Олег Кулик: «Любовью занимаюсь на велосипедах». Кулик собака
Собакиада Олега Кулика | Артгид
20 лет назад, 23 ноября 1994 года, Олег Кулик впервые предстал перед публикой в образе бешеного пса. «Артгид» вспомнил все собачьи акции художника. 18+
Александр Бренер, Олег Кулик. Бешеный пес, или Последнее табу, охраняемое одиноким Цербером. Галерея Марата Гельмана, Москва. 23 ноября 1994. Из архива Олега Кулика
Олег Кулик — одна из самых сложных и одновременно предельно понятных фигур художественной сцены 1990-х. Его творческая философия была проста, безыскусна и рассчитана на понимание любого — даже самого неподготовленного — зрителя. Позже, в нулевые, когда Кулик отошел от акционизма и занялся производством дорогостоящих спектакулярных работ, критики не раз намекали на то, что он превратился в коммерческого художника, символический капитал которого построен на художественной прямолинейности и популизме, и с ностальгией вспоминали перформансы зоофренического цикла. Действительно, родившийся 23 ноября 1994 года образ взбесившейся собаки был настолько ярок, что фамилию Кулик даже сегодня (через 20 лет после начала «собачьего цикла» и через 16 после его завершения) знают люди, никогда не интересовавшиеся современным искусством. После перевоплощения в «бешеного пса» Кулик, которого до 1994 года знали не столько как художника, сколько как экспозиционера галереи «Риджина», занимает новое место в пантеоне русского актуального искусства и становится массмедийным персонажем, таким же символом времени, как телеведущий Владислав Листьев, политик Владимир Жириновский и глава финансовой пирамиды «МММ» Сергей Мавроди.
Александр Бренер, Олег Кулик. Бешеный пес, или Последнее табу, охраняемое одиноким Цербером. Галерея Марата Гельмана, Москва. 23 ноября 199423 ноября 1994 года в галерее Марата Гельмана состоялось первое появление человека-собаки. Из помещения галереи на Малой Якиманке выскочил обнаженный Кулик, привязанный к цепи (конец которой был в руках у художника Александра Бренера, одетого только в боксерские трусы), и в течение семи минут кидался на проезжавшие мимо машины и зрителей. Документацию этой знаменитой акции до 4 декабря можно увидеть на выставке «Перформанс в России: картография истории» в музее «Гараж».
Олег Кулик: «После того как я перестал развешивать картины в “Риджине”, у меня не было денег даже на хлеб. Мне ничего другого не оставалось, как бегать по улицам, как бездомный пес, и лаять на людей. Я приполз к Марату Александровичу Гельману и предложил охранять вход в его галерею. “Возьмешь, — говорю, — меня на службу, буду верен тебе, как пес цепной”. Он заржал, даже выгнал меня, кажется, а потом перезвонил и согласился. Я начал продумывать детали акции и понял, что она будет не очень удачной, если я буду просто сидеть на привязи рядом со входом с галерею. Нужна была динамика, поэтому возникла идея подключить Сашу Бренера, который бы водил меня на цепи. Саша сначала воспринял предложение с настороженностью, но пообещал подумать. Подумал, подумал и согласился, а заодно к моему названию “Бешенный пес” придумал и поэтические продолжение: “Последнее табу, охраняемое одиноким Цербером”. После первого “собачьего” перформанса в газетах писали: “До чего народ довели, люди голые бегают по улицам и бросаются на прохожих!”, — а мэр Лужков обещал вытравить голых с улиц города».
Олег Кулик. Reservoir Dog. Кунстхауc, Цюрих. 30 марта 1995В следующем, 1995 году Кулик «дает собаку» в Цюрихе: никому не известный художник приезжает из России, чтобы блокировать вход на выставку «Знаки и чудеса. Нико Пиросмани и современное искусство» куратора Биче Куригер, на которой, помимо работ Пиросмани, экспонировались произведения Джеффа Кунса, Синди Шерман, Деймиана Херста и других ведущих мировых художников.
Олег Кулик: «Я считал, что “Бешеный пес, или Последнее табу, охраняемое одиноким Цербером” станет моей первой и последней подобной акцией, когда неожиданно пришло предложение сделать нечто подобное в Цюрихе. Письмо за подписью Биче Куригер было написано на бланке Кунстхауса Цюриха и выглядело весьма солидно (хотя потом я узнал, что приглашение подделал и прислал Александр Шумов, а музейное начальство до последнего момента не подозревало о том, что я упаду им на голову). Я решил, что видоизменю акцию — буду сидеть внутри музея, в уголочке и изображать тихий ужас из России. Но оказалось, что в Цюрихе меня никто не ждет, Куригер заявила, что художника по имени Олег Кулик не существует, а охрана музея вышвырнула меня на улицу. И в этот момент передо мной встала дилемма — умыться, уехать домой и уйти из искусства или протестовать! Я решил, что раз меня, по утверждению Куригер, не существует, то я могу делать все, что угодно! Я перегородил вход на выставку, рычал, кусался и никого не пускал в музей. В результате меня арестовали, разразился большой скандал, о котором Биче до сих пор вспоминает с нежной ностальгией».
Олег Кулик. Человек с политическим лицом. Тверская улица, Москва (в рамках акции-демонстрации «Звери против зверств). 16 июля 1995Олег Кулик: «На НТВ в 1995 году была организована дискуссия, как отнять голоса у ультрарадикалов. Появилась идея организовать как можно больше смешных партий, в частности Партию животных Кулика, чтобы она отбила 2–3 процента сумасшедших у Жириновского. Леонид Парфенов тогда сказал: “Вы уверены, что он отобьет 2 процента, а если это будут все 20–30? ” Партия животных была органичным продолжением моего зоофренического проекта. Политика как таковая меня не интересовала, я всегда хотел быть художником. Скорее это была метафора времени, когда политика идет не от ума, а от какой-то животной потребности выделиться, занять какое-то место, пометить столбы. Думаю, что моя идеология любви к животным, близости к природе могла запросто захватить вообще всю Россию, и я стал бы президентом. Я провел несколько шумных акций по сбору подписей. Но когда принес в избирком подписные листы, на которых были приклеены мухи, тараканы и киски лапку приложили, меня буквально вышвырнули оттуда».
Олег Кулик. Собачий дом. Фаргфабрикен, Стокгольм (в рамках выставки Interpol). 2 марта 1996В 1996 году по приглашению художника Эрнста Бильгрена Кулик участвует в выставке Interpol в Стокгольме. В уже узнаваемом образе взбесившегося пса он бросается на посетителей вернисажа и даже кусает одного, в ответ на эти действия его бьет ногами шведский куратор выставки. Художник Александр Бренер выступает не менее радикально, уничтожив работу китайского художника Гу Вэньда. Возмущенные участники выставки написали коллективное письмо с осуждением действий Кулика, Бренера и Мизиано, разослав его по всем международным художественным институциям. Результат оказался неожиданным для обвинителей. Многие признали легитимность действий художников, а один из ведущих журналов по современному искусству в мире — Flash Art — поставил фотографию Кулика на обложку. Многие впоследствии признавались Кулику, что узнали о его существовании именно из этого гневного коллективного письма и последовавших за ним публикаций.
Олег Кулик: «Выставка задумывалась как диалог Запада и Востока. Было приглашено множество художников, каждый из которых пригласил еще по одному экспоненту. Но когда до открытия оставался месяц, выяснилось, что диалог — как между Западом и Востоком, так и между кураторами и художниками, а также художниками и художниками — зашел в тупик, начались скандалы и распри. И в какой-то момент работавший с животными шведский художник Эрнст Бильгрен произнес следующую фразу: “Легче договориться с животными, чем с людьми”. На что Виктор Мизиано ответил: “А у нас есть такое животное!” Так меня в последний момент пригласили участвовать в выставке Interpol для того, чтобы завершить многосложный диалог между Западом и Востоком. Ну а что случилось дальше, все знают — были укушенные, оплаканные и предельно возмущенные».
В том же году Роза Мартинес приглашает Кулика принять участие в 1-й «Манифесте» в Роттердаме. Художник в течение нескольких недель живет в будке и выгуливается на поводке, изображая собаку Павлова.
