Первая выставка Джакометти и Пикассо открылась в Париже
© museepicassoparis.fr
Автор Дарья Горшкова
06 октября 2016
Два гения XX века и их дружба, сложившаяся несмотря на 20 лет разницы в возрасте, — предмет, который в Музее Пикассо исследуют на примере более чем 200 работ, занявших два этажа. В магии цифры «2» и сильных сторонах этой выставки разобрался «РБК Стиль».
Два года назад, в октябре 2014-го, Музей Пикассо открылся после пятилетней реновации: в здании Hôtel Salé на Rue de Thorigny оказались 5 тыс. работ испанского кубиста, прежде томившиеся в хранилище или разъезжавшие по выставкам. И с тех пор художника здесь рассматривают со всех сторон, то празднуя 30-летие музея, открывшегося в Париже в 1985 году, то изучая Пикассо в первую очередь как скульптора. Новая выставка «Пикассо — Джакометти» в некотором смысле вытекает из предыдущей, только теперь его сравнивают с одним из величайших авторов XX века — для этого в коллекцию музея внедрены десятки работ из Фонда Джакометти и других частных собраний.
Альберто Джакометти. «Собака», 1951 Пабло Пикассо. «Коза», 1950
© museepicassoparis.fr
Кроме таких шедевров, как «Собака» (1951) Альберто Джакометти (у Пикассо в то же время появляется во многом идентичная ей скульптура козы), здесь есть и совсем новый для зрителя материал: документы, скетчи, записные книжки — все, что выявляет уважительные отношения двух мастеров, познакомившихся в 1931 году. О том, что Пикассо и Джакометти хорошо общались и питали большой интерес к творчеству друг друга, известно далеко не всем: особое внимание зрителей на это решила обратить директор Фонда Джакометти и куратор выставки Катрин Гренье. Два художника никогда не прекращали обмениваться своими идеями, однако, как говорила она изданию LaPresse.ca, Пикассо и Джакометти, «используя одни и те же источники, приходили к совершенно разным формам».
Среди 200 с лишним экспонатов, которые будут доступны гостям выставки до начала весны, есть и «Женщина, бросающая камень» (1931) Пабло Пикассо, и его «Фигуры на берегу моря (Поцелуй)» того же года, а еще — «Портрет Доры Маар» (1937), «Три фигуры под деревом» (1907) и многие другие полотна кубиста, вступающие с работами Альберто Джакометти в диалог. Пабло Пикассо. «Автопортрет», 1901© museepicassoparis.fr
Пабло Пикассо. «Обнаженная в красном кресле», 1929© museepicassoparis.fr
Альберто Джакометти. «Женщина с перерезанным горлом», 1932© museepicassoparis.fr
Пабло Пикассо. «Портрет Доры Маар», 1937© museepicassoparis.fr
Альберто Джакометти. «Стоящая женщина», 1958© museepicassoparis.fr
Пабло Пикассо. «Женщина, бросающая камень», 1931© museepicassoparis.fr
Альберто Джакометти. «Висящий шар», 1930-1931© museepicassoparis.fr
Выставка «Пикассо — Джакометти» в парижском Музее Пикассо открыта с 4 октября до 5 марта 2017 года.
style.rbc.ru
Этот контент был опубликован 7 января 2018 г. 11:0007.01.2018 - 11:00
Произведения Джакометти интернациональны — они одинаково отзываются как в русских, так и в швейцарских сердцах.
(Keystone)В 2018 году исполняется 70 лет со дня явления миру образа «Шагающего человека» швейцарского скульптора Альберто Джакометти. Наше приближение к гению.
Фильм Стэнли Туччи «Последний портрет» был впервые показан на кинофестивале в Берлине в феврале этого года, а осенью картину, посвящённую Альберто Джакометти (в главной роли — Джеффри Раш), смогли увидеть швейцарские зрители. В Париже в этом году прошла выставка «Пикассо и Джакометти», сделанная в формате «дуэт-дуэль», в лондонской «Тэйт» устроили экспозицию, посвящённую скульптуре и живописи великого швейцарца. В 2015 году бронзовая скульптура «Указующий человек» была продана на аукционе Christie’s за рекордную сумма в 141,285 миллиона долларов — и стала самой дорогой скульптурой в мире. Интерес к творчеству Джакометти растёт с каждым годом — вечный странник, не признававший своих достижений, он был провидцем и новатором, опередившим своё время. Возможно, что его время настало лишь теперь.
Швейцария в кадре
На экраны выходит «Последний портрет» («Final Portrait»), кино-байопик Стенли Туччи о швейцарском художнике и скульпторе Альберто Джакометти.
