Веселый рассказ о собаке.
Мы сидели в станционном скверике на скамейке под акациями. Откуда ни возьмись, прибежала маленькая собака и стала скакать перед нами.
- Какая прелесть! - сказала мама.
Папа посмотрел сверху, из-за края газеты, которую он читал, и прибавил:
- Такие собачки всегда бывают на станциях во время пересадки.
- А как её зовут? - спросил я.
- Ну как, - ответил папа и опустил газету. - Обыкновенно. Жучка, например. Жучка! Жучка!
Собака встала на задние лапы, передние прижала к груди и затанцевала, глядя поочерёдно то на меня, то на папу, то на маму.
Мама раскрыла сумку и угостила Жучку колбаской, что осталась от завтрака. Не отказалась Жучка и от огурчика, и от печёной картошки, и, что самое удивительное, от конфет в бумажках.
За две минуты мы так подружились, что решили взять её с собой.
Папа сказал:
- Прекрасно! Надеюсь, она полюбит вас так же нежно.
В скверике торговали газированной водой. Мама дала мне гривенник, и Жучка побежала за мной.
Мне хватило полстакана воды с сиропом, а остальное я вылил в консервную банку, которую выпросил у продавщицы. Жучка пила воду и облизывалась. А продавщица в белом халате сказала:
- Пей - не хочу! Ещё дать?
Я купил на оставшиеся деньги ещё стакан воды для Жучки. Она лакала с перерывами до дна, потом два раза чихнула.
- На здоровье! - сказала продавщица в белом халате.
Папа ушёл в кассу за билетами, мама - в магазин за хлебом. А я свою порцию мороженого разделил пополам с Жучкой. Незнакомая старушка с зеленью в корзинке остановилась перед нами и сказала:
- Ты чего это её мороженым с толку сбиваешь?
- Она же просит, - говорю я.
Жучка встала перед старушкой на задние лапы. Та покачала головой и ушла.
Съели мы с Жучкой мороженое и стали дрожать. Замёрзли.
- Давай, - говорю, - бегать! Согреемся.
Взял я палочку, бросил её на десять шагов вперёд. Жучка кинулась, подняла её и принесла мне.
Бросил я палочку на пятнадцать шагов вперёд, чуть не разбил окно в магазине, но Жучка перепрыгнула через ограду, нашла палочку в клумбе и принесла мне.
Так мы бегали и прыгали, пока не припекло. Жучка побежала к фонтану на площади, но тут вышла мама из магазина и позвала нас под акации.
И вдруг Жучка пропала. Я её искал, и меня искали, и потом звали её вместе с мамой, и прохожих останавливали - нигде Жучки не было, никто её не видел.
- Это была ваша собака? - спрашивали нас.
- Наша, - говорил я.
- Не наша, - говорила мама. - Мы её здесь нашли.
Никогда мы её больше не увидим!
Папа разыскал нас на другом конце станции возле семафора. Мы ему рассказали, как Жучка пропала, а он нас успокоил:
- Погодите, она найдётся.
Пришли мы в камеру хранения за багажом, смотрим - Жучка сидит возле девочки с жёлтым бантом.
Я кричу:
- Это моя собака!
А девочка ревёт:
- Моя собачка!
- Жучка! - кричу я.
- Шарик! - кричит она.
Тут подошла девочкина мама и сказала:
- Нехорошо обижать маленьких. Эту собачку зовут Шарик. Мы её здесь нашли и берём с собой.
- Мы её тоже нашли, - сказал я.
Но моя мама увела меня за руку. Она посадила меня на скамейку, где папа читал газету, и сказала:
- Просто собачка раздумала ехать с нами. Она остаётся - это её дело.
Чтобы забыть про Жучку, мы немного погуляли. Купили свежую газету для папы и встретили поезд из Николаева. В воздухе пахло дымом, а грохот стоял такой, что перрон чуть не дрожал под ногами.
Возвращаемся, а девочка с жёлтым бантом плачет, заливается:
- Шарик пропал!
- Так тебе и надо! - сказал я. - Не сманивай чужих собак!
Но мама молча увела меня за руку.
И вдруг мы видим, что возле гипсовой вазы с цветами наша собачка подаёт лапу мальчику с бутербродом. Мы к нему - собачка к нам. Он в слёзы, кричит:
- Дружок! Дружок!
- Это не Дружок, а Жучка, - говорю я и тяну её к себе за лапы.