Олег Кулик: «Этот проект мы делали в сотрудничестве с учеными из Роттердамского университета. Мой, то есть человеческий интеллект, исследовали на предмет редукции — что происходит, когда человек попадает в условия, более привычные для животных, как быстро к нему возвращаются животные качества — прыткость, ловкость, обостренное обоняние — и как быстро он теряет способность рефлексировать. Целыми днями я занимался на специально придуманных снарядах, бегал, прыгал и так далее. При этом мне постоянно показывали произведения искусства. Я постоянно, 24 часа в сутки пребывал в образе собаки. Тяжелее всего было ночью. Целый день я прыгал и бегал, страшно уставал, но как только вечером начинал засыпать, в мою лабораторию начинали пытаться проникнуть всякие подлецы вроде Ромера (Федор Ромер — псевдоним художественного критика Александра Панова. — Артгид). За ночь четыре-пять очень пьяных и очень веселых человека пытались уличить меня в том, что я не живу собачьей жизнью. Дверь открыть они не могли, но они лаяли, выли, хихикали и в целом вели себя неприлично. Я же был настроен предельно серьезно и меня возмущала вся эта идиотская возня».
Олег Кулик. Я люблю Европу, а она меня нет. Kunstlerhaus Bethanien, Берлин. 1 сентября 1996В 1996 году на берлинской площади Марианнеплац Кулик не то охранял, не то был загнан к флагу Евросоюза, окруженный 12 полицейскими с овчарками.
Олег Кулик: «В 1996 году я был стипендиатом культурного центра Kunstlerhaus Bethanien, жил в Берлине и слушал бесконечные дискуссии на тему нужно или не нужно объединять Европу. Я всегда был сторонником объединения, но считал, что объединяться лучше всего не просто так, а перед лицом внешнего врага. И в качестве этого врага я решил предложить Европе себя и объединить ее через направленную на меня агрессию. В результате я стоял в окружении 12 немецких овчарок (ведь именно столько звездочек на флаге Евросоюза), которых держали полицейские. Я вел себя агрессивно, бросался на собак, и они отвечали мне еще большей агрессией, бросались на меня в едином порыве. Их единение против была настолько мощным, что после этого Европа благополучно объединилась».
Олег Кулик. Не могу молчать! Лужайка перед Европейским парламентом, Страсбург. 20 сентября 1996В том же году Кулик, громко лая, появился перед зданием Европарламента в Страсбурге, привязанный, подобно сторожевому псу, к теленку, на которого был накинут британский флаг. Тем самым Кулик протестовал против превентивного уничтожения поголовья коров в Великобритании, осуществляемого в попытке остановить распространение вируса коровьего бешенства.
Олег Кулик: «Акция была приурочена к кампании по уничтожению больных английских коров, которая показалась мне крайне негуманной. В Англии коров отправляли на бойню, а потом в крематорий, а в России пустовали бесхозные луга и поля. Я очень переживал за судьбу животных и думал, зачем убивать их и потом сжигать 5 миллионов трупов — лучше потратить эти деньги на перевозку коров в Россию, где выпустить стада на вольный выпас и доверить их жизнь судьбе. Если этим несчастным животным суждено погибнуть от болезни — пусть будет так, но ведь может случиться, что они поправятся на воле и проживут прекрасную долгую жизнь. Я приехал в Страсбург, где располагался Европарламент. По моей просьбе левые студенты привели мне теленка, с которым я вышел к парламенту и пролаял мое отношение к этой проблеме».
Олег Кулик совместно с Милой Бредихиной. Я кусаю Америку, Америка кусает меня. Deitch Projects, Нью-Йорк. 12–26 апреля 1997В 1997 году Кулик отправляется в Америку, где проходит паспортный контроль с собачьим ошейником на шее. В нью-йоркской галерее Deitch Projects он осуществляет перформанс «Я кусаю Америку, Америка кусает меня»: Кулик живет в галерее, изображая собаку. Название отсылает к классическому перформансу Йозефа Бойса «Я люблю Америку, Америка любит меня», во время которого художник провел несколько дней в компании живого койота в галерее Рене Блока в Нью-Йорке.
Олег Кулик: «В этом перформансе были нарушены все американские табу. Представьте себе голого агрессивного белого мужчину, который атакует, кусает, испражняется на зрителей — и более того, явно отдает предпочтение женщинам. Он подходит к ним, обнюхивает все их интимные места, но те в ответ хохочут и нежно и публично поглаживают этого голого белого мужчину. Причем желающих поучаствовать в этом проекте женщин были тысячи, и десятки тысяч получили удовлетворение. Этот контекст, конечно, несколько переориентировал тему человека-животного на социально-гендерную проблематику».
Олег Кулик совместно с Милой Бредихиной. Четвертое измерение (в рамках выставки «Это лучший мир. Российский акционизм и его контекст»). Сецессион, Вена. 6 июня 1997В том же году Кулик «охранял» вход в Венский сецессион, уверенно нападая на посетителей. Тех же, кому удалось преодолеть это живую преграду, внутри ожидала видеоинсталляция с прямой трансляцией происходящего на улице.
Олег Кулик: «Во время этой акции я тоже, как и в Цюрихе, не пускал людей в музей, но в этот момент меня — сверху, фронтально и сбоку — снимали три камеры, а еще одна была закреплена у меня на лбу. Таким образом зритель мог не только пообщаться со мной, но и увидеть со стороны на специальных экранах все мои действия. Все это создавало невероятную динамику. Я метался в толпе людей, и закрепленная у меня на лбу камера проецировала на экран эти метания: какие-то складки, ноги, платья — несфокусированный, направленный на все сразу и ни на что конкретно взгляд животного. Во время акции я атаковал двух мужчин, один из которых схватил меня за ошейник и пережал им горло. Я потерял сознание, а когда очнулся, долго не мог понять, где я нахожусь и что со мной происходит. Я лежал голый на ступеньках, вокруг меня куда-то поднимался поток красиво одетых людей. Я нашел в себе силы подняться и с невеселым видом поплелся вслед за этими людьми на выставку. Вот такой забавный негероический конец получился у этой акции».
Олег Кулик. Семья будущего. 1997Серия постановочных фотографий 1997 года, изображающих «семейную жизнь» Олега Кулика и пса Бакса. «Я верю, человек […] должен […] отказаться от представлений о себе как о центре Вселенной в пользу равенства всех биологических видов, организовать процесс гармонического сосуществования всех живых существ на Земле, расширить институт брака до межвидового, раствориться в собаке, кошке».
Олег Кулик: «Эта акция была посвящена необходимости ради будущего счастья всего человечества отказаться от антропоцентризма и тому, что равноправия между людьми и животными не будет, пока не будут возможны брачные отношения между ними. Причем под словом “брачные” я не имею в виду сексуальные отношения, а говорю скорее об отношениях договорных. Огромное количество людей делит жизнь с котиками и собачками, их любят, балуют, им даже завещают имущество. Я просто довел до логического конца идею равноправия живых существ и сформулировал идею отказа от антропоцентрической логики, которая пронизывает всю жизнь современного человека».
Олег Кулик. Белый человек, черная собака. Галерея Капелица, Любляна. 7 октября 1998В 1998 году Кулик пытается подружиться с большой черной собакой, находясь в полной темноте. Зрители их видят только во вспышках двух фотокамер.
Олег Кулик: «Это было чудовищно. Сначала в большом зале очень долго собирались люди, каждого из которых перед тем, как пустить в зал, долго обыскивали, отбирая ножи, фонарики, свечи и зажигалки. В результате в зал набилось огромное количество людей, которые колыхались вокруг маленького пятачка. Выключился свет, и во вспышках камер можно было увидеть человека, который вступал в разные взаимоотношения с огромным лохматым черным псом. Но в какой-то момент собака ушла с этого пятачка, а мне пришлось последовать за ней. Вокруг была тьма, колыхалась темная масса людей, мне приходилось следовать за собакой практически по головам в неизвестном направлении, все это вызывало тихий ужас».
Олег Кулик. Взятие Бастилии. Площадь Бастилии, Париж.
8 октября 1998Осенью 1998 года Кулик совершает европейское турне, которое заканчивается в Париже, где с 7 по 12 октября проходит ярмарка современного искусства FIAC. Через парижскую галеристку Каролин Рабуан-Муссьен Кулик получает от известного ведущего телепередачи «Об этом все говорят» Тьерри Ардиссона предложение еще раз выступить с собачьим перформансом.