Произведения Джакометти интернациональны — они одинаково отзываются как в русских, так и в швейцарских сердцах. Конечно же, подлинное искусство мы чувствуем независимо от места рождения и цвета паспорта, но всё-таки воспринимаем творения художников не без оглядки на то, чему нас научила родная традиция. Но Джакометти выше этого, он вообще где-то в стороне, не со всеми. Меняя пропорции человеческого тела, искажая и доводя до абсурда привычное представление о том, как оно должно изображаться, он сумел изменить отношение к скульптуре у целого мира. Поэтому его так часто сравнивают с Пикассо и противопоставляют ему — и Джакометти, и Пикассо, каждый по-своему поставили точку в истории классического искусства. После них никому не придёт в голову работать в традиционной манере — мир художников прочно встал на рельсы модернизма.
Я помню, когда и где впервые увидела скульптуры Джакометти — лет двадцать назад, в Сен-Поль-де-Ванс, в саду музея Фонда Маг. Тонкие, вытянутые, почти бесплотные, но в то же время до странности живые фигуры поразили меня сильнее Шагала, Миро и Матисса вместе взятых. Женщины Джакометти неподвижно стояли, нацеленные вверх, как ракеты, а мужчины решительно шли вперёд, правда, ноги у них были тяжёлыми, как будто увязали в непролазной грязи... Впоследствии я встречала эти фигуры в других музеях уже как старых знакомых — в Париже, в Швейцарии, в Москве, на единственной в истории выставке Джакометти, которую с успехом провёл в 2008 году Музей изобразительных искусств имени Пушкина, они были всегда узнаваемы. Авторство их определялось задолго до того, как приблизишься к очередному шагающему человеку, пытающемуся преодолеть пространство и время. Читать таблички, заботливо подготовленные музейщиками, не было нужды. Но на пути к этим фигурам, таким целеустремлённым и хрупким, Альберто Джакометти точно так же преодолевал пространство и время. Он начинал как скульптор-традиционалист — точнее, начинал он, как любой ребёнок, появившийся на свет в семье художника, с занятий лепкой и живописью: ради собственного удовольствия и в подражание старшим.
Будущий скульптор появился на свет в первый год нового, двадцатого века — 10 октября 1901 года в Боргоново (кантон Граубюнден) в семье художника Джованни Джакометти родился сын Альберто. Мальчик рано проявил способности и интерес к изящным искусствам — и детские увлечения привели его, в конце концов, в Женевскую школу искусств и ремесёл, которую он окончил по классу скульптуры. В начале 1920-х свеженький выпускник совершил путешествие по Италии, как исстари заведено у художников. Прежде чем отменять традицию, следовало изучить её в совершенстве, чем Джакометти и занимался на протяжении двух лет. Традиции и вкусы в то время преломлялись в Париже — кузнице модернистских кадров, и юный скульптор, первые работы которого ничем не напоминали «Идущего человека», отправился сюда не столько в поисках вдохновения, сколько в надежде отыскать собственный путь.
Париж 1922 года был Парижем Пабло Пикассо и Андре Бретона. Джакометти приняли в знаменитую академию де ла Гранд-Шомьер на Монпарнасе, где в разное время обучались Бальтюс, Серебрякова, Луиза Буржуа и Александр Кальдер, а среди преподавателей отметились Фернан Леже, Осип Цадкин и Эжен-Антуан Бурдель, ставший учителем молодого швейцарца. Альберто всем своим существом вбирал вольный дух Парижа, но летние месяцы отдыха старался проводить дома, в Швейцарии. Он был очень близок с младшим братом Диего — тот стал впоследствии успешным дизайнером мебели. Диего был любимой моделью Альберто, одна из самых известных работ скульптора называется «Большая голова Диего» — она была продана в 2014 году за 50 млн долларов. Разница в возрасте между братьями — всего лишь год, и они оставались верными друзьями, соратниками, а порой и соавторами вплоть до последних лет жизни Альберто.
В Париже реалистичная манера Джакометти-скульптора навсегда ушла в прошлое — он отправился вслед за кубистами, как гаммельнский ребёнок — за крысоловом, игравшим на дудочке. «Торс», сделанный в 1925 году и появившуюся вслед за ним «Пару» кубисты тут же признали своими. В те годы Джакометти, как и Пикассо, восхищается народным искусством Африки и Океании — их первобытная выразительность впечатляет его едва ли не сильнее классической греческой скульптуры. «Женщина-ложка» находится в явном родстве с африканскими статуэтками, и ещё она меняет свою внешность в зависимости от точки обзора, найденной зрителем. Это свойство, характерное для скульптур Джакометти, проявилось впервые именно в этой работе.