- Это не Жучка, а Шарик! - вопит над ухом жёлтый бант и тянет собаку за шею к себе.
Мы так все кричали, что никто ничего не понимал. Взрослые объясняли друг другу, как всё было.
Шёл мимо здешний школьник с портфелем, увидел нашу собаку, посвистел - и она к нему со всех ног кинулась.
- Чья это собака? - спросили мы все трое.
- Это всехняя собачка, - ответил здешний школьник и потрепал её по морде.
А собака сидела между нами, глядела на всех и улыбалась.
profilib.org
Мы сидели в станционном скверике на скамейке под акациями. Откуда ни возьмись, прибежала маленькая собака и стала скакать перед нами.– Какая прелесть! – сказала мама. Папа посмотрел сверху, из-за края газеты, которую он читал, и прибавил:– Такие собачки всегда бывают на станциях во время пересадки.– А как ее зовут? – спросил я.– Ну как, – ответил папа и опустил газету. – Обыкновенно. Жучка, например. Жучка! Жучка!Собака встала на задние лапы, передние прижала к груди и затанцевала, глядя поочередно то на меня, то на папу, то на маму.Мама раскрыла сумку и угостила Жучку колбаской, что осталась от завтрака. Не отказалась Жучка и от огурчика, и от печеной картошки, и, что самое удивительное, от конфет в бумажках.Она разворачивала их носом и лапами, катала по земле, чтобы они почистились, и потом глотала целиком.За две минуты мы так подружились, что решили взять ее с собой. Папа сказал:– Прекрасно! Надеюсь, она полюбит вас так же нежно.В скверике торговали газированной водой. Мама дала мне гривенник, и Жучка побежала за мной.Мне хватило полстакана воды с сиропом, а остальное я вылил в консервную банку, которую выпросил у продавщицы. Жучка пила воду и облизывалась. А продавщица в белом халате сказала:– Пей – не хочу! Еще дать?Я купил на оставшиеся деньги еще стакан воды для Жучки. Она лакала с перерывами до дна, потом два раза чихнула.– На здоровье! – сказала продавщица в белом халате.Папа ушел в кассу за билетами, мама – в магазин за хлебом. А я свою порцию мороженого разделил пополам с Жучкой. Незнакомая старушка с зеленью в корзинке остановилась перед нами и сказала:– Ты чего это ее мороженым с толку сбиваешь?– Она же просит, – говорю я.Жучка встала перед старушкой на задние лапы. Та покачала головой и ушла.Съели мы с Жучкой мороженое и стали дрожать. Замерзли.– Давай, – говорю, – бегать! Согреемся. Взял я палочку, бросил ее на десять шагов вперед. Жучка кинулась, подняла ее и принесла мне.Бросил я палочку на пятнадцать шагов вперед, чуть не разбил окно в магазине, но Жучка перепрыгнула через ограду, нашла палочку в клумбе и принесла мне.Так мы бегали и прыгали, пока не припекло. Жучка побежала к фонтану на площади, но тут вышла мама из магазина и позвала нас под акации.И вдруг Жучка пропала. Я ее искал, и меня искали, и потом звали ее вместе с мамой, и прохожих останавливали – нигде Жучки не было, никто ее не видел.– Это была ваша собака? – спрашивали нас.– Наша, – говорил я.– Не наша, – говорила мама. – Мы ее здесь нашли.Никогда мы ее больше не увидим!Папа разыскал нас на другом конце станции возле семафора. Мы ему рассказали, как Жучка пропала, а он нас успокоил:– Погодите, она найдется.Пришли мы в камеру хранения за багажом, смотрим – Жучка сидит возле девочки с желтым бантом.Я кричу:– Это моя собака! А девочка ревет:– Моя собачка!– Жучка! – кричу я.– Шарик! – кричит она.Тут подошла девочкина мама и сказала:– Нехорошо обижать маленьких. Эту собачку зовут Шарик. Мы ее здесь нашли и берем с собой.– Мы ее тоже нашли, – сказал я.Но моя мама увела меня за руку. Она посадила меня на скамейку, где папа читал газету, и сказала:– Просто собачка раздумала ехать с нами. Она остается – это ее дело.Чтобы забыть про Жучку, мы немного погуляли. Купили свежую газету для папы и встретили поезд из Николаева. В воздухе пахло дымом, а грохот стоял такой, что перрон чуть не дрожал под ногами.Возвращаемся, а девочка с желтым бантом плачет, заливается:– Шарик пропал!– Так тебе и надо! – сказал я. – Не сманивай чужих собак!Но мама молча увела меня за руку.И вдруг мы видим, что возле гипсовой вазы с цветами наша собачка подает лапу мальчику с бутербродом. Мы к нему – собачка к нам. Он в слезы, кричит:– Дружок! Дружок!– Это не Дружок, а Жучка, – говорю я и тяну ее к себе за лапы.– Это не Жучка, а Шарик! – вопит над ухом желтый бант и тянет собаку за шею к себе.Мы так все кричали, что никто ничего не понимал. Взрослые объясняли друг другу, как все было.Шел мимо здешний школьник с портфелем, увидел нашу собаку, посвистел – и она к нему со всех ног кинулась.– Чья это собака? – спросили мы все трое.– Это всехняя собачка, – ответил здешний школьник и потрепал ее по морде.А собака сидела между нами, глядела на всех и улыбалась.
