось полежать. Может человек просто полежать, особенно если человек женщина? И заодно поесть шоколада, кстати где он? Не вставая, на ощупь извлекаю из фотокофра шоколадку. Я помню, это помогает. Должно помочь, во всяком случае.
- Уже все в порядке, пойдем. Где там эта твоя речка?- Надо полагать, где-то впереди. Но вот лужа...- Солнышко, какая, нахрен, лужа? Пять километров - это еще ладно, это неизбежно, но про восемь мне даже думать сейчас не хочется.- ОК. Значит, отставить лужу, идем сразу ночевать, - резюмирует Филиппыч.
Отбирает у меня кофр с ценной техникой (все равно дождь, только линзы мочить) и остатками шоколада, и мы движемся дальше. Он наверняка огорчен, но блин, вдруг в следующий раз у меня и правда батарейка кончится. Лягу вот так поперек тропы, и что тогда делать?
Перепрыгиваем ручейки, взбираемся на камни, передаем друг другу то палки, то орехи, то бутылку с водой, за что каждый раз говорим "спасибо" и "пожалуйста". В данных обстоятельствах такая вежливость выглядит как-то диковато. Неестественно. Делюсь этим соображением с Филиппычем и получаю дивный ответ:
- Почему же? Я даже не знаю, что тебя тут удивляет. У меня это все само получается. Потому что я от рождения, скблть, пздц до чего вежливый.
Огибаем очередной холм, выходим в долину и видим речку. И сразу все понимаем. Речка, зараза такая, протекает по равнинной заболоченной местности. И русло у нее переменное. Зависит от погоды, уровня воды и настроения местных троллей. Куда захочет, в общем, туда и течет. Где хочет, там и впадает. Месяц назад здесь, а сегодня на пятьсот метров дальше. Нет, но круто, да? Сугроб у них постоянный, аж на карте отмечен, а речка - переменная... Затейники.
- А к луже, - машет Филиппыч куда-то вправо, - это примерно туда. Мы, конечно, не пойдем. Поди еще сообрази, где она там, а мы уже и сейчас задолбались.
Я смотрю вправо и внезапно понимаю, ГДЕ ОНА ТАМ.
- Вон же. Видишь?
А вы видите? Вот фрагмент предыдущего кадра, прямо в середине у самого подножия гор облачко пара поднимается. Это мы еще оттуда могли бы увидеть, если бы знали точно, куда смотреть:
39. И пока Филиппыч восторженным шепотом подтверждает, что, черт, да, это стопудово она и есть, понимаю, что ситуация изменилась.
- Ну так пойдем, - говорю.- Э... куда?!- К луже. Ты же хотел.- Но ты же УСТАЛА. Свалилась даже.- Во-первых, не свалилась, а остановилась полежать. Во-вторых, это когда было. - Десять минут назад. - И что? Если бы действительно было непонятно куда идти, другое дело, но ее же ВИДНО!
Вообще, конечно, мощный аргумент. Луну ночью тоже бывает видно.
- А ты точно дойдешь? - переспрашивает Филиппыч на всякий случай.- Да куда ж я денусь, - успокаиваю оптимистически.
И мы действительно идем к луже. И даже доходим. И даже по пути начинаем радоваться дождю - он означает, что у лужи мы, возможно, окажемся одни. В какой-то момент мне видятся палатки чуть поодаль от лужи, но Филиппыч ничего такого не замечает. "Это тебе от усталости мерещится, да и вообще не может такого быть, тут запрещено с палатками стоять". Ну ладно, мерещится так мерещится, а лужа вот она.
40. На этот случай мы даже прихватили с собой купальные костюмы, но сдуру забыли положить их поближе. Теперь никакая сила не заставит нас распаковывать рюкзаки прямо под дождем ради соображений приличия, тем более что вокруг и в самом деле никого не видно. Сдираем с себя походную амуницию, накрываем от дождя рюкзаками, плюхаемся, погружаемся. Лежим. В луже. В чем мать родила. В луже и в чем мать родила. О-д-н-о-в-р-е-м-е-н-н-о. Ну типа как "шел дождь и два туриста". Кааааайф.
Это ничего, что я к вам спиной? Фотка анфас тоже существует, но ее людям показывать категорически нельзя. Разве что сексуальному партнеру - постоянному, проверенному в боях.