В самом начале своего пути он пробует на вкус каждое новое веяние, примеряет его к себе, делая работы «в духе кубизма» или «в стиле сюрреалистов», но потом без всяких сожалений оставляет наработанный опыт в прошлом. Ему нужно постоянное движение, ведь только так можно догнать — и узнать — себя самого. Голова и торс «Шагающего человека» опережают его ноги, увязающие в реальности, и сам скульптор соответствует пока ещё не найденному образу, точному, как удачная метафора. На своей первой персональной выставке, которая состоялась в Париже в 1932 году, среди прочих работ Джакометти представляет «Женщину с перерезанным горлом», напоминающую странное насекомое, и покоривший Сальвадора Дали «Подвешенный шар». По мнению критиков, эта композиция, составленная из серпа и сферы с выемками, вызывает у зрителей мучительное чувство.
Глядя на эту инсталляцию — по всей вероятности, одну из первых в истории искусств — ощущаешь собственное бессилие, отрицаешь гармонию, теряешь покой. Шарик никогда не соединится со сферой, но их упрямо тянет друг к другу... Вот и сам Джакометти так и не смог объединить свои усилия с сюрреалистами — стать частью общего течения, раствориться в нём он не пожелал, и в 1934 году разорвал свои отношения с Бретоном и компанией. Джакометти пытался изобразить то, что не поддаётся изображению — невидимое, неосязаемое, лишь чувствуемое. В бронзовой скульптуре «Невидимый объект», датируемой тем же 1934 годом, главная роль принадлежит не условной «девочке», балансирующей на шатком пьедестале, а той воображаемой фигуре, которую она обнимает. С этой работы начинается новый отсчёт.
Уроженец страны банкиров, Джакометти был совершенно равнодушен к деньгам и так называемой красивой жизни. Для него не имело значения, где и как жить, главное, чтобы никто не мешал творить. Он курил по две пачки сигарет в день, плевать хотел на одежду, ютился в крошечной мастерской на улице Ипполита Мендрона (тоже, кстати, был скульптор, весьма успешный в середине 19 века). Никогда у него не было своей квартиры и, тем паче, дома — ни в Париже, ни в Швейцарии. За женской лаской Джакометти ходил к проституткам, пока не женился по настоянию матери на своей давней знакомой Аннет. Любви к жене он не испытывал, заботиться о себе толком не разрешал, но внешние формальности были соблюдены.
Познакомились они с Аннет в Женеве, куда братья Джакометти с трудом вырвались из оккупированного немцами Парижа. Вначале Диего и Альберто пытались покинуть город на единственном имевшемся у них транспорте — велосипеде. Доехали до Лонжюмо, но узнав, что Мулен уже занят немцами, повернули обратно. Францию бомбили, погибшие тела лежали на дороге, их никто не убирал. Джакометти запомнил оторванную женскую руку в красивом браслете — такую изящную и жуткую... Скульптура 1947 года так и называется — «Рука». Висящая в пространстве, она тянется не то за пожатием, не то за помощью... Спустя двадцать лет ответом ей станет созданная другим великим скульптором «Хиросима» — работа Эрнста Неизвестного датируется 1967 годом, и ладонь здесь напоминает теперь уже ядерный взрыв.
Впечатления прошлого не оставляют Альберто. Ещё в двадцатых, путешествуя по Тиролю, он стал нечаянным свидетелем смерти своего случайного спутника — и в работе 1949 года «Человеческая голова на пьедестале» запечатлел предсмертный крик, по-прежнему звучащий в ушах. Его скульптуры многозначны, каждый прочитывает в них то, что пережил и перенёс сам. Знаменитый «Нос» кому-то из зрителей напоминает Пиноккио, а кому-то — пистолет. «Шагающий человек» одним кажется устремлённым в светлое будущее, а другим — навеки увязшим в тёмном прошлом. Сам автор по-прежнему недоволен своими работами, он нещадно бьёт их, если это гипс, и рвёт на части, если это рисунки.
Аннет Арм, его будущая жена, сразу поверила в то, что имеет дело с гением — вот только она не разбиралась ни в искусстве, ни в мужчинах. Была провинциалкой, обычной девушкой, дочерью учителя. Познакомившись с Альберто в женевском кафе, она тут же поняла, что этот сумрачный мужчина — судьба всей её жизни. Скульптор, ну надо же! И его маму зовут точно так же, как её — разве это не знак? Джакометти явно считал иначе, но заботливое внимание девушки принимал, пусть и через силу. Когда Париж освободили, он вернулся в свою обожаемую мастерскую. В Швейцарию его больше не тянуло, но Аннет не желала мириться с мыслью, что у них всё кончено.
Просила разрешения приехать, Альберто отказывал — и тогда девушка приехала без разрешения. Нашла работу, потому что любимый сидел без денег. Когда он не работал в мастерской, то сидел в кафе на Сен-Жермене — вёл беседы с Жан-Полем Сартром, Симоной де Бовуар, Жаном Жене. Наступала эпоха экзистенциализма, и скульптор вновь был признан своим теперь уже представителями этого течения. «Пластический экзистенциализм!» — восхищается Сартр, рассматривая вытянутые скульптуры Джакометти, истончающиеся с каждым новым витком его творчества.
