Свое великое открытие Иван Павлов сделал, наблюдая за нерегулярной секрецией слюнных желез собак. Как уже говорилось, сначала он изучал пищеварение животных, замеряя, какое количество слюны выделяется у них при виде съедобных и несъедобных продуктов. Со временем ученый заметил, что слюноотделение у собак начиналось, как только в комнату входил ассистент, приносивший им еду. Решив, что животные реагируют на белые халаты сотрудников, Павлов выдвинул гипотезу, что выделение слюны представляет собой рефлекторную реакцию собак на конкретный раздражитель и что они ассоциируют белые халаты с получением пищи. По его предположению, слюноотделение, начинавшееся, когда собакам действительно приносили еду, было безусловным рефлексом, тогда как выделение слюны, вызванное видом белых халатов, – рефлексом приобретенным, условным. Чтобы подтвердить (или опровергнуть) свою идею, ученый провел один из самых знаменитых научных экспериментов – опыт с собаками.
1. В качестве подопытных в данном эксперименте выступали собаки.
2. Первым делом нужно было выбрать безусловный раздражитель. В данном опыте это пища, вызывающая у животных естественный, автоматический рефлекс – слюноотделение. В качестве нейтрального раздражителя в эксперименте применялся звук метронома.
3. Как показало наблюдение за собаками до выработки условного рефлекса, слюна у них начинала выделяться при виде еды, а при звуках метронома слюноотделение отсутствовало.
4. Чтобы запустить нужный процесс, подопытных многократно последовательно подвергали воздействию нейтрального раздражителя (звука метронома), после чего сразу же вступал в действие безусловный раздражитель (кормление).
5. По истечении некоторого времени звук метронома начинал ассоциироваться у собак с получением пищи. Чем дольше длился эксперимент, тем сильнее закреплялся условный рефлекс.
6. После завершения фазы выработки условного рефлекса нейтральный раздражитель (звук метронома) в предвкушении еды вызывал у подопытных животных слюноотделение независимо от того, сопровождался ли он раздачей пищи. Иными словами, слюноотделение стало частью условного рефлекса.
rutlib5.com
|
Жил некогда замечательный ученый, физиолог Иван Петрович Павлов. И были у него собаки, на которых он ставил опыты. Ученый давно умер, собаки его тоже. А вот выражение «собака Павлова» осталось. И означает оно не просто подопытное животное. «Собака Павлова» — это еще и терпеливый герой, скромный «мученик науки». Согласитесь, мало кто решится называть свою фирму в честь подопытного животного... Когда я впервые зашел на сайт Ольги Павловой «Собака Павлова», я был очень удивлен. Занимается фирма очень солидными вещами: создание, аудит интерфейса, кретив, контент, интернет-консалтинг. Но... Как выглядит сам сайт? И на каком языке здесь говорят с клиентом? Начну с адреса: вместо привычного «ru», «com» — он размещен на непопулярном домене «cc» — pavlova.cc («це-це» — это, видимо, такой художественный изыск?). Теперь про содержание. |
| Текст: Родион Чепалов |
Тексты написаны не просто неофициальным языком. Сплошная разговорная речь! Здесь нет стандартного, привычного обращения к клиентам. Скорее, тексты сайта шокируют! «Чем мы вообще занимаемся», «Кто тут главный», «Позвони мне, позвони, или напиши, или приходи ножками». Самоирония и вызов...Мне это все напомнило тексты Маяковского, его «пощечину общественному вкусу». Кажется, что компания намеренно хочет отпугнуть «серый офисный планктон»? При этом в портфолио — огромное количество солидных клиентов: «Альфа-банк», «Весь Петербург», «Yota», «Сноб», «Юлмарт». Значит, клиенты не испугались?
Руководитель проекта — Ольга Павлова, человек-легенда.
— «Собака Павлова» — откуда пошло это название? Видимо, это связано с вашей фамилией — Павлова?