Олег Кулик: «Я сказал Ардиссону, что раз он такой крутой и богатый, я сделаю еще один перформанс, но только так, как я хочу и там, где я хочу. А еще я заявил, что мне нужна шикарная блондинка с поводком, а также гарантии того, что они [сотрудники Тьерри Ардиссона] не только снимают на камеру, но и, если что, разруливают проблемы с полицией. Меня заверили, что проблем не будет. Я долго думал, где делать акцию и понял, что надо захватить Бастилию. И вот мы приезжаем на площадь Бастилии, мне говорят, что перформанс должен начаться ровно в 19:00, и тут я понимаю, что мы заранее не обсудили, где я буду раздеваться. Мы подумали и решили, что делать я это буду в туалете Театра радикального танца, который располагался на площади. И вот я голый в ошейнике выхожу из кабинки, и все, кто был в этом туалете, пятнадцать элегантно одетых мужчин, как по команде поворачиваются в мою сторону, и после этого у меня происходит отключение чего-то в голове. Чик! И исчезает моя социальная личность, я превращаюсь в животное! И в таком состоянии я выхожу на площадь Бастилии. Писаю. На пешеходном переходе зажигается красный свет, машины останавливаются, и я начинаю по ним прыгать! Автомобилисты и прохожие видят, что идет съемка и полиция не вмешивается, всем становится весело, все смеются. Должен быть скандал, а они смеются! Я слез с машин, разворошил киоск с газетами, поприставал к двум дамам, одна из которых брызнула в меня из перцового баллончика, увидел девицу с сигаретой, завалил ее, мы покатились, сигарета выпала, и я ушел по переходу на другую сторону площади. Перформанс закончился. Ардиссон был очень доволен тем, что в результате получилось. Сюжет про охраняющего площадь Бастилии человека-собаку показали по телевидению два раза».
Олег Кулик совместно с Милой Бредихиной. Я кусаю Америку, Америка кусает меня. Deitch Projects, Нью-Йорк. 12–26 апреля 1997. Из архива Олега КуликаОлег Кулик выступал в образе разъяренного или же, наоборот, миролюбивого пса всего четыре года, с 1994-го по 1998-й. Но как и когда Кулик решил отказаться от так всем полюбившегося персонажа?
Олег Кулик: «Я понял, что проект исчерпал себя, когда меня начали приглашать “исполнить собаку” за деньги во время какого-нибудь события. Однажды я согласился выступить с перформансом в одном из московских клубов, и это вылилось в жуткое позорище: меня заставили облачиться в какой-то костюмчик, поводок, который обычно держала Мила Бредихина, передали какому-то охраннику, который таскал меня за собой как тряпичную куклу, периодически натравливая то на Жириновского, то на каких-то проституток. Это было чудовищное зрелище, смысл которого был исключительно в унижении художника, который согласился выступить на заказ. Но отвратило мне от подобных экспериментов не только это конкретное событие, но и то, что в формате заказного шоу из моего высказывания уходили элементы партизанщины и неожиданности, то, что составляло наибольшую ценность, потому что ломало ожидаемый ритм событий».
artguide.com
Олег Кулик: «Любовью занимаюсь на велосипедах» - Культура
Художник рассказал, что обрел к 55 годам
15.04.2016 в 12:52, просмотров: 13380Стало модно предлагать в президенты деятелей культуры: киношника Михалкова, писателя Мединского, а почему не художника Олега Кулика? Опыт у него есть: в 90-е он баллотировался на пост руководителя страны от партии животных, но не прошел: избирком не принял подписные листы с приклеенными мухами, тараканами и отпечатками кошачьих лапок. Тогда же кидался собакой на прохожих в Москве, Цюрихе, Стокгольме, Нью-Йорке — акции принесли ему всемирную известность. Сегодня этот бунтарь со стажем — прилежный семьянин: моет окна и полы, готовит, водит пятилетнюю дочку Фросю в сад, встречает жену Анастасию с работы. Впрочем, и от дел художественных не отходит.
Вчера художнику исполнилось 55. «МК» поздравил мастера у него дома.
фото: Ксения Коробейникова
Олег Кулик
Квартира Олега Кулика, что в двух шагах от «Винзавода», сама по себе тотальная инсталляция. Здесь соседствуют буддистские символы и православные иконы, фотографии обнаженного художника в образе «человека-собаки» и семейные снимки, детские куклы и незаконченная скульптура Петра Павленского, автора провокационных зрелищ: зашивание рта, прибивание своего мужского достоинства к брусчатке Красной площади и поджог двери ФСБ… Краше всего кабинет мастера — он в розовых тонах. Олег объясняет, что прежде стены были ярко-красными, но теперь в угоду любимой дочурке ядовитый цвет в прошлом. Здесь и устраиваемся для беседы.
Боюсь людей, которые ходят по диагонали
— Недавно в интервью вы сказали, что после появления дочери с вас слетели неопределенность и дурь, вы поняли, каким эгоистом были. Кто сегодня Олег Кулик?
— Обыкновенный человек, которого заботят простые вещи: как спала дочь, какое настроение у жены, как дела в садике, где достать натуральные продукты. А раньше переживал, если меня не пригласили на престижную выставку. Как художник я начал жить для себя, а как человек — для близких. Первая моя семья была творческой. Мы договаривались с Милочкой Бредихиной не париться по поводу быта. Мила глубоко погружалась в обсуждение моих творческих планов: выставок, работ, интервью. Сегодня жизнь для меня стала важнее искусства, как у Льва Толстого. Ушла болезненная зависть к талантливым людям.
— Кому вы завидовали?
— Леонардо да Винчи. Меня раздражало, что он много работал, изобретал и при этом хорошо выглядел. Я был в шоке, когда узнал, что он родился со мной в один день. Сегодня я понимаю Леонардо: его нежелание пахать, интерес к наблюдению, экспериментам.
Человек-собака 22 года назад
— Существует пропасть между Куликом, который 22 года назад боялся выйти из галереи Гельмана и совершить свой первый перформанс, и всемирно известным Куликом, который способен поставить оперу Монтеверди на парижских подмостках. Или они гармонично сосуществуют в одном человеке?
— Тот Кулик умер. Я не отказываюсь от него. Но если бы сегодня страшный Гельман пнул меня, как собаку, и сказал идти всех кусать — я бы спокойно вышел обнаженным на улицу, без испуга. Однако если страха нет, то нет напряжения, без которого не будет фурора. Я хотел этой акцией завершить свою творческую карьеру. Ведь к 30 годам у меня не сложилось своего стиля. Честно было уйти. Но вышло, что эта выходка стала началом моей карьеры.
— Чего вы боитесь?
— Людей, которые ходят по диагонали. Езжу на велосипеде, встречаю сволочей, расхаживающих не по прямой. Что у человека в мозгах, когда он в общем потоке идет поперек? Таких нужно ставить на учет в больничку.
— После городской реформы жизнь велосипедиста улучшилась?
— Я больше всех благодарен за это преобразование, поскольку езжу только на велосипеде. Кланяюсь (встает и кланяется) мэру за то, что снес вонючие палатки, где работали странные рожи. Все орут, что сделали это не по закону. А построили по закону? Раньше велосипедисты катались по замызганному асфальту, теперь же по красивой широкой плитке.
— Лет 10 назад вы увлеклись медитацией и отправились в Тибет. Как это изменило вашу жизнь?
— Я перестал быть собакой. Хотел остаться в Тибете, но он меня не принял. Монахи посоветовали наслаждаться обыденной жизнью в ненавистном мне мегаполисе. Люблю только деревню, лошадей, женщин и велосипеды. Последних у меня десять, даже любовью на них занимаюсь.
— Вы живете искусством: постоянно творите, жена Анастасия работает на «Винзаводе». Как творческая атмосфера сказывается на дочери?
— Мы с женой творческие, а Фрося — прагматичная. Ей приходится выживать. Утром сказала мне: «Художником быть хорошо, но я буду полицейским, это важнее. Надо следить, чтобы не воровали сумочки. Иногда можно самой залезть в чужую сумочку». Я удивился словам пятилетней девочки. Потом вспомнил, что история с сумочками из «Пеппи Длинный чулок».