Галерея «Tate Modern» в Лондоне устроила одну самых крупных за последние годы экспозиций гениального швейцарца Альберто Джакометти.
Доступно на 5 других языках
Джакометти рисует Аннет, лепит, она подолгу позирует ему, осознавая свою значимость. Но отношения между ними по-прежнему неопределённые, и только благодаря настойчивости матери Джакометти в 1949 году они всё-таки расписались в мэрии одного из парижских округов. Детей у Альберто быть не могло, бесплодие стало результатом перенесённой в юности болезни. Он всё так же много курит, он беден, да к тому же хромает — попал под машину ещё до войны. Аннет всё это не останавливает, она верна своему гению, да только он не ценит её жертвенности. Женщины для него — или натурщицы, или любовницы, причём, второе всегда мешает первому: вдохновлять его может лишь та, с которой он не спит. Он считал, что так будет происходить всегда, и, конечно, ошибался.
В конце 1940-х года в мастерскую на улице Ипполита Мендрона заглянула удача — она пришла в облике Пьера Матисса, сына знаменитого художника, успешного арт-дилера. Матисс поражён скульптурами Джакометти — да это же чистые символы послевоенной эпохи! Сколько выразительности в этих мрачных фигурах, исхудавших то ли от голода, то ли от грызущих внутренности сомнений! Матисс обещает Джакометти устроить выставку в Америке, и выполняет своё обещание — в январе 1948 года его скульптуры переплыли океан. Выставка имела большой успех, Джакометти наконец-то становится знаменит — но чужое мнение интересует его значительно меньше, чем своё собственное.
Правда, с годами Альберто обзаведётся привычкой наблюдать за лицами зрителей на выставках — интересно смотреть и за тем, как они ходят вокруг скульптур, отыскивая наилучший угол зрения. Одна такая зрительница узнала скульптора — и, подойдя, любезно заметила, что ей особенно понравилась скульптура собаки. Этот остов животного Джакометти сделал давным-давно, но в бронзе «Собаку» отлили только в начале 1950-х. Зрительницу, восхищённую скульптурой, звали Марлен Дитрих, и Альберто, узнав великую актрису, снизошёл до пояснений — оказывается, именно эту тощую собаку он считает собственным автопортретом. О коте, сделанном позднее в том же стиле, он такого уже не говорил. В 1956 году появляются «Женщины Венеции», сделанные специально для Венецианской бьеннале — девять бронзовых скульптур, неподвижных, сосредоточенных, устремлённых вверх. Женщины всегда чего-то ждут, мужчины движутся вперёд... В 1960 году Джакометти создаёт свою самую знаменитую скульптуру — на свет рождается «Шагающий человек».
Джакометти не слишком-то любил Швейцарию, даже не хотел выставляться в павильоне Конфедерации на биеннале. Швейцарию для него олицетворяла Аннет — нелюбимая, заботливая, законная супруга. Франция была обожаемой, ветреной любовницей. В конце 1950-х Джакометти случайно познакомился с двадцатилетней Каролин. И впервые в жизни влюбился так, что места себе не находил, когда Каролин вдруг пропадала из виду — подруга вела, скажем так, не самый праведный образ жизни, была связана с ворами, бандитами, сидела в тюрьме за кражу. Каролин — тоненькая, яркая, восхитительная — околдовала Джакометти. Он подарил ей квартиру, машину, он без конца рисовал её, лепил, не уставая восхищаться красотой и смелостью подруги... Аннет проявляла поистине лютеранское терпение — оно изменило ей лишь в самые последние годы жизни Джакометти.
(Анна Матвеева)В феврале 1963 года скульптору удалили большую часть желудка — порекомендовали срочно изменить образ жизни, если он не хочет оставить этот мир раньше времени. Но врачи для Джакометти не указ — он продолжает жить так, как привык за долгие годы: сигареты, кофе, любовь и работа, бесконечное движение, которое не сможет остановить даже смерть. «Шагающий человек», тем временем, дошёл до всемирной славы — а ведь Джакометти, придумывая его, думал не о большом успехе, но лишь о том, чтобы успеть запечатлеть тот момент, когда далёкий прохожий видится загадочной тенью. Когда он приближается, волшебство рассеивается — тонкая странная фигура оборачивается банальным человеческим телом. Любопытно, что последние работы Джакометти, созданные незадолго до смерти, выглядят более плотными, уравновешенными, их не сможет сорвать с места порыв ветра...