— Мы с подругой обсуждали, не пора ли мне создавать свою фирму. И ей пришло в голову это чудо-название. В голове засело крепко, отвязаться не получилось.
— Как вы относитесь к собакам? К Павлову?
— К собакам равнодушна. А академика Ивана Петровича Павлова я считаю великим человеком, гением и настоящим интеллигентом.
— Вы используете в рекламе, в общении особый стиль — разговорный, «телеграфный». В оформлении сайта — много «маяковщины», что-то из 20-ых годов ХХ века. Откуда это? Не отпугивает ли это клиентов?
— Может, кого и отпугивает. Остаются «наши» люди, и они в восторге. А откуда — сложно сказать. Наверное, учителя были хорошие.
— У вас, наверное, было какое-то удивительное прошлое? Где вы выросли?
— Абсолютно ничего экзотического: изучение математики, потом сплошняком профессиональная работа в Интернете. Я окончила сначала питерскую школу номер 30, потом математико-механический факультет СПбГУ. По диплому — математик, специалист по теории вероятностей. Математика мне очень помогла, потому что «ум в порядок приводит» (это Ломоносов сказал, не я). И школьные уроки литературы в школе в исполнении Ирины Юрьевны Баженовой тоже были прекрасны.
— Как устроен ваш бизнес сейчас и сколько вы зарабатываете?
— Это всем интересно. Но я не могу открывать все карты, извините. Кое-что, впрочем, расскажу: за 2013 год мы сделали 70 проектов. В офисе 7 человек, и по домам сидит ещё примерно столько же. Иногда набираем новых сотрудников: на одну нашу вакансию обычно откликается от 50 до 200 кандидатов.
— Ваша карьера вызывает у окружающих восхищение?
— Абсолютно никакими чудо-историями не заинтересую: были и удачи, и провалы, и потрясающие — но весьма узкопрофессиональные — достижения. Начинала с чудо-должности вебмастера (интернет-разработчик на все руки). Потом — копирайтер, аналитик, руководитель интернет-отдела, проектировщик, опять аналитик, менеджер, директор, опять директор, снова директор. И всё, теперь у меня нет формальной должности. Просто совладелец.
— Когда вы начинали бизнес — было страшно?
— И до сих пор иногда страшно. Окружающие, к счастью, только одобряли, так что проблемы не было. Что до советов и прочего — всё-таки мы начинали развивать компанию вдвоём с моим компаньоном Натальей Прокофьевой. Две головы настолько лучше одной, что внешние советы особо не нужны, хотя принимаем мы их с интересом и благодарностью. А уверенности никогда слишком много не бывает. Нельзя сказать, что мы сейчас преодолели все сложности. Конечно, трудней всего продавать наши услуги. Сейчас «упаковываем» свои кейсы и упорядочиваем опыт — тоже куча работы.
— Мне кажется, что вы независимы и что вы всегда ориентируетесь только на себя и наставников у вас нет, так?
— Пошловато звучит, но я стараюсь учиться у всех подряд. Без исключения. И когда мне приятно работать, и, особенно, когда противно. Больше всего, конечно, дал Яндекс (я работала в этой компании) — он всех перековывает, ясное дело. Но вот проанализировать, что же конкретно удалось в себя «засосать», я, наверное, не смогу. Просто опыт, и его много.
— Вы считаете все проведенные вами переговоры — удачными?
— Самые удачные переговоры — это когда тебя очень просят взять заказ, а ты позволяешь себя уговаривать и даже слегка сопротивляешься. Случается такое. А на неудачных переговорах меня как-то раз приняли за курьера, который привёз бумаги на подпись... Конфликты иногда возникают из-за расхождения ожиданий заказчика с суровой реальностью, и решаем мы их всегда разговорами-переговорами. Такой уж консалтинговый бизнес. У компании «Собака Павлова» весьма узкая специализация: к нам приходят с проблемами типа: «Вроде всё хорошо, но качество не устраивает...». Это может относиться и к бизнес-процессам, и к дизайну, и к техническим вопросам, и к текстам, и к квалификации сотрудников. Соответственно, мы решаем задачи вида: «Посмотри свежим взглядом и посоветуй, что делать». Часто сами и делаем все потом. Основная задача — помочь клиенту выйти из тупика в IT-вопросах.