kazka.ru
Мы сидели в станционном скверике на скамейке под акациями. Откуда ни возьмись, прибежала маленькая собака и стала скакать перед нами.
— Какая прелесть! — сказала мама.
Папа посмотрел сверху, из-за края газеты, которую он читал, и прибавил:
— Такие собачки всегда бывают на станциях во время пересадки.
— А как её зовут? — спросил я.
— Ну как, — ответил папа и опустил газету, — обыкновенно. Жучка, например. Жучка!
Собака встала на задние лапы, передние прижала к груди и затанцевала, глядя поочерёдно то на меня, то на папу, то на маму.
Мама раскрыла сумку и угостила Жучку сухариком. Не отказалась Жучка и от огурчика, и от печёной картошки, и, что самое удивительное, от конфет в бумажках.
Она разворачивала их носом и лапами, катала по земле, чтобы они почистились, и потом глотала целиком.
За две минуты мы так подружились, что решили взять её с собой.
Папа сказал:
— Прекрасно! Надеюсь, что она полюбит вас так же нежно.
В скверике торговали газированной водой. Я взял у мамы гривенник, и Жучка побежала за мной.
Мне хватило полстакана воды с сиропом, а остальное я вылил в консервную банку, которая нашлась у продавщицы. Жучка пила воду и облизывалась. А продавщица в белом халате сказала:
— Пей — не хочу! Ещё дать?
Я купил на оставшиеся деньги ещё стакан воды для Жучки. Она лакала с перерывами до дна, потом два раза чихнула.
— На здоровье! — сказала продавщица в белом халате.
Папа ушёл в кассу за билетами, мама — в магазин за покупками. А я свою порцию мороженого разделил пополам с Жучкой. Незнакомая старушка с зеленью в корзинке остановилась перед нами и сказала:
— Ты чего её мороженым с толку сбиваешь?
— Да ведь жарко! — говорю я.
Жучка встала перед старушкой на задние лапы. Та покачала головой и ушла.
Съели мы с Жучкой мороженое и стали дрожать. Замёрзли.
— Давай, — говорю, — бегать! Согреемся.
Взял я палочку, бросил её на десять шагов вперёд. Жучка кинулась, подняла её и принесла мне.
Бросил я палочку на пятнадцать шагов вперёд, чуть не разбил окно в магазине, но Жучка перепрыгнула через ограду, нашла палочку в клумбе и принесла мне.
Так мы бегали и прыгали, пока не согрелись. Жучка побежала к фонтану на площади, но тут вышла мама из магазина и позвала нас под акации.
И вдруг Жучка пропала. Я её искал, и меня искали, а потом мы звали её вместе с мамой и прохожих останавливали — нигде Жучки не было, никто её не видел.
— Это была ваша собака? — спрашивали нас.
— Наша, — говорил я.
— Не наша, — говорила мама. — Мы её здесь нашли.
Никогда мы её больше не увидим!
Папа разыскал нас на другом конце станции возле семафора. Мы ему рассказали, как Жучка пропала, а он нас успокоил:
— Погодите, она найдётся.
Пришли мы в камеру хранения за багажом, смотрим — Жучка сидит возле девочки с жёлтым бантом.
Я кричу:
— Это моя собака!
А девочка ревёт:
— Моя собачка!
— Жучка! — кричу я.
— Шарик! — кричит она.