В 1965 году Джакометти вновь попадает в больницу, и верный брат Диего перевозит его в швейцарский Кур, в самую лучшую клинику. Аннет и Каролин, Швейцария и Франция сталкиваются у входа в палату и дерутся, отстаивая своё и только своё право на гения. Джакометти скончался 11 января 1966 года, не оставив завещания. Все его работы достались законной жене Аннет, и слава родины гения несомненно принадлежит Конфедерации. Даже тот швейцарец, который ни разу в жизни не видел ни одной скульптуры Джакометти, всё равно знает в лицо и самого Альберто, и «Шагающего человека»: они изображены на 100-франковой купюре.
Сталагмиты, горелые спички, оплавленные свечи — с чем только не сравнивают скульптуры Альберто Джакометти! Чем больше времени проходит, тем больше появляется искусствоведческих толкований, тем ближе становятся зрителю «Указующий человек», «Собака» и «Женщины Венеции». Он был вне жанров, течений, моды и правил. Не замедлял движения, не сбавлял шага, не позволял себе почивать на лаврах — вообще не замечал этих лавров. Свой в каждом новом течении, он рано или поздно покидал соратников, отыскивая новую дорогу, которая позволит приблизиться — лишь приблизиться! — к той скульптуре, которую он так и не успел создать. Но те, что появились, продолжают вечное движение, начатое своим демиургом.
Horizontal Line
Подпишитесь на наш бюллетень новостей и получайте регулярно на свой электронный адрес самые интересные статьи нашего сайта
Подпишитесь на наш бюллетень новостей и получайте регулярно на свой электронный адрес самые интересные статьи нашего сайта
www.swissinfo.ch
Одной находкой, важной находкой, в мире искусства стало больше. На этот раз была обнаружена работа Альберто Джакометти. Если быть точным, то это эскизы авторства этого знаменитого мастера скульптуры, которые были обнаружены в одном из магазинов Лондона, специализирующемся на антиквариате.
Альберто ДжакометтиРанее считалось, что эти эскизы потерялись. Но в минувшем году они «нашлись» случайно среди прочего антиквариата покинувшего наш мир торговца по имени Эйла Грэхем. И вот текущим летом была проведена их официальная аутентификация. Поэтому именно сейчас и было решено громко заявить о найденном «сокровище».
Речь идёт о двухстороннем эскизе на листе бумаги, выполненном карандашом.
двухсторонний эскизВ октябре эскиз продадут аукционистами Cheffins (Кембридж). Поиском эскизов стали заниматься в 2016м. Тогда и были наняты Cheffins для того, чтобы организовать продажу инвентаря из приватного собрания Грэхем. Дилера не стало ещё 7 лет назад. С того момента считалось, что эскизы потерялись.
Искать эскизы стали неспроста. В перечне страховой оценки антиквариата Грэхем данная работа Джакометти числилась существующей. Потому её и стали искать.
Была версия о продаже или обычной потере рисунков, но поиски, всё же, решили продолжить. И они увенчались успехом – эскизы нашли в куче антикварных вещей. На одной стороне бумажного листа видим 4 головы, нарисованные согласно фирменному стилю автора – вытянутыми и удлинёнными. На второй стороне листа – лёгкий набросок изображения нагой женщины. Под эскизом подпись и дата – 1947. Не смотря на это, специалисты должны, всё-таки, провести точный анализ с оказательством принадлежности данной работы именно скульптору из Швейцарии – Джакометти.
Процесс аутентификации – дело сложное и кропотливое, и хлопотное вдобавок. Нужно провести целый ряд обязательных шагов, без которых не обойтись, целую череду серьёзных проверок и согласований. Последний шаг – занесение эскиза в каталог наследия Джакометти. И всё это было сделано нынешним летом благодаря стараниям Cheffins.
Интересный факт – эскиз авторства Джакометти – не единственная важная находка в куче антиквариата торговца. В процессе разбора старых вещей, «погребённых» в антикварном магазинчике, также был найден эскиз руки Пикассо, проданный в 2016м.
Что касается находки Джакометти, то её планируют продать на аукционе минимум за 50-80 тысяч долларов. Такой эстимейт эскиза был озвучен прессе. Вырученные деньги уйдут Фонду искусств.
Также интересно:surzhyk.org
Ирина Никифорова
Рубрика:
ВЫСТАВКИНомер журнала:
Специальный выпуск. ШВЕЙЦАРИЯ - РОССИЯ: НА ПЕРЕКРЕСТКАХ КУЛЬТУРАвторитет Государственного музея изобразительных искусств имени А.С.Пушкина во многом складывался благодаря его лидерству в проведении крупных международных проектов. Выставочная деятельность музея не ограничивается воплощением идей, связанных с многолетним изучением собственной коллекции. Интерес и значительные усилия его сотрудников всегда были направлены на реализацию проектов, иллюстрирующих страницы истории изобразительного искусства и дополняющих пробелы музейной экспозиции. Уже не одно десятилетие поддерживается традиция выставок произведений художников-модернистов и классиков авангардного искусства XX века. ГМИИ имени А.С.Пушкина первым знакомил зрителя с творчеством Пикассо, Модильяни, Дюфи, Миро, Дали, Магритта, Мондриана, Уорхола. Сорок лет назад такие показы были настоящим культурным шоком, смелой демонстрацией иного художественного языка на фоне «эстетизированной мифологии» тоталитарной страны.