фото: Ксения Коробейникова
Олег с фотографиями жены Анастасии и дочки Фроси
— Чем занимаетесь с Фросей?
— Лепим. Недавно закончили большую композицию маленьких принцесс пуссирайтиков. К скульптуре я вернулся из-за дочки, чтобы развивать ей мелкую моторику. Ходим в музеи: Льва Толстого, Гараж и Третьяковку. В Пушкинский не заходим: там голые мужики — неприлично.
— Сейчас бы решились на эксперименты с риском для жизни?
— Нет. Мне достаточно сизифова труда. Каждое утро встаю в 6 утра, хожу в мастерскую, отвожу дочь в садик, забираю, стираю белье, готовлю, вечером встречаю жену с работы. Настенька редко берется за хозяйство. Она — девушка воздушная, не марает себя приземленными вещами. Я люблю ее выражение лица, когда она делает что-нибудь по дому, как будто ангел спускается в ад. В нашей семье я — бывалый, Фрося — тертый калач, а Настенька — просто ребенок.
— Вы счастливы?
— Со стороны виднее. Мне хорошо. Засыпаю с дочкой: у нее потная головка, вокруг все светится. Встаю выключить свет и понимаю, что лампы потушены. Это состояние души такое, когда вокруг светло.
Я хотел быть Шиловым, а стал черт знает кем
— Сегодня вам ближе работа куратора или художника?
— Преклоняюсь перед кураторами. Сам я человек не святой, поэтому больше этим заниматься не хочу. На меня сильно влияет чужое мнение. Прежде чем взяться за проект как куратор, надо понять, что ты сделал сам. А я до сих пор не знаю. Ведь даже «человека-собаку» не могу присвоить: до меня множество людей, включая Диогена и прочих киников, хулиганили в образе пса.
— В эссе «Кулик и тошнота» Александр Раппопорт сравнил вас с муравьем, а ваше дело — с тошнотой. Как реагируете на критику?
— В юности я ухаживал за девушкой. Когда дело дошло до первого поцелуя, она сказала, что я всего лишь прикольный, со мной весело, но не более. У меня был шок: меня не хотят. Думал повеситься. Спустя годы начал принимать себя таким, какой есть. К критике отношусь так же, как теперь к той девушке: прислушиваюсь, но ничего не меняю. Если б я следовал их советам — превратился бы в традиционного художника. Кстати, когда-то я хотел быть Шиловым, а стал черт знает кем.
— Сначала собакой, потом человеком.
— Сейчас начался непонятный ажиотаж вокруг моего «человека-собаки». Его фотографии требуют во все «альгемайне цайтунги» (газеты), на днях Центр Помпиду купил несколько кадров для предстоящей выставки. В доведенном до отчаяния существе Запад видит Россию. Если 20 лет назад они считали его утрированным проектом, то сейчас называют того несчастного — идеальным портретом целой империи. Мне неприятно, что «человека-собаку» связывают с моей прекрасной родиной.
— Вы родились в Киеве. Украина считает вас украинским художником, Россия — русским. А вы?
— У добермана не бывает национальности. Я не русский и не украинец, я — человек. В 1981 году уехал из Киева со словами: «Украина — неполноценное государство, оно развалится, а Крым должен принадлежать России». К сожалению, так и получилось.
фото: Ксения Коробейникова
Кулик заканчивает скульптуру Павленского
— У вас был проект с Владимиром Сорокиным «В глубь России». Он — писатель, но известен и как художник. Вы — художник, но и литератор.
— Современная позиция творческого человека— реализоваться во многих жанрах. Она пришла от Вагнера, который соединял все виды искусства и подчинял замыслу творца.
— Что сейчас читаете?
— Роман «1926 год» Ганса Ульриха Гумбрехта. Книги Пелевина всегда у меня на столе. Мы дружим с Витей, он посвятил мне несколько романов.
— В театр ходите?
— Редко, в основном к Серебренникову и Богомолову. Лучшим режиссером считаю Роберта Уилсона. Он пришел к удивительному минимализму. На сцене почти ничего не происходит, мало декораций, немного света, вбросы странных вставок и абсурдных фраз, а при этом улавливаешь сумасшедшую внутреннюю динамику постановки. Его театр — как ожерелье: на нить нанизываются бусины, возникает цельный образ.
Весь мир повернулся к консерватизму
— После вашей собаки Лужков обещал почистить улицы от голых, но словами дело и кончилось. Нынешняя власть — серьезнее. Так Павленский, по-вашему, — герой или преступник?
— Петя — великий художник, новатор. Ну поджег дверь — не человека же. Это смело, прямо как написать про вора-олигарха, который не платит налоги. Петя находит болезненную точку и делает в нее укол, причем художественно: продумывает цвет, свет, композицию, ракурс. Вдохновляется эмоцией от события, а не от проделок знаменитых акционистов. Это новое слово, которое способно пригвоздить. Я видел, как полицейский на Красной площади не мог сдвинуться с места.
— В вашем Фейсбуке есть фотография рисующего Путина с надписью: «В.В. — сегодня художник №1, так как при полном государственном раздрае рисует самые жизнерадостные картины».
— Он делает это настолько убедительно, что его персонажи начали жить наяву. Вспоминается министр культуры. Я впервые увидел Мединского на питерском культурном форуме и сказал: «Ой, какой маленький, человека в нем нет». Его охранники аж опешили. Нежное существо на пост поставили страшные дяди. У нашей страны большой потенциал. Война на всех фронтах, экономику обрезали, зарплаты сократили, а в культуре чинуши, как пишут СМИ, воруют миллиардами. Их можно понять: жить надо — вот и воруют.
— В 1990-е художникам дали свободу. Они начали открывать площадки актуального искусства. Сегодня эти места становятся менее популярными или закрываются совсем. Вы предвидели такое?
— В августе 1991-го на московской кухне семь художников-негодяев (Осмоловский, Гусаров, Бренер, Мавроматти…) сетовали на отсутствие институций. Тогда я и Бренер призвали их творить на улицах, и началось… Кстати, именно «МК» был первой газетой, поддержавшей нас. Целые полосы отдавали под наши перформансы. Мы сделали — кот наплакал: укусили дядьку за попу, а о нас все узнали. Сегодня история повторяется. Площадок современного искусства мало, но лучшие все равно останутся, даже без поддержки власти.
— Власть поддерживает традиционное искусство. Сумасшедшие очереди стояли на Серова.
— Весь мир повернулся к консерватизму. Людям надоел разброд, хочется чего-то устоявшегося: религии, семьи, дома, классического искусства. Серов с парадными портретами пришелся ко двору. Узнаваемые человеческие черты он поместил в прочную раму. Смотришь на них, взбудораженный, и успокаиваешься.
— Через 100 лет на Кулика будут стоять очереди?
— Вряд ли. Мне нравится современное искусство тем, что оно не вечное, делается из материалов, не выдерживающих десятилетий, тем более столетий. Надо уметь наслаждаться настоящим — в этом и есть смысл жизни.
www.mk.ru
Кулик, Олег Борисович — WiKi
Родился 15 апреля 1961 года в Киеве. В 1979 окончил Художественную школу в Киеве, а в 1980 там же окончил КГРТ (Киевский Геологоразведочный Техникум).
По окончании техникума участвовал в геологоразведочных экспедициях на Камчатке и севере Тюменской области.
В начале восьмидесятых годов принял решение радикально отказаться от городской культуры и поселился в деревне Конопаты Селижаровского района Тверской области. Идея поселиться в Тверской области и стать писателем возникла у него после того как он переночевал на могиле Анны Петровны Керн в Торжке.
Живя в одиночку в Конопатах Олег работал на селижаровском льнозаводе, где добывал мышей для своей кошки из снопов льна, которые нужно было раздербанивать вручную перед тем как отправить их в сушилку.
Однажды[когда?] в Конопаты пришли Галина и Андрей Пантуевы, которые считали себя народниками и искали интересных людей среди деревенского населения. Позже они познакомили Олега Кулика с семейной парой: литературным критиком Людмилой Бредихиной и учёным-филологом Сергеем Николаевым, которые работали преподавателями в сельской школе деревни Дубровки.
Людмила Бредихина переубедила Кулика заниматься литературой. Олег стал заниматься изобразительным искусством.