Тут подошла девочкина мама и громко сказала:
— Нехорошо обижать маленьких. Эту собачку зовут Шарик. Мы её здесь нашли и берём с собой.
— Мы её тоже нашли, — сказал я.
Но моя мама увела меня за руку. Она посадила меня на скамейку, где папа читал газету, и сказала:
— Просто собачка раздумала ехать с нами. Она остаётся.
Чтобы забыть про Жучку, мы немного погуляли. Купили свежую газету для папы и встретили поезд из Николаева. В воздухе пахло дымом, а грохот стоял такой, что перрон чуть не дрожал под ногами.
Возвращаемся, а девочка с жёлтым бантом плачет, заливается:
— Шарик пропал!
— Так тебе и надо! — сказал я. — Не сманивай чужих собак!
Но мама молча увела меня за руку.
И вдруг мы видим, что возле гипсовой вазы с цветами наша собачка подаёт лапу мальчику с бутербродом. Мы к нему — собачка к нам. Он в слёзы, кричит:
— Дружок! Дружок!
— Это не Дружок, а Жучка, — говорю я и тяну её к себе за лапы.
— Это не Жучка, а Шарик! — вопит над ухом жёлтый бант и тянет собаку за шею к себе.
Мы так все кричали, что никто ничего не понимал. Взрослые объясняли друг другу, как всё было.
Шёл мимо здешний школьник с портфелем, увидел нашу собачку, посвистел — и она к нему со всех ног кинулась.
— Чья это собака? — спросили мы все трое.
— Это всехняя собачка, — ответил здешний школьник и потрепал её по морде.
А собака сидела между нами, глядела на всех и улыбалась.
Неподалёку от нашего дома, на улице Южной, был зоосад. Я пропадал в нём целыми днями. Читать...
Мы ехали в Байрам, в городок на краю пустыни Каракумы. Читать...
peskarlib.ru
Мы сидели в станционном скверике на скамейке под акациями. Откуда ни возьмись, прибежала маленькая собака и стала скакать перед нами.— Какая прелесть! — сказала мама.
Папа сказал:— Прекрасно! Надеюсь, она полюбит вас так же нежно.В скверике торговали газированной водой. Мама дала мне гривенник, и Жучка побежала за мной.Мне хватило полстакана воды с сиропом, а остальное я вылил в консервную банку, которую выпросил у продавщицы. 
А я свою порцию мороженого разделил пополам с Жучкой. Незнакомая старушка с зеленью в корзинке остановилась перед нами и сказала:— Ты чего это её мороженым с толку сбиваешь?— Она же просит, — говорю я.Жучка встала перед старушкой на задние лапы. Та покачала головой и ушла.Съели мы с Жучкой мороженое и стали дрожать. Замёрзли.— Давай, — говорю, — бегать! Согреемся.
А девочка ревёт:— Моя собачка!— Жучка! — кричу я.— Шарик! — кричит она.Тут подошла девочкина мама и сказала:— Нехорошо обижать маленьких. Эту собачку зовут Шарик. Мы её здесь нашли и берём с собой.— Мы её тоже нашли, — сказал я.Но моя мама увела меня за руку. Она посадила меня на скамейку, где папа читал газету, и сказала:— Просто собачка раздумала ехать с нами. Она остаётся — это её дело.Чтобы забыть про Жучку, мы немного погуляли. Купили свежую газету для папы и встретили поезд из Николаева. В воздухе пахло дымом, а грохот стоял такой, что перрон чуть не дрожал под ногами.Возвращаемся, а девочка с жёлтым бантом плачет, заливается:— Шарик пропал!— Так тебе и надо! — сказал я. — Не сманивай чужих собак!Но мама молча увела меня за руку.И вдруг мы видим, что возле гипсовой вазы с цветами наша собачка подаёт лапу мальчику с бутербродом. Мы к нему — собачка к нам. Он в слёзы, кричит:— Дружок! Дружок!— Это не Дружок, а Жучка, — говорю я и тяну её к себе за лапы.— Это не Жучка, а Шарик! — вопит над ухом жёлтый бант и тянет собаку за шею к себе.Мы так все кричали, что никто ничего не понимал. Взрослые объясняли друг другу, как всё было.Шёл мимо здешний школьник с портфелем, увидел нашу собаку, посвистел — и она к нему со всех ног кинулась.— Чья это собака? — спросили мы все трое.— Это всехняя собачка, — ответил здешний школьник и потрепал её по морде.А собака сидела между нами, глядела на всех и улыбалась.skazki.dy9.ru
К странице книги: Бабаев Эдуард. Чья это собака?.