Проведение выставки «Альберто Джакометти. Скульптура, живопись, графика» можно признать большим событием в культурной жизни России. Подготовка первого показа обширного наследия художника в Москве и Санкт-Петербурге была сопряжена с серьезными трудностями, которые, несмотря на взаимный интерес участников проекта, иногда казались непреодолимыми. Привести все стороны к согласию в отношении предоставления произведений, их транспортировки и экспонирования удалось не сразу. Переговоры с швейцарскими партнерами, длившиеся несколько лет, дважды прекращались пока наконец летом 2008 года не было подписано соглашение между Фондом Бейелера (Базель), швейцарским Кунстхаусом и Фондом Альберто Джакометти (Цюрих), двумя крупнейшими российскими музеями — Государственным Эрмитажем и ГМИИ имени А.С.Пушкина. Счастливое осуществление проекта и его несомненный успех у зрителей оправдывают усилия, вложенные в организацию выставки.
Еще в 1930-е годы Джакометти был принят и обласкан парижской богемой, в 1940-е благодаря выставкам в Галерее Пьера Матисса (Нью-Йорк) он приобрел популярность в Америке, с 1950-х стал бесспорным лидером европейского авангардного искусства. Но до сих пор творчество легендарного художника, известного всему миру, мало знакомо российскому зрителю.
Современники видели в его искусстве отражение философских идей и анализировали влияние различных авангардных направлений на развитие его стиля. Теоретик сюрреализма Андре Бретон считал работы скульптора идеальной иллюстрацией эстетики сюрреалистов. Французский писатель, философ и драматург Жан Поль Сартр считал, что творчество Джакометти построено на принципах феноменологии, а созданные им образы существуют «на полпути между бытием и ничто». Эссе Сартра о художнике «Стремление к Абсолюту» (1947) является анализом экзистенциальной сущности его искусства. Однако сам Джакометти опровергал в своих записях и эссе любую привязку к какому-либо направлению в философии и искусстве.
Избегая эпатажа и громких деклараций, Альберто Джакометти воплощал в пластических композициях свои чувства. Он признавался: «В основном я работаю ради эмоций, которые испытываю, только когда нахожусь в процессе созидания». Фанатическая поглощенность творчеством позволяла ему попросту не замечать времени, сутками не испытывать голода, потребности в отдыхе и сне. Всю энергию он отдавал поискам способа проникновения в суть явлений, стремясь открыть подлинную «подкладку» бытия.
Первый художественный опыт Альберто получил в мастерской отца — швейцарского живописца Джованни Джакометти. Еще ребенком Альберто осознал силу своего дара: «В детстве я был бесконечно счастлив и наслаждался мыслью, что могу нарисовать все, что я вижу». Впечатлительный, наделенный незаурядными способностями, Джакометти рос в атмосфере творчества. В доме родителей в городке Стампе многие предметы интерьера — мебель, ковры, люстры — были сделаны отцом или изготовлены по его проектам. В распоряжении Альберто находилась семейная библиотека с богатейшим собранием художественных изданий. Он целенаправленно занимался рисунком и живописью, копировал произведения старых мастеров по иллюстрациям в книгах.
Поездки в Италию и знакомство с работами старых мастеров — Тинторетто, Джотто, Мантеньи — стали для юного художника серьезным этапом в осознании собственной творческой индивидуальности. Позже Джакометти вспоминал, что тогда впервые ощутил отчаяние человека, стремящегося к недостижимому в искусстве — отобразить подлинную жизнь, скрытую за мнимой реальностью материального мира.
Благотворными для развития творческого дарования 20-летнего Альберто были переезд в Париж, учеба в Академии Гранд Шомьер, посещение мастерской «неистового» Антуана Бурделя. Динамичность и внутренний драматизм бурделевской пластики оказались необыкновенно близки еще неосознанным исканиям Джакометти. Скромного провинциального юношу потрясла активная художественная жизнь культурной столицы. Он рисовал и лепил, заимствуя многое из формальных поисков современных художников, последовательно пережил увлечение кубизмом и дадаизмом, охотно подчинился авторитету основоположника сюрреализма Андре Бретона с его «Вторым манифестом сюрреализма», имеющим революционную, политическую закваску. По совету старших коллег посещал этнографический отдел Музея человека, где находил вдохновение в пластических формах примитивного искусства Африки и Полинезии.