В первой половине восьмидесятых годов Кулик делал бронзовые скульптуры в духе Архипенко.
1984—1986 служил в рядах Советской Армии (Краснознаменная Таманская дивизия).
По окончании службы Олег Кулик женился на Людмиле Бредихиной.
С 1986 живёт в Москве.
В конце восьмидесятых Кулик делал прозрачные работы из плексигласа, отсылающие к творчеству конструктивиста Наума Габо. Людмила Бредихина и Олег Кулик разработали концепцию прозрачности. В 1993 году был подготовлен каталог в котором были собраны работы художников работающих в этом направлении и ряд теоретических текстов, однако он так и не был издан. Макет каталога также был утерян.
В девяностые годы Олег Кулик был фанатичным поклонником Птичьего рынка в Калитниках на котором проводил много времени, фотографируя и снимая на видео живой товар.
В 1998 году в личном разговоре с художником Олегом Мавроматти сказал, что их с Бредихиной бульдог Квилти умеет разговарить на русском языке. Эта собака использовалась в качестве модели для многих работ Олега Кулика.
Постоянный участник ведущих мировых выставок (Венецианская Биеннале, Стамбульская Биеннале и Биеннале в Сан-Паулу, выставки в Париже и Вене, Барселоне и Киото, Нью-Йорке и Кёльне, «Арт-Москва»). Летом 2010 года стал куратором фестиваля «Архстояние» — единственным приглашённым куратором за всю историю фестиваля[1].
Автор идеи проекта «Апокалипсис и возрождение в Шоколадном доме» (кураторы Константин Дорошенко, Анастасия Шавлохова, Киев, 2012). Проработав всего 15 дней, выставка подверглась цензуре: часть работ были повреждены, часть — демонтированы по инициативе дирекции музея. В ответ кураторы приняли решение закрыть выставку[2].
Известен своими перформансами, в которых представал в образе «человека-собаки», и инсталляцией «Теннисистка» (2002).
Живёт и работает в Москве.
В феврале 2007 года в подвальной мастерской Олега Кулика в Подмосковном переулке (студии на Свободе) произошло основание арт-группы «Война». Кулик говорил об арт-группе «Война»: «Это мои ученики. Я ими горжусь и восхищаюсь»[3].
Олег «Вор» Воротников и Наталья «Коза» Сокол жили в ней с июля 2007 по февраль 2008. В мастерской происходили сходы активистов арт-групп «Бомбилы» и «Война», обсуждались акции группы, тренинги и репетиции таких акций «Войны» как «Мордовский час», «Пир», «План Путина», «Ебись за наследника Медвежонка» проходили в этом подвале. «Бомбилы» готовили в подвале «Автопробег несогласных», «Белую линию», «Мы не знаем чего хотим», «Не бойся правды (НБП)», «Порка», «Избиение Фемиды».
Один из знакомых художников Олега Кулика, Нестор Поварнин, работал в административной группе Олега вместе с его секретарями, и по дружбе помогал Олегу по хозяйству. «Бомбил» и «Войну» сторонился, приезжал в студию только по делу. Арт-группа «Война» тоже помогала Кулику (перевозка картин, каталогов, участие в подготовке выставок), но только когда их об этом просили через пасынка Олега, участника арт-группы «Бомбилы» Антона Николаева. Кулик вообще очень мало общался с «Войной». Периодически давал какие-то поручения Петру Верзилову, Олега же Воротникова избегал, считал, что он приспособленец, чересчур амбициозный и у него сложный характер. Однако Кулик считал их талантливыми ребятами и не возражал чтобы они жили в его студии, с большим интересом относился к их творчеству даже когда они ещё не были известны. Также в распоряжение Олега и Наташи на три года была предоставлена однокомнатная квартира в Люберцах принадлежавшая семье Кулика.
Олег Воротников любил подтрунивать над Нестором, и за глаза часто высмеивал его, называл ключником. В лицо Воротников молчал, гримасничал, отводил взгляд. Однажды Антон Николаев, попытался защитить Нестора, мотивируя это тем, что Поварнин рисует лучше его Воротников почему-то ужасно обиделся, ушел в другую комнату и долго чего-то рисовал. Сохранились две работы созданные в тот вечер: «Воротников лучше чем Нестор» и «А.Николаев — баран».[источник не указан 453 дня].
ru-wiki.org
Метаморфозы Олега Кулика – Архив
Олег Кулик, главный провокатор от русского искусства 90-х, человек-собака, лидер Партии животных и друг пираний, незаметно превратился в респектабельного художника, выставляющегося в главных залах страны. При этом Кулик ни разу не изменил себе: и сейчас на его выставках мастерят иконостасы из черного хлеба, а зрителей обливают чем-то напоминающим нефть. 25 июня в московском ЦДХ открывается ретроспектива Кулика, где собрано все, сделанное художником за 20 лет, — «Хроника. 1987–1907».
23 ноября 1994 года. Москва. Якиманка. Галерея Марата Гельмана Хозяин галереи вышибает дверь ногой, и на улицу с визгом и лаем вылетает голый Кулик: художник сбивает с ног зрителей и бросается на машины. Тогда обнаженного Кулика в ошейнике и на цепи вывел в свет поэт и художник Александр Бренер. Это первый из «собачьих» перформансов Кулика. «Образ человека-собаки очень важен для всей русской культуры, — говорит его близкий друг и свидетель практически всех перформансов Владимир Сорокин. — Тогда Кулик вскочил на капот какого-то «мерседеса», и я до сих пор помню выражение лица человека, который сидел там: этот благополучный человек благодаря Кулику заглянул вглубь России, увидел всю ее архаичность, дикость и непредсказуемость». Тогда Кулик остановил автомобильное движение и укусил журналистку из Швеции, которая на следующий же день улетела на родину и написала огромный материал о «кошмаре в России». «Да-да, завалил шведскую девушку, — вспоминает Кулик. — Мы хотели делать искусство, понятное народу, завоевать улицу, вывалиться в реальность. Образ собаки — это дикое начало, вырвавшееся наружу, но при этом беззащитное, доброе животное. Голый человек на четвереньках — где здесь агрессия?» Московский арт-критик Екатерина Деготь считает эту акцию самой значимой в творчестве Кулика: «Олег имеет превосходный нюх на все самое модное и новое».
Мы встречаемся с Куликом в его маленькой каморке в «Винзаводе». «Здесь моя приемная, — смеется Кулик. — Для девушек». Залезаем под потолок — как бы на второй этаж, где помещается только низкий, утопающий в подушках столик. Пьем зеленый чай и вспоминаем человека-собаку. В образе собаки Кулик объездил всю Европу и Америку. Этот период, который длился около тринадцати лет, он называет зоофренией. «Прошу не путать с зоофилией. Вообще, когда я этот перформанс сделал первый раз в Москве у Гельмана, то повторять больше не собирался». Но, как говорит сам Кулик, «отмороженные друзья пошутили» и каким-то образом выкрали бланк из музея Кунстхаус в Цюрихе. Затем они подделали приглашение и подпись куратора Биче Куригер и отправили Кулика показывать собаку в Швейцарию. Олег приехал, зашел в музей к Биче и сразу понял, что это розыгрыш и никто его не то что не ждет, даже не знает о его существовании. «У меня был шок. Ужас! А у друзей — визг поросячий. Сели, выпили, и я решил все равно показать собаку. Пошел, купил цепь, ошейник, смазку для купания в холодных озерах, жир такой специальный».
30 марта 1995 года. Цюрих, Кунстхаус, выставка «Знаки и чудеса» Голый Кулик приковывает себя ко входу и 47 минут не пускает на вернисаж съехавшихся со всей Европы знатоков. У входа в музей собирается гигантская толпа. «Стоят, хохочут, мол, художник, безумец, приковал себя. Было очень холодно, минус один градус. Вдруг голый мужик на входе. Я там написал, даже накакал, это было очень трудно. Приехала полиция. Началась дискуссия. И тут я укусил тетку, как выяснилось, жену какого-то посла, за ногу — странная нога была, без запаха». С вернисажа Кулик уехал в полицейской машине. Наутро Кунстхаус выкупил русского художника из тюрьмы, заплатив штраф — 10000 швейцарских франков. Наконец-то Кулик действительно «вывалился в реальность»: европейские газеты пестрели заметками о «бешеном псе из России», фотографии «одинокого Цербера» обошли всю Европу. «Я люблю раннего Кулика, резкого, бескомпромиссного, люблю его перформансы, никто в России таких резких вещей не делает», — говорит Елена Селина, директор галереи XL, сотрудничающая с Куликом уже 13 лет. «Произошла странная вещь — мой перформанс представили как суперсобытие и стали везде приглашать собаку, — рассказывает Кулик. — Меня неожиданно признали чуть ли не главным русским художником».