No directoryЭдуард Бабаев
Чья это собака?
Мы сидели в станционном скверике на скамейке под акациями. Откуда ни возьмись, прибежала маленькая собака и стала скакать перед нами.
— Какая прелесть! — сказала мама.
Папа посмотрел сверху, из-за края газеты, которую он читал, и прибавил:
— Такие собачки всегда бывают на станциях во время пересадки.
— А как её зовут? — спросил я.
— Ну как, — ответил папа и опустил газету, — обыкновенно. Жучка, например. Жучка!
Собака встала на задние лапы, передние прижала к груди и затанцевала, глядя поочерёдно то на меня, то на папу, то на маму.
Мама раскрыла сумку и угостила Жучку сухариком. Не отказалась Жучка и от огурчика, и от печёной картошки, и, что самое удивительное, от конфет в бумажках.
Она разворачивала их носом и лапами, катала по земле, чтобы они почистились, и потом глотала целиком.
За две минуты мы так подружились, что решили взять её с собой.
Папа сказал:
— Прекрасно! Надеюсь, что она полюбит вас так же нежно.
В скверике торговали газированной водой. Я взял у мамы гривенник, и Жучка побежала за мной.
Мне хватило полстакана воды с сиропом, а остальное я вылил в консервную банку, которая нашлась у продавщицы. Жучка пила воду и облизывалась. А продавщица в белом халате сказала:
— Пей — не хочу! Ещё дать?
Я купил на оставшиеся деньги ещё стакан воды для Жучки. Она лакала с перерывами до дна, потом два раза чихнула.
— На здоровье! — сказала продавщица в белом халате.
Папа ушёл в кассу за билетами, мама — в магазин за покупками. А я свою порцию мороженого разделил пополам с Жучкой. Незнакомая старушка с зеленью в корзинке остановилась перед нами и сказала:
— Ты чего её мороженым с толку сбиваешь?
— Да ведь жарко! — говорю я.
Жучка встала перед старушкой на задние лапы. Та покачала головой и ушла.
Съели мы с Жучкой мороженое и стали дрожать. Замёрзли.
— Давай, — говорю, — бегать! Согреемся.
Взял я палочку, бросил её на десять шагов вперёд. Жучка кинулась, подняла её и принесла мне.
Бросил я палочку на пятнадцать шагов вперёд, чуть не разбил окно в магазине, но Жучка перепрыгнула через ограду, нашла палочку в клумбе и принесла мне.
Так мы бегали и прыгали, пока не согрелись. Жучка побежала к фонтану на площади, но тут вышла мама из магазина и позвала нас под акации.
И вдруг Жучка пропала. Я её искал, и меня искали, а потом мы звали её вместе с мамой и прохожих останавливали — нигде Жучки не было, никто её не видел.
— Это была ваша собака? — спрашивали нас.
— Наша, — говорил я.
— Не наша, — говорила мама. — Мы её здесь нашли.
Никогда мы её больше не увидим!
Папа разыскал нас на другом конце станции возле семафора. Мы ему рассказали, как Жучка пропала, а он нас успокоил:
— Погодите, она найдётся.
Пришли мы в камеру хранения за багажом, смотрим — Жучка сидит возле девочки с жёлтым бантом.
Я кричу:
— Это моя собака!
А девочка ревёт:
— Моя собачка!
— Жучка! — кричу я.
— Шарик! — кричит она.
Тут подошла девочкина мама и громко сказала:
— Нехорошо обижать маленьких. Эту собачку зовут Шарик. Мы её здесь нашли и берём с собой.
— Мы её тоже нашли, — сказал я.
Но моя мама увела меня за руку. Она посадила меня на скамейку, где папа читал газету, и сказала:
— Просто собачка раздумала ехать с нами. Она остаётся.
Чтобы забыть про Жучку, мы немного погуляли. Купили свежую газету для папы и встретили поезд из Николаева. В воздухе пахло дымом, а грохот стоял такой, что перрон чуть не дрожал под ногами.
Возвращаемся, а девочка с жёлтым бантом плачет, заливается:
— Шарик пропал!
— Так тебе и надо! — сказал я. — Не сманивай чужих собак!
Но мама молча увела меня за руку.