Джакометти с энтузиазмом неофита преодолел усвоенную им прежде «школу», отцовскую живописную систему, изобличив ее несостоятельность. В ажиотации «новообращенного» авангардиста он совершил кощунственное, опубликовав в журнале Бретона «Сюрреализм на службе революции» литературный опус «Вчера. Зыбучие пески». В этом сочинении, основанном на фактах автобиографии, присутствовали фантазии (садистическое наслаждение, получаемое от издевательств над насекомыми, насилие над членами семьи, смертный грех отцеубийства), выявившие подсознательную агрессию художника к своему прошлому. Посредством описания разрушительных действий он стремился в воображении освободиться от жестких рамок общепринятых традиций. Последовавшая вскоре смерть отца ранила и отрезвила Джакометти.
Он жадно впитывал и талантливо интерпретировал все новое, облекая в художественную форму, визуально выражая смысл осознанного, однако довольно скоро терял интерес, если это не соответствовало его целям в искусстве. Сотрудничество с группой сюрреалистов оставило серьезный след в творчестве художника, но явилось лишь небольшим этапом на пути к «высокому стилю».
Прочитанный Альберто Джакометти в начале 1940-х годов роман Оноре де Бальзака «Неведомый шедевр» стал для него своеобразной программой. Ярко и просто Бальзак определил цель мучительных поисков художника: «Красота строга и своенравна, — говорит старый живописец Френхофер, — она не дается так просто, нужно поджидать благоприятный час, выслеживать ее и, схватив, держать крепко, чтобы принудить ее к сдаче. Форма — это Протей, куда более неуловимый и богатый ухищрениями, чем Протей в мифе! Только после долгой борьбы ее можно приневолить показать себя в настоящем виде. Вы все довольствуетесь первым обликом, в каком она соглашается вам показаться, или, в крайнем случае, вторым, третьим; не так действуют борцы-победители. Эти непреклонные художники не дают себя обмануть всяческими изворотами и упорствуют, пока не принудят природу показать себя совершенно нагой, в своей истинной сути».
Джакометти ушел от пустого отражения внешней оболочки модели, неповоротливой человеческой плоти. Очищая создаваемый им мир от наносного сора, художник вычленял смертную плоть материи и оставлял в итоге фантастическую энергию духа. Год за годом Альберто Джакометти преодолевал сопротивление материала, заставлял его звучать камертоном, передавая эмоциональное напряжение. После литературных шедевров Кафки, Камю, Сартра, Беккета произведения Джакометти являются визуальным воплощением трагического ощущения богооставленности человека.
Джакометти изменил восприятие традиционных видов изобразительного искусства, смешал приемы обработки металла и живописной поверхности. Его революция в искусстве заключается в разрушении того главного, что, собственно, составляло скульптуру: он «упразднил объем»; деформировал фигуры до тонкости лезвий; ввел сквозные конструкции как протест против традиционного пластического языка с его подчеркнутой осязаемостью и весомостью. Почти бесплотные вертикальные фигуры собирают и удерживают любое пространство — от музейного интерьера до городских площадей, насыщая все вокруг себя особым магнетизмом. Они не нуждаются в медленном созерцании, плавном круговом обходе. Острые выразительные скульптуры царят в пространстве как гигантские, четко прорисованные графические изображения.
Поверхность бронзовых отливок сохранила следы прикосновения рук Джакометти к глине. Фактурность в сочетании с мастерским патинированием со сложными тональными переходами от теплой охры до холодных оттенков зеленого позволяет сравнивать изваяния с пространственной живописью. Картины, рисунки, офорты Джакометти, напротив, содержат приемы работы скульптора: он не занимался фиксацией образов четким контурным рисунком, а словно моделировал предметы, тела и лица, «нащупывая» их форму и верное положение в пространстве многократными повторениями контура. Плоскость бумаги и холста обретали объем, обтекающие штрихи ткали изображение, сохраняя динамику «живого зрения».
Художник неожиданно находил решения поставленных перед собой задач в самых простых вещах. Так, дорожный знак пешеходного перехода послужил толчком для создания в конце 1940-х серий «Идущие» и «Пересекающие пространство», а составленные хаотично в углу тесной парижской мастерской модели скульптур образовали композицию и стали новым найденным образом («Лес», 1950). На создание скульптуры «Рука» (1947) художника вдохновил «Неведомый шедевр» Бальзака. Он буквально иллюстрирует слова одного из героев о том, что слепок с живой руки останется лишь куском безжизненной плоти: «Задача искусства не в том, чтобы копировать природу, но чтобы ее выражать. ...Нам должно схватывать душу, смысл, характерный облик вещей и существ... Рука не только составляет часть человеческого тела — она выражает и продолжает мысль, которую надо схватить и передать».