2 марта 1996 года. Стокгольм. Фаргфабрикен. Выставка «Интерпол» Олег Кулик представляет проект «Собачий дом». Художника пригласили в качестве «бешеного пса». «Я тогда отказывался, не хотел больше собаку показывать. Шведы — еще хуже швейцарцев. Они насилие только по телевизору видели. В итоге выставка сорвалась, я укусил кого-то до крови, ему уколы от бешенства делали». Кулика опять арестовали. Перформанс вызвал большой скандал: Кулик по просьбе кураторов вынужден был писать объяснительные записки из серии «Почему я укусил человека». Тогда же было опубликовано гневное письмо мировой художественной общественности за подписями Оливье Зама, редактора журнала Purple Fashion, художника Венды Гу, Элен Флейс и других. «Александр Бренер, Олег Кулик и русский куратор Виктор Мизиано, — возмущались они, — были частью проекта «Интерпол», совместной российско-шведской выставки… Участие названных лиц — после двух лет подготовки к проекту — приняло форму продуманных разрушительных действий, физической, психической и идеологической агрессии против собственно выставки, ее художников, посетителей, а также против искусства и демократии. Олег Кулик, разыгрывающий роль цепного, опасного пса, физически атаковал посетителей, которые были всерьез напуганы и ранены. Кроме того, он блокировал движение по выставке и начал уничтожать произведения других художников… Почему все это не произошло этим летом в российском павильоне на Венецианской биеннале, где Виктор Мизиано был куратором?» Но спустя всего несколько лет Кулик превратился в любимца западных критиков и искусствоведов. В 2003 году английский эксперт по современному искусству Сара Уилсон писала: «Перформансист Кулик — бич цивилизованного Запада. Сила и обаяние Кулика на четвереньках, этого короля Лира — в облике «бедного несчастного животного», одновременно чудовищного и соблазнительного. Он продолжают познавать мир через страсть и страх».
В «Винзаводе», где мы встречаемся, Кулик как куратор в начале года провел грандиозную выставку «Верю». Тогда в бывшем винном хранилище выставлялись все лучшие современные русские художники. От художественных способностей Кулика мы переходим к организаторским; выясняется, что когда-то будущий человек-собака руководил сельским клубом. Было это в деревне Конопад Тверской области, где он прожил четыре года. «Я занимался скульптурой, сельским кубизмом, лепил голых доярок и почтальоншу. Руководил сельским клубом, отвечал там за порядок, какие-то лекции мы устраивали, а по вечерам — танцы. Хорошая школа культурного воспитания населения плюс все активно сдабривалось самогоном — иногда бывал бит, отмахивался амбарным замком, бывало, сбегал в окно. Странно, конечно, когда пьяное население гоняется друг за другом с топором». В деревню Конопад Олег приехал в 1981 году, тогда ему было двадцать лет. До этого он успел поработать геологом на Камчатке и в Западной Сибири, сбежав таким образом от своей киевской родни. «В Киеве у меня была культурная, обеспеченная жизнь. Папа — партийный деятель, мама — учитель английского и французского. Но я читал диссидентскую литературу и сформировался как осознанный оппозиционер». В деревне Кулик ко всему прочему писал «мутные рассказы» о страданиях молодого раввина: «Я писал о путешествии молодого раввина по Китаю, где он беседовал с царями, искал нирвану — детский бред, в общем». Тут же, в деревне, он встретил свою будущую жену, Милу Бредихину, которая объяснила ему, что вся эта литература никуда не годится. Олег все сжег и ушел служить в армию. Служил он в Таманской дивизии, где, по его словам, и начал что-то осознавать по поводу своего будущего. «Здесь и произошло мое становление. Два года я провел в изолированном обществе, в параллельном мире, хуже которого нет, при невероятном контроле и жестком прессинге. Насилие в казармах — это отдельная песня. Тогда у меня возникло ощущение хрупкости жизни». Кулик не играл с сослуживцами в карты, не участвовал в местных оргиях. «По ночам там были содом и гоморра — бабушки, дедушки, собачки, алкоголь, наркотики, мужики трахались в попу». Единственным его развлечением были различного рода подсчеты. Например, сколько государство тратило на вооружение или государственный аппарат управления. «Времени было много, записывал все в тетрадочку, считал, сколько городов, сколько людей, сколько унитазов».
В армии Кулик занялся «категорией прозрачности» — проще говоря, начал работать со стеклом. «Я не хотел ничего в этот мир привносить, — говорит он. — Ты — как стекло — вписываешься в эту жизнь, такое ненасильственное присутствие, ведь любое произведение искусства закрывает от нас часть мира, а я поставил перед собой лист стекла и увидел удивительные вещи — и будущее, и прошлое, при этом материал невидимый, но реальный, тяжелый. Потом я сделал вырез в стекле, неожиданно для себя, окно в окне». Как писал впоследствии Виктор Мизиано, куратор и главный редактор «Художественного журнала», «проблемой прозрачности Кулик увлекся, когда в 1989 году совершенно случайно в его распоряжении оказалось большое количество плексигласа… Темой этой, именно так им и сформулированной: прозрачность, Кулик бредил довольно долго».
Десять лет Кулик резал стекла, ставил их под разными углами, ловил световые эффекты, искал идеальные формы, вырезал в них фигурки животных и людей, даже сделал стеклянный гроб с деревянным гробиком внутри — под названием «Жизнесмерть, или Пышные похороны авангарда». Гроб был напичкан библейскими заповедями и мертвыми тараканами. «Я долго и мучительно этим занимался, пока не столкнулся с ситуацией, что мне тридцать лет, у меня огромный подвал, заваленный стеклами с вырезами. Мне показалось, что я на необитаемом острове. В стране перестройка, радикальное искусство, а я потерял связь со временем. Тогда я понял, что просто не нашел адекватной формы».
27 июня 1995 года. Москва. Политехнический музей В рамках проекта «Партия под ключ» Кулик представляет свою Партию животных. Через несколько дней он останавливает странноватое мероприятие — демонстрацию цирковых и домашних животных «Звери против зверства». Кулик вышел на Тверскую в наморднике и с цепью на шее и перегородил путь собачьему шествию. «Сегодня звери не могут сопротивляться зверству человека. Они всего лишь марионетки, посаженные на цепь. Я борюсь за права животных. Я их депутат на выборах», — комментировал он тогда свой поступок. В ноябре 1995 года он заявляет: «Быть Homo sapiens сегодня означает быть фашистом!» Под этим лозунгом он пытается баллотироваться в президенты России от Партии животных. Во время предвыборных выступлений он не говорил, а мычал. «Животное — не слаборазвитое существо, как считают одни, но и не божество. Россия, как страна, уникальная своей пограничностью, должна дать правильный ключ к пониманию проблемы, — рассуждал он тогда. — Животные нам равны — эта идея закономерна в России и должна появиться именно здесь, где идея соборности до сих пор ощутима. Отсюда она разойдется по всему миру. Уверен, что и ООН переместится в Россию».
9 апреля 1996 года. Москва. Музей Революции Кулик показывает перформанс «Не словом, а телом» — как часть политической программы «Кулик — ваш депутат». Кулик собирал подписи потенциальных избирателей, кормя электорат грудью: точнее, он поил людей водкой через сосцы, расположенные, как у свиньи, в два ряда вдоль живота. В то время все российские художники стремились интегрироваться в общемировой, европейский художественный контекст. Важным и удачным считалось создание универсальной, не отсылающей к национальным корням работы. «А Олег стал вторым русским художником после Кабакова, узнаваемым художником из России, — говорит Марат Гельман. — Самобытным, который в своем творчестве проявляет русский характер, русскую дикость. С одной стороны, он опустил человека до собаки, с другой стороны, продемонстрировал равенство человека и животного, основу русской этики. Помните, как у Толстого: нельзя наступить на букашку, она равна человеку». Период зоофрении закончился, когда Кулик придумал перформанс, но не смог его воплотить. «Он очень честный человек, — продолжает Гельман. — Он придумал перформанс, который бы действительно уравнял человека и животное. Поскольку мы едим условно коров, то он хотел отрубить себе палец и скормить собаке. А когда понял, что не может этого сделать, просто отказался от образа собаки навсегда. Вот эта его обостренность на этических проблемах — истинно русская черта, и его юродство — тоже».