Проходит, наверное, полчаса, прежде чем мы находим в себе силы выбраться из восхитительной мутноватой горячей воды. Выходим, обтираемся полотенцами, одеваемся. Как только застегиваем последнюю молнию на последней куртке - из-за ближайшей скалы выходит юноша в плавках. И вслед за ним сразу же - другой юноша. Полностью одетый, зато с фотокамерой на штативе. Т.е. мне не показалось, и там действительно были палатки. И эти ребята, скорее всего, намеревались устроить фотосессию в луже, да вот мы им помешали со своим внезапным нудизмом. Ну привет, ребята, надеюсь, вы не сильно замерзли ждать, пока мы накупаемся. И не открыли для себя ничего нового в смысле человеческой анатомии.
41. На пути к лагерю оглядываемся назад. Отбираю у Филиппыча камеру.
В тот момент мы опять ничего не разглядели, но впоследствии поняли, что здесь лужа тоже попала в кадр. Видно?
42. Вперед, вперед к кемпингу. Хорошо, что в июле у них вместо ночи этакие невнятные сумерки, иначе мы давно бы потеряли дорогу. Лагерь уже близко, фотографировать уже нет сил, да вообще ни на что нет, даже по сторонам смотреть, только ломиться вперед, потому что НАДО. Но мимо этого водопадика я пройти все-таки не смогла.
Увидев после очередного поворота крышу "хаты", начинаю считать шаги. А хрен ли еще делать. На восемьсот сорок втором - мостик. Последний мостик через последнюю на сегодня речку. Последний всего лишь пятиметровый подъем. Последние несколько шагов.
Я сижу на мокрой деревянной террасе, забыв снять рюкзак. Хихикаю и одновременно утираю слезы.
- Thirty five kilometers, - поясняет Филиппыч невольным зрителям. Оу, говорят зрители. Вау.
Дык это ж... блин... что делается. Дошли, а? Дошли!
Ставим палатку. Мысль об ужине - и особенно о необходимости его приготовления - вызывает легкую тошноту, но если мы хотим завтра идти дальше, то - придется. НАДО! Включаем горелку, разворачиваем пакетики с едой.
Это был единственный в нашей практике случай, когда мы не осилили ужин до конца. И единственный случай, когда мы сознательно и злонамеренно пренебрегли мытьем посуды и умыванием. Просто забрались в спальник и выключились до половины десятого следующего утра.
И - я-то думала, что наутро не смогу ни рукой, ни ногой пошевельнуть. А проснулась, и как новая. И ведь что удивительно: за весь день, невзирая ни на что, даже по краю сознания ни разу не прошло сожаление - мол, зачем мы вообще сюда поперлись. Вот ведь какое странное существо человек.
А кстати - если бы мы все же по другой дороге пошли?
Еще я вспомню когда-нибудьДалекое это утро лесное:Ведь был и другой предо мною путь,Но я решил НАЛЕВО свернуть -И это решило все остальное.
tchainka.livejournal.com
Неделю назад я был еще на зимней рыбалке и ловил рыбу со льда, а спустя 6 дней появилась возможность порыбачить спиннингом.
После трех дней беспрерывного дождя природа подарила замечательный солнечный субботний день. Никакие домашние дела не смогли удержать меня дома. Чтоб не «Прожигать жизнь на диване» решил отправиться разведать городскую микроречку Мелекеска, в прошлом летнем сезоне на которой неплохо отзывались окуньки и щучки до 1,5 кг.
Речушка находится в 6 км от моего места жительства, и я решил сходить на рыбалку пешком, да в таких случаях говорят: «бешеной собаке семь вёрст — не крюк», но я люблю длительные прогулки. Взяв с собой лайтовый спиннинг немного силиконовых приманок и новую для меня приманку Sprut GURANO 40 в расцветке GT, полученную мной за участие в конкурсе.
Придя на место, был приятно удивлен, льда на реке уже не было, берега были сухими, местами в ожидание поклевки сидели поплавочники.
Собрав спиннинг начал рыбалку микроджигом, на первых же забросах стало понятно, что лед ушёл буквально вчера, вода очень мутная. Приманку, погруженную в воду не видно уже на пяти сантиметрах от поверхности. На прохождение участка реки ушло около двух часов, но даже смена ярких приманок на более яркие результата не принесло.
Как обычно бывает на первой рыбалке, что ни будь да забудешь положить в рыбацкую сумку, в этот раз нож и поводки. Сначала не решался поставить новенькую блесну Sprut GURANO 40 без металлического поводка, а вдруг откусит щука, но все же решился испытать новую приманку.