И вдруг мы видим, что возле гипсовой вазы с цветами наша собачка подаёт лапу мальчику с бутербродом. Мы к нему — собачка к нам. Он в слёзы, кричит:
— Дружок! Дружок!
— Это не Дружок, а Жучка, — говорю я и тяну её к себе за лапы.
— Это не Жучка, а Шарик! — вопит над ухом жёлтый бант и тянет собаку за шею к себе.
Мы так все кричали, что никто ничего не понимал. Взрослые объясняли друг другу, как всё было.
Шёл мимо здешний школьник с портфелем, увидел нашу собачку, посвистел — и она к нему со всех ног кинулась.
— Чья это собака? — спросили мы все трое.
— Это всехняя собачка, — ответил здешний школьник и потрепал её по морде.
А собака сидела между нами, глядела на всех и улыбалась.
Читать онлайн полностью бесплатно Бабаев Эдуард. Чья это собака?К странице книги: Бабаев Эдуард. Чья это собака?.
Page created in 0.086540222168 sec.
e-libra.su
Мы сидели в станционном скверике на скамейке под акациями. Откуда ни возьмись, прибежала маленькая собака и стала скакать перед нами.— Какая прелесть! — сказала мама.
Папа сказал:— Прекрасно! Надеюсь, она полюбит вас так же нежно.В скверике торговали газированной водой. Мама дала мне гривенник, и Жучка побежала за мной.Мне хватило полстакана воды с сиропом, а остальное я вылил в консервную банку, которую выпросил у продавщицы. 
А я свою порцию мороженого разделил пополам с Жучкой. Незнакомая старушка с зеленью в корзинке остановилась перед нами и сказала:— Ты чего это её мороженым с толку сбиваешь?— Она же просит, — говорю я.Жучка встала перед старушкой на задние лапы. Та покачала головой и ушла.Съели мы с Жучкой мороженое и стали дрожать. Замёрзли.— Давай, — говорю, — бегать! Согреемся.
А девочка ревёт:— Моя собачка!— Жучка! — кричу я.— Шарик! — кричит она.Тут подошла девочкина мама и сказала:— Нехорошо обижать маленьких. Эту собачку зовут Шарик. Мы её здесь нашли и берём с собой.— Мы её тоже нашли, — сказал я.Но моя мама увела меня за руку. Она посадила меня на скамейку, где папа читал газету, и сказала:— Просто собачка раздумала ехать с нами. Она остаётся — это её дело.Чтобы забыть про Жучку, мы немного погуляли. Купили свежую газету для папы и встретили поезд из Николаева. В воздухе пахло дымом, а грохот стоял такой, что перрон чуть не дрожал под ногами.Возвращаемся, а девочка с жёлтым бантом плачет, заливается:— Шарик пропал!— Так тебе и надо! — сказал я. — Не сманивай чужих собак!Но мама молча увела меня за руку.И вдруг мы видим, что возле гипсовой вазы с цветами наша собачка подаёт лапу мальчику с бутербродом. Мы к нему — собачка к нам. Он в слёзы, кричит:— Дружок! Дружок!— Это не Дружок, а Жучка, — говорю я и тяну её к себе за лапы.— Это не Жучка, а Шарик! — вопит над ухом жёлтый бант и тянет собаку за шею к себе.Мы так все кричали, что никто ничего не понимал. Взрослые объясняли друг другу, как всё было.Шёл мимо здешний школьник с портфелем, увидел нашу собаку, посвистел — и она к нему со всех ног кинулась.— Чья это собака? — спросили мы все трое.— Это всехняя собачка, — ответил здешний школьник и потрепал её по морде.А собака сидела между нами, глядела на всех и улыбалась.vini-puh.ru
Мы сидели в станционном скверике на скамейке под акациями. Откуда ни возьмись, прибежала маленькая собака и стала скакать перед нами.– Какая прелесть! – сказала мама. Папа посмотрел сверху, из-за края газеты, которую он читал, и прибавил:– Такие собачки всегда бывают на станциях во время пересадки.– А как ее зовут? – спросил я.– Ну как, – ответил папа и опустил газету. – Обыкновенно. Жучка, например. Жучка! Жучка!Собака встала на задние лапы, передние прижала к груди и затанцевала, глядя поочередно то на меня, то на папу, то на маму.Мама раскрыла сумку и угостила Жучку колбаской, что осталась от завтрака. Не отказалась Жучка и от огурчика, и от печеной картошки, и, что самое удивительное, от конфет в бумажках.Она разворачивала их носом и лапами, катала по земле, чтобы они почистились, и потом глотала целиком.За две минуты мы так подружились, что решили взять ее с собой. Папа сказал:– Прекрасно! Надеюсь, она полюбит вас так же нежно.