— На дворе кризис. Как вы из него выходите?
— Кроме работы без остановки, нет никаких тайных способов выкарабкаться.
— Расскажите о себе — какой вы человек по характеру?
— Внимательный, быстрый, терпеливый, жёсткий, умный. Подчинённым со мной всегда было хорошо, равным коллегам — интересно, а начальству — ужасно. Нелояльный я к начальству человек...
— У вас есть какие-нибудь замечательные качества?
— Умение слушать, ум и умение вовлекать людей в свои «истории».
— Ваши советы молодым специалистам — где им стоит учиться?
— Сейчас ситуация с образованием такая, что я, прежде всего, советую учиться самостоятельно. Всё равно чему, только не по запросу в поисковике «реферат скачать бесплатно без SMS без регистрации». Ну и второй совет — учите английский язык. Как угодно, только не останавливайтесь. Я его изучала уже во взрослом возрасте, но не жалею ни единой потраченной копейки.
— Мне кажется, что вы настолько необычный человек, что даже страшно спрашивать о ваших увлечениях...
— Езжу на велосипеде, стреляю из пистолета, коллекционирую кубики Рубика. Планы в личной жизни довольно простые: только бы войны не было...
— О чем бы вам еще хотелось рассказать?
— Мне бы хотелось спросить, кто и зачем прочитал этот материал? И получить ответы на [email protected].
| Немного лирики: Из ЖЖ Ольги Павловой: «Когда я была маленькая, то жила в спальном районе. И из нашего окна не то что знаменитых питерских крыш — даже купола Исаакия видно не было. И это было как-то неправильно, что ли. Город-герой, колыбель трёх революций (тогда это было важно), атланты-держат-небо и всякое такое — вроде бы за углом, но для не слишком автономного ребёнка считай что на Луне. Непонятно даже было, как они, собственно, выглядят, все эти Петропавловки и прочие Эрмитажи. В книжках одни буквы, а фоточек было мало тогда, и почти все ч/б... » |
ponedelnikmag.com
Гезине Древс-Силла
Телесные опыты человека-собаки: «Собака Павлова» Олега Кулика
ИНТЕГРАЛЬНАЯ ГУМАНИЗАЦИЯ ЖИВОТНОГО СОВПАДАЕТ С ИНТЕГРАЛЬНОЙ АНИМАЛИЗАЦИЕЙ ЧЕЛОВЕКА
Джорджо Агамбен[1]
В 1996 году была учреждена новая европейская биеннале — «Манифеста». Цель «Манифесты» — дать возможность молодым художникам из разных стран представить свои работы, при этом особое внимание уделялось участникам из Восточной Европы. В первый год ее существования на биеннале в Роттердам приехали семь независимых художников из Москвы.
Олег Кулик вместе с женой и соавтором Людмилой Бредихиной представляли проект под названием «Собака Павлова». К тому времени Кулик уже в течение двух лет успешно играл роль человека-собаки и приобрел известность не только в своей стране, но и за рубежом. Впервые он изобразил собаку перед дверью московской галереи Гельмана («Бешенный пес, или Последнее табу, охраняемое одиноким Цербером», 1993, в соавторстве с Александром Бренером), а его следующее появление в образе пса в Кунстхаузе Цюриха закончилось легким скандалом: в течение некоторого времени публика не могла проникнуть в здание, поскольку вход на вернисаж «охранял» голый человек на четвереньках («Reservoir Dog», 1995)[2]. Когда же год спустя человек-собака покусал шведского куратора выставки «Интерпол» в Стокгольме Яна Амана («Dog House», 1996), скандал получился уже нешуточный. После этого инцидента участие Кулика в роттердамской «Манифесте» оказалось под вопросом, но в конечном счете он все-таки был принят[3].