Приманка сразу стала выделяться в мутной воде, переливаясь в лучах солнца. После второго заброса, у меня под ногами вынырнула огромная ондатра, что меня очень удивило, после еще двух забросов еще раз, а позже еще. Решил тут больше не рыбачить, велик шанс поймать животное, потерять приманку, сломать спиннинг и навредить животине. Перешёл в другое место и на первом же забросе зацепил дорожку (маленькую сеть) голодных пенсионеров «рыбаков», которые внезапно появились и начали скандалить. Прошёл дальше там та же ситуация с голодающими «рыбаками» Поволжья, кто-то рыбачил подъёмником (пауком), кто-то закидывал «косынку», рядом сидели обозленные поплавочники, но ни кто из них за все утро ни поймал ни одной даже малюсенькой рыбки.
Начала портиться погода, поднялся ветер, небо затянуло тучками и я выдвигаться в сторону дома периодически останавливаясь облавливая блесной более интересные места но, увы в этот раз даже ондатра не отзывалась. Перекусил, собрал удочку и отправился домой, предстояло пройти еще 6 километров.
От души погулял, надышался «свежего» городского воздуха, зарядился позитивной энергией. Все лучше чем сидеть дома.
Спасибо за внимание.
С уважением AlexPi.
P.S. Игра приманки мне очень понравилась, приманка заинтересовала даже ондатру.
На этой рыбалке, судя по трэкеру находил 13,5 километров.
s-fishing.pro
В разделе Философия на вопрос Бешеной собаке 7 верст не крюк. Что означает эта фраза?? заданный автором Косогор лучший ответ это больная голова ногам покоя не даёт... мож лучтше так?Источник: сижу курю... от мыслей спать не могу...
Ответ от 22 ответа[гуру]Привет! Вот подборка тем с ответами на Ваш вопрос: Бешеной собаке 7 верст не крюк. Что означает эта фраза??
Ответ от Евровидение[гуру]дурная голова ногам покоя не даёт - аналог фразы про собаку
Ответ от Короста[новичек]Это лёгкий на под, ём человек, безотказный, не теряющий время!!!
Ответ от Www.[гуру]это про людей, которые рано встают и жить не дают
Ответ от Марк Геллерштейн[гуру]ГОрмоны часто помогают жить....
Ответ от Комиссар[гуру]Если отойти от аллегорий и попробовать сказать по отношению ко всем нам-с чисто медицынской точки зрения перевозбудившийся человек споспособен на поступки, которых в обычной жизни никогда не смог бы совершить. Огромный выброс адреналина. Хотя такие подвиги плохо кончаются. Пример древнего марафонца, который бежал сообщить о победе. Силы у него были пока бежал к цели. Сообщил и умер. Очень сильный скачёк от напряжения к покою.
Ответ от Оби Ван Кеноби[гуру]Это когда ты из супермаркета звонишь любимой и спрашиваешь: что купить. Она выдает тебе длинный список, а ты переспрашиваешь: точно все? Она говорит - да. Ты спрашиваешь уверена? Она говорит уверена. Ты спрашиваешь - а жратва для кошки есть? Она говорит - да. И вот ты закупил все, что она сказала, прешь два здоровенных пакета, отошел от супермаркета метров на сто и тут у тебя в кармане звонит телефон, ты поднимаешь и слышишь: ой, извини, а еда для кошки все таки закончилась. И вот тут ты и говоришь в ответ: что, для бешеной собаки семь верст не крюк?Говорят обычно когда кто-то просит много и бессмысленно побегать по каким-то поручениям.
Ответ от Ёеня[гуру]что в разном состоянии - разные скоростные, временные и пространственные ощущения....
22oa.ru
Вообще-то, на Южном Урале я был стотыщмильенов раз, но тут добавился дополнительный фактор в лице Алексея Климова (klimovs_travels), который в это время решил посетить места своей боевой славы и блуждал где-то в районе хребта Большой Шатак, Кроме того, выяснилось, что Большой Шатак считается самым южным местом на Урале, где есть горная тундра. Ну а раз так, то почему бы не посидеть вечерком с хорошим человеком в таком месте? Подумаешь, что в это место от Перми 750 км. в один конец...
И вот, выехав из Перми вечером в пятницу, в субботу утром мы встречаемся с Алексеем в деревне Верхний Авзян.
Комментируя следующую фотографию я хотел ехидно написать, что у Лехи такой задумчивый вид, потому что оказалось, что в Авзяне не работает заправка, а топлива у него было на донышке и пермякам пришлось спасать московского экспедиционера...
... а потом подумал - ну чо я буду стебаться над человеком? Ну не рассчитал - с кем не бывает? В общем - слили мы в Ренджер 40 литров солярки из моего допбака и поехали дальше.
Потихоньку заползли наверх на гору Катушка.