В скверике торговали газированной водой. Мама дала мне гривенник, и Жучка побежала за мной.Мне хватило полстакана воды с сиропом, а остальное я вылил в консервную банку, которую выпросил у продавщицы. Жучка пила воду и облизывалась. А продавщица в белом халате сказала:– Пей – не хочу! Еще дать?Я купил на оставшиеся деньги еще стакан воды для Жучки. Она лакала с перерывами до дна, потом два раза чихнула.– На здоровье! – сказала продавщица в белом халате.Папа ушел в кассу за билетами, мама – в магазин за хлебом. А я свою порцию мороженого разделил пополам с Жучкой. Незнакомая старушка с зеленью в корзинке остановилась перед нами и сказала:– Ты чего это ее мороженым с толку сбиваешь?– Она же просит, – говорю я.Жучка встала перед старушкой на задние лапы. Та покачала головой и ушла.Съели мы с Жучкой мороженое и стали дрожать. Замерзли.– Давай, – говорю, – бегать! Согреемся. Взял я палочку, бросил ее на десять шагов вперед. Жучка кинулась, подняла ее и принесла мне.Бросил я палочку на пятнадцать шагов вперед, чуть не разбил окно в магазине, но Жучка перепрыгнула через ограду, нашла палочку в клумбе и принесла мне.Так мы бегали и прыгали, пока не припекло. Жучка побежала к фонтану на площади, но тут вышла мама из магазина и позвала нас под акации.И вдруг Жучка пропала. Я ее искал, и меня искали, и потом звали ее вместе с мамой, и прохожих останавливали – нигде Жучки не было, никто ее не видел.– Это была ваша собака? – спрашивали нас.– Наша, – говорил я.– Не наша, – говорила мама. – Мы ее здесь нашли.Никогда мы ее больше не увидим!Папа разыскал нас на другом конце станции возле семафора. Мы ему рассказали, как Жучка пропала, а он нас успокоил:– Погодите, она найдется.Пришли мы в камеру хранения за багажом, смотрим – Жучка сидит возле девочки с желтым бантом.Я кричу:– Это моя собака! А девочка ревет:– Моя собачка!– Жучка! – кричу я.– Шарик! – кричит она.Тут подошла девочкина мама и сказала:– Нехорошо обижать маленьких. Эту собачку зовут Шарик. Мы ее здесь нашли и берем с собой.– Мы ее тоже нашли, – сказал я.Но моя мама увела меня за руку. Она посадила меня на скамейку, где папа читал газету, и сказала:– Просто собачка раздумала ехать с нами. Она остается – это ее дело.Чтобы забыть про Жучку, мы немного погуляли. Купили свежую газету для папы и встретили поезд из Николаева. В воздухе пахло дымом, а грохот стоял такой, что перрон чуть не дрожал под ногами.Возвращаемся, а девочка с желтым бантом плачет, заливается:– Шарик пропал!– Так тебе и надо! – сказал я. – Не сманивай чужих собак!Но мама молча увела меня за руку.И вдруг мы видим, что возле гипсовой вазы с цветами наша собачка подает лапу мальчику с бутербродом. Мы к нему – собачка к нам. Он в слезы, кричит:– Дружок! Дружок!– Это не Дружок, а Жучка, – говорю я и тяну ее к себе за лапы.– Это не Жучка, а Шарик! – вопит над ухом желтый бант и тянет собаку за шею к себе.Мы так все кричали, что никто ничего не понимал. Взрослые объясняли друг другу, как все было.Шел мимо здешний школьник с портфелем, увидел нашу собаку, посвистел – и она к нему со всех ног кинулась.– Чья это собака? – спросили мы все трое.– Это всехняя собачка, – ответил здешний школьник и потрепал ее по морде.А собака сидела между нами, глядела на всех и улыбалась.
pro-skazki.ru
Pragueratter | Все права защищены © 2018 | Карта сайта
Папа посмотрел сверху, из-за края газеты, которую он читал, и прибавил:— Такие собачки всегда бывают на станциях во время пересадки.— А как её зовут? — спросил я.— Ну как, — ответил папа и опустил газету. — Обыкновенно. Жучка, например. Жучка! Жучка!Собака встала на задние лапы, передние прижала к груди и затанцевала, глядя поочерёдно то на меня, то на папу, то на маму.Мама раскрыла сумку и угостила Жучку колбаской, что осталась от завтрака. Не отказалась Жучка и от огурчика, и от печёной картошки, и, что самое удивительное, от конфет в бумажках.Она разворачивала их носом и лапами, катала по земле, чтобы они почистились, и потом глотала целиком.За две минуты мы так подружились, что решили взять её с собой.