Джакометти был наделен неудовлетворенностью гения: «Все, чего я могу достичь, столь ничтожно в сравнении с тем, что я могу видеть и, скорее, будет равноценно краху». В этих словах выражены подлинные чувства человека, одержимого искусством, для которого творческие цели являлись смыслом жизни.
Их достижение стало возможным во многом благодаря Диего Джакометти — талантливому скульптору, дизайнеру мебели и проектировщику интерьеров, более 40 лет остававшемуся в тени гениального старшего брата. Его верное служение Альберто, моральная и финансовая поддержка, помощь в реализации идей и, наконец, осуществление самого важного этапа работы над скульптурой — перевода глиняных моделей в бронзовые отливки в собственном литейном производстве — можно назвать настоящим подвигом.
На основе собрания Диего, коллекции вдовы художника Анетты Арм и даров младшего брата Бруно был образован Фонд Альберто Джакометти в Цюрихе. Небольшая выставка, включавшая 60 работ Джакометти, основная часть которых была предоставлена фондом, отразила все периоды творчества мастера от раннего автопортрета, выполненного под влиянием отцовской живописи, до последнего (неосуществленного) проекта — скульптурной композиции для площади перед Чейз Манхэттен банком в Нью-Йорке.
Вернуться назад
Теги:
www.tg-m.ru
Альберто Джакометти (10 октября 1901, Боргоново, Стампа, Швейцария — 11 января 1966, Кур, Швейцария, похоронен в Боргоново) — швейцарский скульптор, живописец и график
Биография Альберто Джакометти
Творчество Джакометти
Работы художника
Картины Альберто Джакометти
Библиография
Джакометти родился 10 октября 1901 года в округе Боргоново швейцарской коммуны Стампа в семье художника Джованни Джакометти. Интерес к искусству возник у Альберто уже в раннем детстве, когда он начал заниматься лепкой и живописью.
В 1919—20 гг. обучался живописи в Женеве, в Школе изящных искусств и в Школе искусств и ремёсел по классу скульптуры.
В 1920 и 1921 путешествовал по Италии, где познакомился с классикой итальянского искусства и памятниками Древнего Рима.
С 1922 года жил и работал в Париже, где сблизился с Андре Бретоном, Луи Арагоном, Пикассо, Миро, Максом Эрнстом, Сартром, Беккетом и др.
Учился в студии Гранд Шомьер в Париже (1922—1925) у Э. А. Бурделя. Летние месяцы проводил в Швейцарии.
Ранние работы Джакометти выполнены в реалистичной манере, однако в Париже он испытывает влияние кубизма («Торс», 1925; «Персонажи», 1926—1927), увлекается искусством Африки, Океании, древней Америки («Голова», 1925; «Скорчившийся человечек», 1926; «Женщина-ложка», 1926).
Публиковался в журнале «Сюрреализм на службе революции». В 1927 его работы были представлены в Салоне Тюильри, первая персональная выставка состоялась в 1932. Скульптура этих лет («Женщина-ложка», 1926; «Клетка», 1930; «Женщина с перерезанным горлом», 1932; «Сюрреалистический стол», 1933) соединяет элементы кубизма с архаической пластикой Океании, сновидческой фантастикой, агрессией и эротизмом.
После Второй мировой войны, годы которой Джакометти прожил в Женеве, он приходит к новой, более гуманистической манере в скульптурах, портретной живописи и графике («Идущий человек», 1947; «Портрет Аннеты», ок. 1950; «Бюст Диего», 1954).
В послевоенный период Джакометти был отмечен многими, включая Сартра и Жене, как выдающийся художник-экзистенциалист. Его тонкие фигуры, представляющиеся одинокими в огромном пространстве космоса, в целом выражают чувство изолированности личности, характерное для французского авангарда.
В скульптуре зрелого Джакометти занимала проблема соотношения объёмов и масс, загадка человеческой фигуры, в живописи и рисунке — проблема пространственной глубины, загадка человеческого лица.
Работы Альберто Джакометти высоко ценятся на рынке произведений искусства. В феврале 2010 на лондонском аукционе Sotheby’s за рекордную для произведений искусства на тот момент сумму в 65 млн фунтов стерлингов (более 104 млн долларов) была продана скульптура Джакометти «Шагающий человек I».
При написании этой статьи были использованы материалы таких сайтов: ru.wikipedia.org
Если вы нашли неточности или желаете дополнить эту статью, присылайте нам информацию на электронный адрес [email protected], мы и наши читатели будем вам очень благодарны.
Allpainters.ru создан людьми, искренне увлеченными миром творчества. Присоединяйтесь к нам!
Альберто Джакометти: жизнь и творчество художника
Проголосуйтеallpainters.ru
Pragueratter | Все права защищены © 2018 | Карта сайта