Акции Кулика не сводились только к подражанию собаке. Несколько раз он изображал птиц, корову, читал проповеди перед рыбами. Во время проекта «В глубь России», осуществленного в сотрудничестве с Владимиром Сорокиным, он публично продемонстрировал фотографии, на которых были изображены его якобы сексуальные контакты с животными [Сорокин/Кулик 1994], и, кроме того, объявил о создании «Партии животных». Но именно роль собаки принесла Кулику широкую известность в мире искусства[4].
Созданный Куликом собачий образ имеет в русской культуре два наиболее значимых претекста, хотя и принадлежащих к совершенно разным областям, но при этом тесно связанных, с одной стороны, между собой, а с другой — с историей развития русского медицинского дискурса. Я имею ввиду научные эксперименты над собаками И. П. Павлова и литературный эксперимент М. А. Булгакова «Собачье сердце». Подробному анализу этих претекстов и посвящена настоящая статья.
Осуществленная в Роттердаме художественная акция стала первым случаем в карьере Кулика, когда он публично пребывал в образе собаки столь продолжительное время — в течение четырех недель. Пространство акции было организовано как экспериментальная лаборатория. При участии Бредихиной и профессора Московского государственного университета биолога А. А. Каменского над жившим в лаборатории Куликом был поставлен ряд экспериментов.
Исследовались его реакции на различные культурные продукты: тексты, изображения, фильмы; измерялись скорость его реакции, давление, температура и т. д. Кулика кормили собачьей едой, а персонал неизменно обращался с ним как с собакой. Сама Бредихина или кто-то из персонала регулярно выгуливали его в залах «Манифесты» или на улицах Роттердама. Никаких скандальных инцидентов, подобных тем, что имели место в Цюрихе или Стокгольме, насколько мне известно, не произошло. «Между мрачной утопией и увлекательным шоу» — так охарактеризовала атмосферу акции Бредихина (ср.: [Бредихина 1996:85]).
В дополнение к продемонстрированному на выставке перфомансу предполагалось представить результаты эксперимента в рамках интернет-проекта, который, однако, не был доведен до конца. К сожалению, впоследствии сайт был полностью уничтожен, и мне не удалось познакомиться с ним. Планировалось сотрудничество с местным телевидением и университетом (в первую очередь с биологами и медиками), которое также не состоялось. Таким образом, изначально задуманный как достаточно интерактивный проект в конечном счете свелся к акции, продемонстрированной на «Манифесте».
В портофолио акции сообщается:
В основу акции «Собака Павлова» положены известные опыты ученого-физиолога И. П. Павлова над собаками, его «хронический эксперимент», проблема соотношения психической деятельности и физиологических процессов, происходящих в коре головного мозга. В центре внимания этого научно-художественного опыта — процессы, которые происходят в организме человека (художника), сознательно отказавшегося от человеческого статуса с целью реабилитации в себе природного начала. Усилием воображения художник Кулик пытается ощутить себя существом рефлекторным, а не рефлексирующим. Он отказывается от привычного человеку способа существования (живет на четвереньках, отказывается от языка культуры, питается собачьей пищей) и привычной для художника дистанции от исследования.
Цель акции — сбор квалифицированной научной информации о работе систем человеческого организма в ситуации, когда они полностью мобилизованы на реставрацию в себе нерефлексирующего существа, а также механизмов продуцирующих и воспринимающих искусство. Объект наблюдения — физиологические изменения в организме (регулярно проводится медицинское обследование: температура тела, давления, анализ крови, мочи и т. д.), а также изменения в системе ценностей (поведенческих, художественных, сексуальных предпочтений, предпочтений в рационе питания и т. д.)[5].
Научная биография Павлова, прославленного отца-основателя физиологической психологии, внешнего фундаментальный вклад в формирование современных методов лечения психических заболеваний, хорошо изучена (см.: [Gray 1979:122ff, [Joravsky 1989], [Ruting2002: 15ff.]). Наибольшую известность ему, несомненно, принесло открытие «условного рефлекса», вплоть до сегодняшнего дня привычно демонстрируемого на собаках — сакраментальных «собаках Павлова»[6].