23 ноября 2002 года. Выставка в Зоологическом музее В рамках проекта «Музей» Олег сделал восковые имитации человеческих чучел: теннисистку, актрису, Гагарина. «Теннисистка зависла в прыжке и выглядит устрашающим распятием, много раз повторенным витринными стеклами. Актриса повешена в магическом пространстве, — писала тогда об этих работах жена Кулика Мила Бредихина. — Космонавт похож на приветливый эмбрион, запутавшийся в пуповине смысла. Только Мадонна неуклюже, одной ногой, но стоит на земле. Залог ее заземленности, видимо, неприятное на вид дитя, что ползает под ногами». Весь этот проект должен был иллюстрировать довольно старую постмодернистскую идею о том, что реальности в ее привычном понимании больше не существует. «Люди были наполнены пустыми мечтаниями, — говорит Кулик. — Они мечтали не о том, чтобы быть просто счастливыми, а о том, чтобы стать великими писателями, политиками, художниками. Этим самым уничтожался весь смысл человеческой жизни. Для меня же искусство и жизнь неразделимы. Я просто так живу». Однажды в 1993 году он решил, что пора увидеть животное изнутри, и засунул голову в вагину только что родившей коровы. «Надо учитывать, что современному искусству назад дороги нет, и если оно хочет выживать, то оно должно расширять свою зону за счет окружающей среды, — рассказывает Владимир Сорокин, отправившийся тогда с Куликом в российскую глубинку общаться с местным населением и животными. — Олег всегда работал на грани, на границе между жизнью и искусством. Мало кто может удержаться на этой стальной проволоке над пропастью». Тогда же Сорокин заявил Кулику, только что вылезшему из коровы: «А вдруг ты бы задохнулся?! И тогда бы все говорили про тебя — жил грешно и умер смешно».
Кулик говорит, что сейчас переживает период золотого сечения: он ищет число Бога, противопоставляя Архимеда Пифагору, а магию физике. «Своим недавним проектом «Верю» мы примирились со многими, то есть мы показали, что абсолютно вменяемы. К церкви этот проект не имеет никакого отношения. Я всегда был воцерковленным человеком, но как у художника с церковью у меня нет никаких отношений, — говорит он. — Этот проект относится к чувствам, которыми наполнено каждое мгновение жизни, ты открыт изменениям, но при этом меняешься с радостью. Да, самое важное в этом проекте — атмосфера, не само произведение, а то, что возникает между произведением и зрителем». Во время работы над проектом Кулик решил (пожалуй, впервые за 20 лет) уйти от всего социального: политического, экономического, религиозного. «Нам надо принять законы мироздания, радоваться любому проявлению реальности, радоваться, даже когда тебя распинают. Ведь художник ничего не меняет, не мешает реальности, он лишь переносчик информации, он исправляет проблему, но не создает ее». Игорь Маркин, коллекционер и владелец только что открывшегося в Москве музея современного искусства, называет последние перевоплощения Кулика «чудесными»: «Он взял и всех удивил, доказал, что очень крут. Раньше он был собакой, а теперь решил побыть Богом, ездит в Монголию, на Тибет, занимается божественными проявлениями. И у него все получается».
daily.afisha.ru
Олег Кулик - биография и семья
Художник, который видит искусство иначе
В один из дней в середине 1990-х возле цюрихского музея Кунстхаус случилось нечто необычное. Так, возле входа появился абсолютно голый мужчина, который стоял на четвереньках, рычал, лаял и отгонял от входа на выставку посетителей. Он был привязан на длинную цепь, и, несмотря на то, что в толпе то и дело звучал громкий смех, оказалось и несколько покусанных. Кто-то веселился, кто-то был в замешательстве, если не в шоке, а человек-собака тем временем исправно нес свою 'службу' - рычал и лаял, как и положено примерному цепному псу. Позднее стало известно, что эта 'собака' - российский художник-перформансист Олег Кулик, а его 'голое' появление на улице – весьма известный перформанс, с которым он объездил всю Европу.
Олег Борисович Кулик родился в 1961 году в Киеве. Учился в художественной школе, профессию получал в Киевском геологоразведочном техникуме. После учебы Олег начал работать в геологоразведочных экспедициях, с которыми побывал в Тюменской области и на Камчатке, однако позднее он радикально пересмотрел и изменил всю свою жизнь, посвятив ее искусству. Так, в конце 1980-х Кулик предпочел оставить городскую жизнь и поселился в деревне, выбрав для себя деревню Конопаты в Тверской области. Первоначально о
н собирался заниматься литературой, однако несколько встреч с творческими людьми, которые произошли прямо в провинциальной глубинке, изменили его решение. Теперь Кулик решил и даже начал заниматься изобразительным искусством.
Очень скоро он представил свои первые скульптуры, начав с бронзовых, и постепенно расширив свое творчество до плексигласа и прочих материалов.
Со временем имя Олега Кулика стало звучать все громче – его работы, а особенно перформансы в 1990-х наделали немало шуму. Несколько
скандальная слава, впрочем, никаким образом не повредила самому художнику – сегодня его знают как одного из самых эпатажных артистов, его даже называли 'главным провокатором от русского искусства'.
Известно, что Олег всегда говорил о своей любви к животным, к теме животных он много обращался и в своем творчестве, а особенно прославился он своим очень неоднозначным перформансом, где сам Олег изображал собаку. Так, он преображался в сторожевого пса, причем пса весьма агрессивного. Раздевшись дона
га, Олег прямо на улицах опускался на четвереньки и, удерживаемый лишь цепью, 'бросался' на людей. Говорить о том, насколько неоднозначно выглядели подобные перформансы, не приходится – все понятно итак, достаточно лишь представить голого человека на цепи посреди улицы. Поохраняв в образе собаки вход возле одной из московских галерей, Кулик съездил со своим необычным перформансом и в Европу, где его, так же как и в России, поняли не все.
Как бы ни было, образ был довольно сильным – голый мужчина
, агрессивный как цепной кобель, который бросается без разбору на всех. Этот перформанс длился около получаса, Олег входил в роль прекрасно – лаял, рычал, рвался на цепи, обнюхивал прохожих и даже поднимал ногу на угол дома.
Свои неоднозначные перформансы с человеком-собакой Кулик показывал в разных местах Европы несколько лет, а позднее он все же отошел от этого образа и начал другие проекты.
Олег – непременный участник крупнейших европейских выставок и биеналле, а также организатор двух арт-г
рупп под названиями 'Война' и 'Бомбилы'.
Сегодня Кулик живет и работает в Москве, в образе человека-собаки он больше не предстает, предпочитая работать в менее эпатажном стиле.
В целом у Кулика прошло не менее пятнадцати персональных выставок, последняя из которых, 'Рамы', состоялась в 2013 году в галерее Риджина в Москве. Кроме того, он становился участником множества групповых выставок, а также экспозиционных проектов и перформансов (акции и перформансы относятся в основном к 1990-м годам).
facecollection.ru
В Зеленом театре устроит перформанс легендарный человек-собака Олег Кулик
30 августа в 20:00 эпатажный художник Олег Кулик устроит лекцию-перформанс в Зеленом театре. Олег Кулик — один из самых ярких представителей постсоветского акционизма и настоящая икона перформанса. Вход на лекцию и перформанс свободный. А вот жалеющим присоединиться к перформансу стоит зарегистрироваться и приготовить 100 грн — за материалы, которые используют во время действа.
«Если Марина Абрамович — бабушка современного перформанса, то Олег Кулик — дедушка современного перформанса родом из Киева, говорят организаторы. — Когда фамилию Кулика произносят в кругах, которые хоть немного связаны с современным искусством, то все в один голос говорят «Это тот, кто был человеком-собакой!?»».