И тут мы совершили самую главную ошибку, поддавшись на уговоры Алексея, который сказал - "да я тут был, дальше ничо интересного, ночевать надо здесь". Аргументов против таких авторитетных заявлений у нас не нашлось и мы расположились лагерем под Катушкой, упустив возможность доехать в этот день до вершины хребта.
Но зато нам продемонстрировали офигительную (я ничуть не иронизирую) вещь - палатку на крыше.
Каждый из нас не упустил случая и сходил в эту палатку на экскурсию. Штука действительно классная.
Подавленные уровнем подготовки московского экспедиционера, мы, под его брюзжание, что дескать Урал - это вам не Тянь-Шань, сходили на вершину Катушки.
На следующий день двинулись в сторону высшей точки хребта. Чуть проехав, оказались на небольшой полянке, где был стол с лавочкой. Казалось бы - подумаешь стол с лавочкой. Но тут Алексей снова удивил нас - достал настоящий олдскульный блокнот, шариковую ручку и стал чего-то писать. От такой картины мы сели прямо там где стояли...
Справившись с удивлением, продолжили наш путь.
И вот мы на вершине хребта Большой Шатак.
А потом мы двинулись обратно в цивилизацию и пообедав вкуснейшей яичницой с беконом, которую пожарил нам Алексей, поехали в ночь домой.Ну а Лёха... Лёха поедет дальше в Магадан, навстречу своему самому большому путешествию. Удачи тебе!
P.S. Ну и это... ты заезжай еще на Урал. Несмотря на то, что это совсем не Тянь-Шань. ;)
john-59.livejournal.com
В течение долгих лет наблюдая и ощущая на себе работу украинской политической «элиты», меня не покидала мысль, что Украина пала жертвой заговора слабоумных и клептоманов. Сам принцип отбора людей во власть был начисто лишён каких-либо зачатков меритократии (это когда во власть попадают лучшие и достойные люди). Хотя со времён фараонов человечеству известно, что если верховный правитель и его подручные начинают регулярно рассаживать на ответственные должности своих кумовьёв, сватов и корешей-собутыльников, то такая практика ушатает любую империю и любую сверхдержаву.
Вот и с каждыми новыми выборами президента ли, парламента ли, приходило стойкое понимание, что система неисправима и будет всё дальше воспроизводить дегенератов в кадровой политике. В этом плане оба Майдана только подстегнули процесс вырождения власти.
В результате второго Майдана уровень властной энтропии достиг исторического максимума. Во власть пришли такие мощные деятели, как Петр Порошенко, Арсений Яценюк, Александр Турчинов и другие граждане, по которым плачет не то что чудотворная лоботомия, а и вовсе целебная эвтаназия.
|
Ехидные комментарии. АнтиИГИЛовская коалиция: первый пошёл? Роман Скоморохов http://sobityadnya.ru/blog/43979266760/Ehidnyie-kommentarii.... Нет, ну бывает же так… Выборы-перевыборы, демократия, соседские отношения. Звонит президент самой демократичной в мире державы, с поздравлениями коллеге в Канаду |
Вот, скажем, санкции. Нет, понятно, что США — мощная мировая держава, у неё собственные правила игры и масса возможностей. Она может вводить санкции против кого угодно, где-то их соблюдать, а где-то и обходить в свою пользу. Европа, конечно, игрок не столь крутой, но тоже может выпендриваться до некоторого предела и играть в игры старшего партнёра.
Ну а что же Украина? Да прямо изнемогает от услужливости. Вот только её санкции — это из оперы «выколю себе глаз назло — будет у тёщи зять кривой». В этом ключе объявление воздушной блокады России за то, что её самолёты летают в российский Крым, уже выглядят перспективно.
Гений Арсения Яценюка не сумел просчитать последствия на шаг вперёд — Россия ввела ответные санкции для гражданской авиации Украины. В результате, имеем вопль «а нас-то за що???» и сногсшибательную интерактивную карту полётов «Флайтрадар 24», из которой следует, что иностранные самолёты огибают Украину, как какой-нибудь «Бермудский треугольник».
Одним из первых, кто прочувствовал российскую ответку, стал президент Порошенко, которому приспичило смотаться на самолёте в Казахстан. Этот полёт Петра был куда фееричнее его же полёта на истребителе. Президентскому лайнеру пришлось изрядно пожечь керосина, заходя в Казахстан по впечатляющей незалежной дуге, вместо того, чтобы лететь напрямки через Россию. Ну, да для бешеной собаки семь вёрст не крюк.
Но это Петя Порошенко. Он ведь за авиационную горючку из своего кармана не платит. Как и за амортизацию самолётной матчасти.