В портофолио сообщается, что цель своей акции Кулик видел в том, чтобы попытаться преобразовать в себе существо рефлексирующее в существо рефлекторное. Иными словами, поставить себя на место одной из подопытных собак Павлова. В тексте упомянут также павловский «хронический эксперимент» как основа и образец акции в целом. Суть этого исследовательского метода, как поясняет в книге «Павлов и Новый человек» Т. Рютинг, состояла в следующем:
Павлов разработал… так называемый «хронический эксперимент», который оказал существенное влияние на то, чтобы научную работу лаборатории организовать по принципу фабричного процесса. <…> Собаки были включены в рабочий процесс как средство производства и инструмент… путем проведения хирургических операций и дрессировки. Для осуществления «хронического эксперимента» подопытным собакам проводили одну или несколько хирургических операций. В органы пищеварения или железы фистулы всаживались таким образом, чтобы после заживления ран можно было проводить дальнейшие эксперименты, длившиеся иногда годами [Rtiting 2002: 72].
Характеризуя отношение Павлова к его экспериментальной деятельности, Д. Тодес сравнивает последнюю с «физиологической фабрикой» [Todes 2002]. Роль живой собаки, на протяжение долгого времени используемой исключительно в научных и даже коммерческих целях, сводилась по преимуществу к роли объекта опыта. Мы знаем из разных источников, насколько безжалостен был Павлов к своим собакам, что, впрочем, не должно заслонять тот факт, что он первым среди ученых, ставящих опыты над животными, организовал экспериментальный процесс таким образом, чтобы после окончания эксперимента звери оставались в живых.
Итак, уже сейчас можно констатировать, что акция Кулика воспроизводит основную особенность экспериментов Павлова — их продолжительность, подразумевающую унизительную деградацию объекта опыта. Низведение себя до уровня собаки, разыгрывание этой роли в публичном месте, безусловно, является актом самоунижения. Как отмечает Е. Деготь, такое намеренное самоунижение вообще характерно для русских перфомансов постсоветской эпохи и составляет один из их наиболее важных элементов [Деготь 2002]. Акции Кулика являют наиболее известный пример подобного самоуничижения, а сам он обычно воспринимается как эмблематический тип русского, живущего «собачьей жизнью» в постсоветской России, — образ, с которым Кулик намеренно играет. Избранное в качестве творческой стратегии использование образа собаки Павлова еще более способствует такому восприятию.
Рютинг точно описывает ту важную роль, которую сыграли научные эксперименты Павлова в глобальном советском социальном эксперименте по созданию Нового Человека [Rtiting 2002: 169ff.][7]. Делая следующий шаг в том же направлении, можно задаться вопросом о том, как соотносятся акции Кулика с этим коммунистическим экспериментом.
Ни собака, ни человек не являются только объектами, они страдают и имеют душу. По мнению Рютинга, именно этот факт заставил Павлова оставить его ранние сугубо физиологические исследования процессов пищеварения.
Психологическая реакция собак на лабораторные условия содержания сказывалась на результатах проводимых над ними опытов, и Павлов стал искать способы устранить этот фактор. Таким образом был открыт «условный рефлекс», и вскоре ученый сконцентрировался только на нем. Он был одержим идеей объяснить человеческое поведение исключительно в рамках физиологии, не прибегая к аргументам психологического или психоаналитического дискурсов. В результате развития его теорий сформировалось представление о том, что поведение человека полностью определяется деятельностью нервной системы, управляемой корой головного мозга, которую Павлов считал высшим отделом иерархической (в его представлении) мозговой системы.
Однако, если поведение человека контролируется корой мозга, а на ее деятельность можно оказывать воздействие поср ...
knigogid.ru
Pragueratter | Все права защищены © 2018 | Карта сайта