Жучка пила воду и облизывалась. А продавщица в белом халате сказала:— Пей — не хочу! Ещё дать?Я купил на оставшиеся деньги ещё стакан воды для Жучки. Она лакала с перерывами до дна, потом два раза чихнула.— На здоровье! — сказала продавщица в белом халате.Папа ушёл в кассу за билетами, мама — в магазин за хлебом. 
Взял я палочку, бросил её на десять шагов вперёд. Жучка кинулась, подняла её и принесла мне.Бросил я палочку на пятнадцать шагов вперёд, чуть не разбил окно в магазине, но Жучка перепрыгнула через ограду, нашла палочку в клумбе и принесла мне.Так мы бегали и прыгали, пока не припекло. Жучка побежала к фонтану на площади, но тут вышла мама из магазина и позвала нас под акации.И вдруг Жучка пропала. Я её искал, и меня искали, и потом звали её вместе с мамой, и прохожих останавливали — нигде Жучки не было, никто её не видел.— Это была ваша собака? — спрашивали нас.— Наша, — говорил я.— Не наша, — говорила мама. — Мы её здесь нашли.Никогда мы её больше не увидим!Папа разыскал нас на другом конце станции возле семафора. Мы ему рассказали, как Жучка пропала, а он нас успокоил:— Погодите, она найдётся.Пришли мы в камеру хранения за багажом, смотрим — Жучка сидит возле девочки с жёлтым бантом.Я кричу:— Это моя собака!
— КОНЕЦ — 
Папа посмотрел сверху, из-за края газеты, которую он читал, и прибавил:— Такие собачки всегда бывают на станциях во время пересадки.— А как её зовут? — спросил я.— Ну как, — ответил папа и опустил газету. — Обыкновенно. Жучка, например. Жучка! Жучка!Собака встала на задние лапы, передние прижала к груди и затанцевала, глядя поочерёдно то на меня, то на папу, то на маму.Мама раскрыла сумку и угостила Жучку колбаской, что осталась от завтрака. Не отказалась Жучка и от огурчика, и от печёной картошки, и, что самое удивительное, от конфет в бумажках.Она разворачивала их носом и лапами, катала по земле, чтобы они почистились, и потом глотала целиком.За две минуты мы так подружились, что решили взять её с собой.
Жучка пила воду и облизывалась. А продавщица в белом халате сказала:— Пей — не хочу! Ещё дать?Я купил на оставшиеся деньги ещё стакан воды для Жучки. Она лакала с перерывами до дна, потом два раза чихнула.— На здоровье! — сказала продавщица в белом халате.Папа ушёл в кассу за билетами, мама — в магазин за хлебом. 
Взял я палочку, бросил её на десять шагов вперёд. Жучка кинулась, подняла её и принесла мне.Бросил я палочку на пятнадцать шагов вперёд, чуть не разбил окно в магазине, но Жучка перепрыгнула через ограду, нашла палочку в клумбе и принесла мне.Так мы бегали и прыгали, пока не припекло. Жучка побежала к фонтану на площади, но тут вышла мама из магазина и позвала нас под акации.И вдруг Жучка пропала. Я её искал, и меня искали, и потом звали её вместе с мамой, и прохожих останавливали — нигде Жучки не было, никто её не видел.— Это была ваша собака? — спрашивали нас.— Наша, — говорил я.— Не наша, — говорила мама. — Мы её здесь нашли.Никогда мы её больше не увидим!Папа разыскал нас на другом конце станции возле семафора. Мы ему рассказали, как Жучка пропала, а он нас успокоил:— Погодите, она найдётся.Пришли мы в камеру хранения за багажом, смотрим — Жучка сидит возле девочки с жёлтым бантом.Я кричу:— Это моя собака!
— КОНЕЦ —