А вот с чертовски привлекательными с денежной точки зрения рейсами украинской авиации на Дальний Восток, особенно на популярных направлениях в Японию, юго-восток Китая, Гонконг, Сингапур и Малайзию, похоже, придётся расстаться на неопределённый срок. Литакам Россию надо будет обходить дальними огородами, да ещё находясь в воздушном пространстве таких высокоразвитых стран, как Афганистан и Пакистан. Вот только и без того неслабые цены на подобную роскошь вплотную приблизятся к стоимости будущих суборбитальных полётов для туристов на «Spaceship One». Вот только ощущения не те…
Поскольку летать в те направления, всё-таки, необходимо, собственные самолётики, лётный состав и стюардесс придётся демобилизовать и пригласить, скажем, китайский воздушный флот. А чё такого? У них и расценки в 1.5 — 2 раза дешевле, и пассажирам приятно. Вот только своя гражданская авиация напрочь лишится значительной части денежного пирога и будет урезана совсем уже до неприличия. Впрочем, если кто решил вместо мозгов жить обидками и выбрал путь по граблям, то в добрый путь!
Или ещё фактик в копилочку. Запрет на передвижение российских вагонов по Украине. Пэрэмога? Вряд ли. Белорусский Батька ещё из ума не выжил, и его «чугунка» с удовольствием заработает денежки, от которых отказалась «зализныця». А вот как быть Украине?
Рассмотрим небольшой сценарий. Украина растрынькала данный Януковичу китайский кредит в 3 млрд. долл. на выращивание пшенички в степном Крыму, на строительство глубоководного порта в районе города Саки с вывозом в Китай этой самой пшенички. Кабы не Майдаун-2, всё было бы в ажуре. Но, благодаря Майдану-2, Крым совершил побег, контракт сдулся, а деньги разошлись на лимонад и мороженое. И майданная влада поступила чертовски хитро — решила не возвращать долги всяким там китайским коммунистам. Однако, не на таковских напали.
Китай затеял склоку в Лондонском арбитражном суде, и тот вынес неутешительное решение для юной европейской демократии — долги отдать. Но, общеизвестно, что подлый Проффессор, сбегая, унёс в карманах 80 охулиардов украинских долларов!!!
| Как нас опять "порвали в клочья"... Обращает на себя внимание «новая фишка» западных СМИ. Точнее, не совсем новая и даже не забытая старая, а это некое очередное воплощение знаменитого обамовского метода |
Кое-как договорились с Китаем поставлять в счёт покрытия долга кормовые пшеницу с кукурузой практически по себестоимости. А там и Монголия потребовала компенсировать ей убыток за невозврат с ремонта их вертолётов, которые так стали нужны укрохунте во время войны на Донбассе. Это чтобы многим стала предельно понятна ситуация, когда по УкроТВ второй год рапортуют о невиданных урожаях, а отрасль лежит в глубоком обмороке и еле сводит концы с концами. И потянулись украинские составы в Китай и Монголию по… сюрприз-сюрприз…дорогам РЖД и движимые российскими же локомотивами. А теперь вопрос на засыпку: каким макаром Украина собирается выполнять погашение зерном государственного долга перед КНР и Монголией? Hint: железнодорожный транспорт — один из самых дешёвых из всех возможных. Дешевле, разве что, доставлять пшеницу в Китай украинскими рикшами.
Ибо если начать возить пшеничку и кукурузку в Китай морем, то они из «по себестоимости» станут золотыми. А если самолётами или грузовиками в объезд — то платиновыми. Или чем-то более дорогим и экзотическим из конца таблицы Менделеева. Худо-бедно, но почти 75% украинского зернового экспорта уходило в Азию. Европа почему-то не спешит подогреть юную украинскую демократию закупками фуражного зерна. Украиной все квоты на поставки выбраны, да ещё эти ужасные сертификации и стандартизации для сельхозпродукции, выдвигаемые евробюрократами перед сельхоз импортом.
И это мы всего лишь тронули внешнюю сторону дела, оставив без внимания — что будет с многочисленными транспортниками Украины, если львиная доля их грузооборота (и доходов соответственно) приходилась на Россию?
Пора, пора снова вводить орден Октябрьской Революции, из литого чугуна и с закруткой на спине.
Для награждения лиц, подготовивших революционную ситуацию в стране своими шелудивыми ручонками и непролазным селюковым жлобством.
Киев, Александр Ростовцев
Понравился наш сайт? Присоединяйтесь или подпишитесь (на почту будут приходить уведомления о новых темах) на наш канал в МирТесен!
sobityadnya.ru
Pragueratter | Все права защищены © 2018 | Карта сайта