Самый известный перформанс — человек-собака
В Одессе Олег Кулик примется за эксперименты с телом. Его перформанс называется «Пол-лица на север, пол-лица на юг». Концепцию автор формулирует так: «Скульптура как живое тело. Зритель увидит сам процесс лепки. Это будет, скорее, намерение о скульптуре. Это будет «быстрая» лепка. Она дает непредсказуемость, вещь с присутствием. Я хочу сейчас все сказать скульптурой, лепкой, чистой формой, чистой материальностью. Когда лепишь скульптуру, начинаешь думать о границах реальности. Обладает ли она своей самоценностью благодаря своим формам, вложенным мною невероятным усилиям? Или она нереальна? Это моя проекция, конструкция? Никто не увидит того, что я увижу?»
Олег Кулик родился 15 апреля 1961-го г. в Киеве. В 1979-м окончил Художественную школу в Киеве, в 1982-м – Геологический институт в Киеве, а с 1986 живет в Москве.
В 90-е Кулик баллотировался на пост руководителя страны от партии животных, но не прошел: избирком не принял подписные листы с приклеенными мухами, тараканами и отпечатками кошачьих лапок. Тогда же кидался собакой на прохожих в Москве, Цюрихе, Стокгольме, Нью-Йорке — акции принесли ему всемирную известность. 23 ноября 1994 года, Олег Кулик впервые предстал перед изумленной публикой в образе бешеного пса в галерее Марата Гельмана.
В 1996 году куратор Роза Мартинес приглашает Кулика принять участие в 1-й «Манифесте» в Роттердаме. Художник в течение нескольких недель живет в будке и гуляет на поводке, изображая собаку Павлова.
В том же году Кулик с громким лаем появился перед зданием Европарламента в Страсбурге, привязанный, подобно сторожевому псу, к теленку, на которого был накинут британский флаг.
В феврале 2007-го года в подвальной мастерской Олега Кулика в Подмосковном переулке (студии на Свободе) основана арт-группа «Война». «Это мои ученики. Я ими горжусь и восхищаюсь», — так характеризует группу Кулик.
Олег — постоянный участник ведущих мировых выставок (Венецианская Биеннале, Стамбульская Биеннале и Биеннале в Сан-Паулу, выставки в Париже и Вене, Барселоне и Киото, Нью-Йорке и Кёльне, «Арт-Москва»). Летом 2010-го года стал куратором фестиваля «Архстояние» — единственным приглашенным куратором за всю историю фестиваля.
Автор идеи проекта «Апокалипсис и возрождение в Шоколадном доме» (кураторы Константин Дорошенко, Анастасия Шавлохова, Киев, 2012). Проработав всего 15 дней, выставка подверглась цензуре: часть работ были повреждены, часть — демонтированы по инициативе дирекции музея. В ответ кураторы приняли решение закрыть выставку.
Лекция-перформанс одиозного художника состоится в Зеленом театре рамках международного одесского фестиваля современного искусства Freierfest. Старт в 20:00 30-го августа.
culturemeter.od.ua
Искусство и закон. Ретроспектива. 1992-1995. Олег Кулик, Россия-бешеный пес
Влияние европейской тюрьмы на образ России в творчестве Олега Кулика.Самый известный в мире российский акционист Олег Кулик никогда и никем не преследовался за свою профессиональную деятельность в России, несмотря на регулярное и очевидное нарушение, как минимум, КоАП. Но он дважды арестовывался в Европе за те же самые акции, которые ранее безнаказанно исполнял в России.
Первая скандальная акция Кулика. 11 апреля 1992 он и группа "Николай" (мясники) в галерее «Риджина» публично зарезали поросенка, потом это мясо приготовили, и все пррисутствующие его ели. Кулик сказал, что эта свинья — Россия, напичканная комплексами. (акция «Пятачок делает подарки»)
15 сентября 1994 Кулик в облике Христа-мутанта - в терновом венце и в красной мантии, с копытами вместо рук и с молочным поросенком на руках громко мычит с разделочного пня в мясном ряду Даниловского рынка (акция «Новая проповедь»). На рынке не нашлось ни одного человека, чьи религиозные чувства были бы оскорблены этим неканоническим изображением Сына Божьего в общественном месте.
Самая известная в мире фотография Кулика. «На меня вдруг едет машина, мне ничего не оставалось, как прыгнуть на капот. Она притормозила, но я так испугался, что прыгнул, а мужик в машине, по-моему, полностью обосрался».
24 ноября 1994 возле галереи Гельмана на Якиманке проходит первая акция Кулика в образе собаки. Он выскакивает на улицу голый, с визгом и лаем, в ошейнике, на цепи («хозяин собаки» - Александр Бренер), сбивает с ног оператора, выбегает на проезжую часть, набрасывается на машину, блокируя дорожное движение, «укусил куратора какого-то за жопу, помял каких-то критиков», повалил и искусал журналистку из Швеции. Она потом написала, что "в России такой голод, что голодные люди бегают по улицам и нападают на журналистов» (акция «Последнее табу, охраняемое одиноким цербером»). Никаких заявлений от искусанных граждан в милицию не поступало, хотя такие намерения некоторые дамочки высказывали. Дело по факту создания аварийной ситуации на дороге также не заводилось.
27 июня 1995 в Политехническом музей в рамках проекта «Партия под ключ», представляет «Партию животных». Выходит с рожками на голове, мычит со сцены, начинает раздеваться. Охранники пытаются согнать его со сцены, борются, в драку включаются зрители. Кулик побеждает, стоит с приспущенными штанами и мычит. Никаких правоприменительных последствий акция не имела.
23 июля 1995 в Московском зоопарке голый Кулик изображал обезьяну - скакал по крыше вольера, поедал бананы и бросался банановыми шкурками в посетителей. Представление зрителям понравилось (акция "Опыты зооцентризма").
27 октября 1995 в рамках проекта "Искусство принадлежит народу-II" стоит, потом сидит, в большом аквариуме с живыми карпами на улице Песчаной, читает рыбам проповеди и отпускает им грехи. После акции карпы возвращены в магазин и проданы (акция «Миссионер», посвящается Франциску Ассизскому).Ничьи религиозные чувства эта очередная неканоническая проповедь не оскорбила.
30 марта 1995 в Цюрихе, во время выставка «Знаки и чудеса Нико Пиросманишвили и современное искусство» в Кунстхаузе голый Кулик в образе собаки приковал себя ко входу и 47 минут не пускал на вернисаж съехавшихся со всей Европы специалистов — кусал их и валил с ног. У входа в музей собралась толпа. Приехала полиция. «И тут я укусил тетку, как выяснилось, жену какого-то посла, за ногу... Биче (куратор выставки Биче Куригер) орала, что она меня выкинет из искусства, топала ногами - «он бил моих посетителей, накакал, написал, обосрал весь вход, обосрал всю малину».(акция «Reservoir Dog»). Кулик арестован. Наутро «Кунстхаус» выкупил русского художника из тюрьмы, заплатив штраф в 10000 швейцарских франков.
2 марта 1996 в Стокгольме, во время российско-шведской выставки «Интерпол» в Фаргфабрикене Кулик представлял свой проект «Собачий дом». До крови укусил посетителя, проигнорировавшего знак «Опасно!» у будки художника. Укушенному делали уколы от бешенства. Кулик арестован, давал показания «почему я укусил человека». Выставка сразу же была закрыта. Оливье Зам, редактор журнала Purple Fashion, художники Венда Гу, Элен Флейс и другие в своем открытом письме спрашивали: почему Бренер, Кулик и куратор Мизиано сознательно разрушали именно эту выставку, но не делали того же самого в летнем российском павильоне на Венецианской биеннале, где тот же Мизиано был куратором?
В дальнейшем Кулик во время своих акций на людей в цивилизованном мире не нападал и больше не создавал аварийных ситуаций на дорогах. Хотя еще долго эксплуатировал на международных выставках образ человеко-собаки, олицетворяющей современную Россию. Но после кратких отсидок художника в Цюрихе и Стокгольме, "Россия Кулика", под давлением «полицейской Европы», превратилась из агрессивно нападающего зверя в загнанного пса.
1996, Берлин, перформанс «Я люблю Европу, а она меня нет». Кулик-собака охраняет флаг Европейского сообщества. Его окружают двенадцать полицейских с лаящими овчарками.
mavromatti.livejournal.com
